Сад искусителя - Робин Штенье

обожралась как свинья — куда только влезло! А ведь ее предупреждали, что надо бы менять пищевые привычки, пока есть возможность. Вот и доотнекивалась, что это теперь не про нее! Было ведерко с мороженым, и нет его. Только пять килограмм жира на жопе за ночь вырастет, и нифига.

— Ева? — в голосе Змея звучало искреннее беспокойство.

Он там, случайно, не подумал, что она вслед за Адамом в город сбежать удумала?

— Да я так, — поспешила заверить Ева, — решила степ-аэробикой заняться. Лишние калории согнать.

— Тебе бы по-хорошему вес набрать надо, но при правильной диете и тренировках. Если хочешь, попрошу кого-нибудь из андроидов составить программу и позаниматься с тобой.

Она почти отказалась, по привычке решив, что сама справится, но вовремя вспомнила, что сама-то как раз не справлялась, никогда не справлялась.

— А давайте! Только можно мне еще чего-нибудь по самообороне?

— Если пообещаешь не избивать Адама до полусмерти.

— Уговорили. Буду только до четвертинки.

Змей усмехнулся и покачал головой.

— Иди спать, — велел он. — Будут тебе завтра тренировки.

1. «Искусство рождается в страдании» — Чак Паланик, «Дневник»

2. «Страданиями душа совершенствуется» — кинофильм «Формула любви» по сценарию Григория Горина, режиссер Марк Захаров.

3. Ашера — ханаанская и финикийская богиня плодородия. В религии Угарита верховная богиня, жена Эля, праматерь и владычица богов и людей. В Ветхом Завете имеет сильную взаимосвязь с деревьями — столбами Ашеры, которые устанавливались в местах почитания богов.

4. Элохим — в древнееврейском языке слово «эль» обозначает «бог», а по одной из версий, окончание «-им» в семитских языках является возвеличенной формой множественного числа.

5. Решеф — западносемитский бог аморейского происхождения; бог огня и молний; губитель, насылающий мор; бог войны; покровитель оружия. В Библии слово Решеф переводится как «пламя, вспышка», а также «сжигание, чума, мор».

6. Лодоицея — сейшельская пальма, чьи плоды претендуют на звание «запретного плода».

Глава 16. Сейчас. Гад Христиан Андерсон

Бег по лестнице не только разгрузил голову, но и утомил тело, потому Змея Ева очень даже послушалась, лишь на полчаса перед сном заглянув в душ. Но горячая вода ничуть не взбодрила, и повалиться на кровать оказалось блаженством. Вскоре она заснула.

Монохром не заставил себя ждать. Но это было скорее плюсом, ведь теперь можно предъявить папкиному рок-н-рольщику за бессмысленную поездку в город, благодаря которой Адам уперся на встречу с Люцифером. Впрочем, даже если бы в саду что-нибудь нашлось, вряд ли оно стоило жизни мальчишки, чего бы там Змей ни плел про безопасность. Все-то у него не смертельно, поди и про Ашеру так же думал, а она возьми и теневым копьем его к дереву хрясь! Правда, Змей выжил, ведь в видениях Адам с Евой были детьми, значит, предвидением это точно не могло быть. Почему, кстати, выжил? Эта тварина кудрявая одумалась и освободила? Сам каким-то чудесным образом справился? Или что?

Вместо ответа, столкнулась с кое-кем знакомым — таким высоким, стоявшим посреди метели.

— Снова здорова! — процедила сквозь зубы Ева и, ухватив парня за борт пальто, подняла на него грозный взгляд. — И чего ты там про сад затирал, пророк недоделанный?

— Какой еще сад? — не понял тот и нахмурился.

— На который смотреть велел!

— А я на сад разве заставлял? — возмущение вышло искренним, и Ева осознала, что и правда, про сад речи не было.

— Ну ты бы конкретнее чего советовал, раз приперся!

— Да я и не припирался — это ты меня сюда притащила!

— Я?

— А кто?

Рядом и впрямь, кроме них двоих, никого не было.

— Точно не сам?

— Вот какая мне блажь мотаться по чужим снам, да еще таким холодным?

Резонно. Но чего тогда советовать взялся? Или у снов задача такая? Ну там, раз приснился, давай вещай фигню с умным видом. Справился тогда, получается. Чего только теперь с Адамом и его желанием убиться о Люцифера делать прикажите?

— А ты, случайно, не знаешь, почему Адам?..

— А чего ты его сама не спросишь? Я ж все равно по законам жанра только загадками говорить могу, а у тебя хреново с пониманием.

— Справедливо, — согласилась Ева. — Теперь бы еще понять, как проснуться.

И словно бы по ее просьбе где-то у себя в комнате Адам заорал имя, то самое, что она до сих пор не могла различить, только выделить ударение, приходящееся на второй слог.

Лилит!

Лилит!

Ева открыла глаза и прислушалась. В сонной тишине комнаты не было слышно ни звука, только где-то фоном привычно гудела система климат-контроля. Неужели приснилось? Просто ей захотелось услышать, как Адам кричит, вот и услышала. И можно сколько угодно убеждать себя, будто желала только проснуться — подсознание выдало с потрохами. С чего она вообще взяла, что мальчишка вернулся? Не, так-то мог. Иначе зачем Змею спускаться в гараж? Он же удивился, увидев Еву, мельтешащую вверх-вниз по лестнице. Или она опять додумывает задним числом.

«Ой, да сходи и посмотри!» — не выдержал «голос разума».

Ну а чего нет? Ева в последний раз вслушалась в мирную тишину ночи, но крика не последовало. Тогда она поднялась, натянула пижамные штаны и пошла к двери. По пути стоило придумать, что говорить, если Адам вернулся, но не спит, только ничего дельного в голову не приходило, решила, что сориентируется по ходу пьесы. Дальше уже не мешкала: коридор, дверь, короткий стук. Ей, конечно же, никто не ответил, только всегда можно счесть молчание за знак согласия…

Стоило зайти, как умный механизм включил приглушенный свет, правда, в этот раз чуть ярче, чем в предыдущий. Мальчишка все в тех же брюках и рубашке, откинувшись на спину, лежал на кровати, но не обратил на нее никакого внимания.

— Адам! — позвала Ева, а когда ей не ответили, подошла ближе и заметила у него не голове наушники. — Ясно. Кричать придется мне.

Она прошла к