Ткачи пустоты. Книга 1: Искра в пепле - victor

них появился шанс, сосредоточил весь огонь своего поврежденного, но все еще боеспособного шаттла на безумном Ткаче Пустоты. Снаряды и лучи, которые раньше были бесполезны, теперь, когда Мальвог был отвлечен и его связь с сущностью ослабла, начали причинять ему вред, отвлекая его, заставляя его защищаться.

Брешь наверху, в потолке реакторного отсека, перестала расти. Сущность из-за Грани, почувствовав, что поток питающей ее энергии иссякает, что ее связь с этим миром рвется, издала оглушительный, полный невыразимой ярости и первобытного разочарования вой, который, казалось, сотряс саму вселенную. Ее бесформенное, кошмарное тело начало втягиваться обратно, во тьму Межслойя, ее множество голодных глаз гасли один за другим.

Артефакт Архитекторов засиял еще ярче, но его свет стал… чище. Почти божественным. Багровые, кровавые оттенки сменились золотистыми, затем – ослепительно белыми, почти невыносимыми для глаз. Он вибрировал с невероятной, запредельной силой, и Кай чувствовал, что он вот-вот перегрузится, что он не выдержит этого напряжения.

С последним, оглушительным, всесокрушающим хлопком, который потряс всю станцию, заставив ее содрогнуться до самого основания, Брешь в реальности схлопнулась, исчезла, словно ее никогда и не было. На мгновение воцарилась абсолютная, звенящая тишина, а затем артефакт Архитекторов, освобожденный от скверны Хаоса, но не выдержавший чудовищной перегрузки, взорвался мириадами ослепительных, разноцветных искр, которые, словно фейерверк, медленно погасли, оставив после себя лишь легкий, едва уловимый запах озона и… пустоту. Чистую, обновленную пустоту.

Мальвог, лишившись поддержки сущности и энергии артефакта, был отброшен ударной волной от взрыва, как сломанная кукла. Он рухнул на пол, его тело корчилось, из него клубами выходила темная, дымящаяся энергия Хаоса, которая больше не могла найти в нем пристанища. Он был ослаблен, побежден, его связь с Граней была разорвана.

Зерек, превозмогая боль, из последних сил поднял руку и направил на поверженного, корчащегося Ткача Пустоты поток чистой, фиолетовой энергии, который окутал его, словно саван, обрывая его связь с Хаосом, погружая его в глубокое, необратимое беспамятство и запечатывая его темную сущность.

Кай стоял на коленях, тяжело дыша, его легкие горели. Он был на грани смерти от Потокового Истощения, его Резерв был не просто на нуле – он был в минусе. Его тело дрожало, его сознание меркло, мир вокруг него плыл и рассыпался на части. Он посмотрел на свою руку. Наруч Рекса был разбит вдребезги, его остатки дымились на его запястье. А Осколок… Осколок треснул. По его гладкой, фиолетовой поверхности, словно молния, прошла тонкая, извилистая, почти невидимая трещина. Но он все еще слабо светился, все еще был теплым, все еще был живым.

Он сделал это. Он закрыл Брешь. Он остановил Мальвога. Он спас их всех. Он заплатил высокую, почти непосильную цену, но он сделал это.

Последнее, что он увидел перед тем, как тьма окончательно поглотила его, было лицо Зерека, склонившееся над ним, и в затуманенных от боли, но все еще сияющих фиолетовых глазах К'зира – невыразимое облегчение, безграничная гордость и глубокая, молчаливая, почти священная благодарность.

И в этот момент, на самом краю бытия, Кай понял, что он больше не

просто искра в пепле. Он – пламя.

Эпилог: Новая Нить Узора

Кай медленно, мучительно медленно приходил в себя. Сначала была бездонная, бархатная темнота, полная тишины и покоя. Потом – размытые, калейдоскопические образы, приглушенные, далекие голоса, словно доносящиеся из-за толстой стены. Он чувствовал себя невероятно слабым, опустошенным, словно из него выкачали не только всю энергию, но и саму жизнь. Но… он был жив. Это было главным.

Он с трудом открыл глаза. Стерильно-белые стены лазарета «Тихой Обители». Мягкий, успокаивающий свет. Тихий, почти неслышный писк медицинских приборов. Знакомая обстановка, которая уже успела стать для него чем-то вроде временного дома. Рядом с его койкой, в неудобной позе, склонившись над каким-то датападом, сидел Рекс. Ассимилянт выглядел невероятно обеспокоенным и уставшим, его обычно ехидная ухмылка отсутствовала, а под живым глазом темнел глубокий синяк от недосыпа.

«Эй, парень, – тихо, почти шепотом сказал он, когда Кай сфокусировал на нем взгляд и попытался пошевелиться. Его оптический сенсор несколько раз щелкнул, сканируя Кая. – С возвращением в мир живых. Ты нас всех здорово напугал. Думали, уже не выкарабкаешься. Спал почти три стандартных цикла, как убитый».

Кай попытался сесть, но его тело, словно сделанное из свинца, его не слушалось. Он чувствовал себя так, словно его переехал гигантский грузовой транспортник, а потом еще и станцевал на его останках.

«Зерек? Элара?» – хрипло, едва слышно спросил он, его горло было сухим, как пустыня.

«Зерек в порядке, – ответил Рекс, и в его голосе прозвучало облегчение. – Ну, почти. Его рана оказалась очень серьезной, Мальвог едва не оторвал ему руку, пришлось повозиться с регенерацией. Но он К'зир, они живучие, как тараканы, только кристаллические. Сейчас отсыпается в соседнем отсеке, под присмотром лучших медиков Ордена. А Элару… мы успели доставить. Ей тоже досталось, но она выживет. Благодаря тебе, парень. Ты спас ей жизнь. И не только ей».

Воспоминания о событиях на «Эхо-7» медленно, болезненно возвращались, обрушиваясь на него, как лавина. Битва с мутантами, знаки Детей Диссонанса, Голос из-за Грани, Мальвог, Брешь, взрыв артефакта… Это казалось каким-то кошмарным, нереальным сном.

«Что… что произошло после того, как я… отключился?»

«После того, как ты героически, почти кинематографично вырубился, спасая наши задницы? – Рекс усмехнулся, но на этот раз это была теплая, дружеская усмешка. – Мы с Зереком (когда он немного пришел в себя и смог стоять на ногах) скрутили Мальвога и его оставшихся в живых, обезумевших прихвостней – их, кстати, было не так уж и много. Собрали все, что могло представлять ценность или опасность на "Эхо-7", включая тот самый поврежденный датапад Элары, и рванули оттуда со скоростью метеора, пока еще какая-нибудь дрянь из-за Грани не решила к нам заглянуть на огонек. Зона Диссонанса вокруг станции, кстати, значительно уменьшилась и стабилизировалась после того, как ты… ну, сделал то, что сделал. Ты, парень, устроил там настоящий фейерверк. Я такого еще не видел».

Позже, когда Кай немного окреп и смог самостоятельно сидеть, его посетил Зерек. К'зир выглядел бледным, почти прозрачным, его левая рука была на сложной, светящейся энергетической перевязи, но он был спокоен и собран, как всегда. В его фиолетовых глазах светилась глубокая, почти отеческая теплота.

«Совет Старейшин уже в курсе произошедшего, Кай, – сказал он, его голос был тихим, но уверенным. – Твой отчет (и мой, и Рекса, который, кстати, не поскупился на