Ткачи пустоты. Книга 1: Искра в пепле - victor

В этот момент из их наушников раздался голос Рекса, прерывистый, задыхающийся и полный неподдельной тревоги. «Зерек, Кай! Элара… она пришла в себя на несколько секунд! Буквально на несколько секунд! Успела сказать еще кое-что! Мальвог… он не просто проводит ритуал… он использует артефакт Архитекторов как… как усилитель! Как ключ! Он пытается призвать… какую-то очень могущественную, древнюю сущность из-за Грани! Нечто, что спало тысячелетиями! Ритуал… он почти завершен! Он… он сказал, что брешь уже пробита! Она кричала… она кричала, что они уже здесь!»

Не успел Рекс договорить, как из-за искореженной, оплавленной гермодвери реакторного отсека ударил мощнейший, ослепительный выброс чистой, концентрированной Диссонансной энергии. Станцию тряхнуло так, что Кай и Зерек едва устояли на ногах. Воздух наполнился оглушительным, раздирающим уши ревом, словно сама ткань реальности разрывалась на части, словно сама вселенная кричала от боли.

В проплавленных, дымящихся дырах гермодвери Кай увидел зловещее, пульсирующее, нестерпимо яркое свечение. И он почувствовал… что-то огромное, бесформенное, неописуемо чуждое, состоящее из чистой тьмы и безумия, пытающееся протиснуться в их мир извне. Что-то, чему не было места в этой реальности.

Мальвог, похоже, был очень, очень близок к успеху. И врем

ени у них почти не осталось.

Глава 19: Сердце Бури

«Мы должны его остановить! Любой ценой!» – голос Зерека, обычно такой спокойный и мелодичный, теперь был похож на рык раненого зверя, в нем смешались ярость, отчаяние и непоколебимая решимость. Он больше не колебался. Опасность была слишком велика, слишком реальна, чтобы отступать или искать другой путь. Речь шла не просто о спасении станции или даже этого Пузыря Реальности. Речь шла о предотвращении катастрофы, которая могла бы поглотить целые сектора Межслойя.

Он сосредоточил свою оставшуюся энергию, свой Резерв, который уже был на исходе после боя с мутантами и постоянного противостояния Диссонансу, и нанес мощный, концентрированный Ткаческий удар по искореженной, дымящейся гермодвери. Металл, уже ослабленный и расплавленный, застонал, прогнулся, как фольга, и с оглушительным, раздирающим скрежетом одна из его массивных створок рухнула внутрь, открывая проход в самое сердце бури, в реакторный отсек.

То, что они увидели, превзошло их самые худшие, самые кошмарные опасения. Это был ад. Воплощенный ад.

Реакторный отсек был огромен, занимая несколько уровней станции, но сейчас он был почти неузнаваем, превратившись в гротескное, пульсирующее логово Хаоса. Стены, некогда гладкие и покрытые технологическими панелями, теперь были скрыты под толстым, отвратительным слоем пульсирующей, органической Диссонансной биомассы, которая, казалось, дышала, жила своей собственной, чудовищной жизнью, извиваясь и меняя форму. Центральный реактор, когда-то бывший сердцем станции, источником ее энергии и жизни, был разрушен, его искореженные, оплавленные остатки использовались как часть какого-то чудовищного, кощунственного алтаря, который светился нездоровым, багровым светом. Воздух был тяжелым, удушливым, пропитанным запахом серы, гниющей плоти и чем-то еще – сладковатым, тошнотворным ароматом, который, как понял Кай, был запахом самой Грани Диссонанса.

А в центре этого алтаря, на возвышении из искореженного металла, переплетенного с пульсирующими органическими наростами, стоял он – Мальвог.

Это был Ассимилянт, но его тело было настолько изменено, настолько искажено Диссонансом и безумными самомодификациями, что в нем почти не осталось ничего человеческого. Многочисленные импланты, грубые, покрытые ржавчиной и какими-то темными, маслянистыми выделениями, переплетались с раздувшимися, пульсирующими венами, по которым текла не кровь, а чистая, концентрированная энергия Хаоса. Его кожа, там, где она еще была видна, была серой, покрытой язвами и кровоточащими стигматами, а глаза… его глаза горели безумным, фанатичным, потусторонним огнем, в котором не было ни капли разума, лишь слепая, всепоглощающая вера в разрушение. Он был одет в рваные, окровавленные лохмотья, на которых Кай с ужасом узнал извращенные символы Детей Диссонанса. От него исходила аура такой чудовищной, первобытной мощи, что у Кая перехватило дыхание.

Но самой ужасающей деталью был артефакт Архитекторов. Он парил прямо перед Мальвогом, медленно вращаясь – большой, многогранный кристалл, похожий на тот, что Кай видел в своих видениях, но сейчас он был искажен, осквернен, словно его коснулась сама скверна Хаоса. Он излучал не чистый, созидательный свет, а зловещее, багровое, почти кровавое сияние, и из него били мощные, концентрированные потоки Диссонансной энергии, устремляясь вверх, к самому потолку отсека, где зияла она – Брешь.

Растущая, пульсирующая, рваная дыра в самой ткани реальности, похожая на незаживающую, кровоточащую рану, из которой сочилась густая, непроглядная тьма Межслойя. И из этой тьмы, из этой бездны уже начинало проступать нечто… огромное. Бесформенное. Состоящее из теней, извивающихся щупалец и множества голодных, светящихся, немигающих глаз, которые с жадностью смотрели на этот мир, готовые его поглотить. Сущность из-за Грани. Древнее, первобытное зло, которое Мальвог пытался впустить в их реальность.

Мальвог стоял, раскинув руки, его лицо, искаженное экстатической, почти оргазмической гримасой, было обращено к Бреши. Он что-то выкрикивал на непонятном, гортанном, древнем языке – слова силы, слова призыва, слова, которые, казалось, разрывали саму материю на части. Он был проводником, каналом, через который сущность пыталась войти в этот мир, оскверняя все на своем пути.

Вокруг Мальвога, на нижних ярусах алтаря, стояло несколько его последователей – Детей Диссонанса, таких же искаженных, обезумевших и фанатичных, как и он сам. Они раскачивались в трансе, издавая монотонные, ритмичные, ритуальные песнопения, которые сливались с ревом Диссонанса и гулом, исходящим от артефакта.

«Мы должны добраться до артефакта! Немедленно!» – крикнул Зерек Каю, его голос едва пробивался сквозь оглушительный шум. – «Если мы сможем прервать поток энергии, если мы сможем нарушить ритуал, мы сможем закрыть Брешь! Это наш единственный шанс!»

Но путь к Мальвогу и артефакту преграждали его культисты. Заметив незваных гостей, этих жалких слуг ненавистного им Узора, они с яростными, нечеловеческими воплями бросились на них, размахивая своим примитивным, но смертоносным оружием – ржавыми тесаками, энергетическими хлыстами, костяными копьями.

Начался бой. Отчаянный, безумный, почти безнадежный. Зерек, как вихрь, как воплощение праведного гнева Порядка, обрушился на Детей Диссонанса, его Ткачество было быстрым, точным и смертоносным. Он создавал вокруг себя и Кая мерцающие силовые поля, которые отражали их неуклюжие, но яростные атаки, метал в них сгустки чистой, фиолетовой энергии, которые обездвиживали и отбрасывали их, словно кукол.

Кай, превозмогая страх и тошноту, следовал за ним, пытаясь прикрыть своего наставника, своего единственного друга в этом аду. Он снова использовал свой Резонанс, свои импульсы, свой хрупкий, но уже более уверенный щит. Бой с мутантами