Покорение севера - Александр Светлый

Выяснив странные обстоятельства исчезновения из тюрьмы искомой узницы, капитан начал волноваться, что не уложится в указанные сроки и наплевав на все правила, ворвался в цитадель магического ордена со своим небольшим отрядом, чтобы взять барона Маруфа под стражу. В цитадели его не оказалось, а выслушав объяснения и требования капитана глава ордена магов не стал покрывать заместителя и указал, где тот и его пленница могут находиться, раз уж это интересует Тайную канцелярию.

Сроки поджимали и дальше капитан действовал как в те давние времена, когда сам был зеленым новичком в гвардии, он временно забыл о всех правилах и законах, во имя справедливости и любимой Лючии пошел за преступником напролом. Получив легкое колотое ранение плеча и груди Камино ворвался в частные владения графа Фьюра, где барон Маруф расположился в отдельном домике в качестве приглашенного гостя, растолкал, а в случае упорного сопротивления покалечил преградившую путь стражу и ворвался в дом гостя. Маруфа не нашли на первом этаже и в спальне, но устроив тщательные обыски обнаружили скрытую за фальшивой стеной, ведущую в глубокий подвал лестницу.

Барон и его пленница оказались именно там. Самозабвенно отдаваясь с привязанной к кровати женщиной удовлетворению похоти, преступник даже не сразу заметил, что находится в своем тайном логове с жертвой уже не один. Ранения капитана Камино отзывались резкой болью, но он кинулся задерживать мага одним из первых, смог оглушить его ударом кованой перчатки по голове и лишь взявшись развязывать пленницу обнаружил, что её кистей нет на месте. Дальше выяснилось ещё кое что. Маруф отрубил Инге кисти и лодыжки, после чего прижег их огнем. На свету дня также выяснилось, что он лишил её зрения магическим огнем и отрезал половину языка, чтобы полностью исключить возможность побега, самоубийства и сопротивления с помощью магии.

Получив в свои руки искалеченную узницу, капитан Камино боялся везти её в указанное для обмена место, ведь она оказалась в таком ужасном состоянии, что взглянув на неё, держащий в заложниках Лючию бандит мог прийти в неописуемую ярость и сделать с ней то же самое. Капитан по-человечески сочувствовал спасенной магессе. Впрочем, сейчас она уже не являлась таковой. Слепая, без кистей и языка она больше никогда не произнесет ни одного заклинания. Она пережила ужасные страдания, лишение всех конечностей среди которых было не самым мучительным и болезненным. Куда хуже подвергаться душевному насилию изо дня в день несколько месяцев и не иметь даже крохотной надежды на спасение. Так легко и с ума сойти. Возможно, это уже произошло. Освобожденная от пут, вынесенная на дневной свет Инга не понимала, где находится. Она лежала без движения на спине, замотанная от шеи до опаленных обрубков ног в плотную ткань, и беззвучно плакала, двумя тонкими струйками из глаз. Даже просто смотреть на неё было больно и мужчина стыдливо отвел глаза.

Произошла чудовищная несправедливость. Мало того, что магессу из Планта, как и указывалось в письме от герцога, обвинили в преступлении без веских доказательств. Сделавший это человек, воспользовавшись покровительством графа Фьюра и его желанием покарать виновных в гибели брата, сам преследовал преступную цель, желал с помощью клейма преступницы получить над отказавшей ему женщиной неограниченную власть, которой воспользовался постыдным, преступным способом. Если бы не огромное желание капитана любой ценой спасти свою возлюбленную, жертва ложного обвинения и всех последовавших позже издевательств сгинула бы в безымянной могиле и никто не пришел ей на помощь. Рано или поздно барон Маруф устал бы от своей игрушки и избавился от неё, скрыв все следы своих преступлений. Только высокое положение, особые должностные полномочия, настойчивость и дерзость барона Камино позволили пресечь творящиеся в темном подвале зверства.

Единственное, что капитан мог сделать для восстановления справедливости и дополнительной защиты возлюбленной, это передать в руки бандитов вместе с узницей и её мучителя. По закону, он должен был отправить его в тюрьму, а затем отдать под суд, но он не мог так рисковать. Все грязные подробности дела он отразил в сопроводительном письме, приложенном к Инге. Капитан надеялся, что гнев бандита выльется на Маруфа, а не на Лючию. Только так он мог защитить её от последствий чужих злодеяний.

Как и было условлено, он передал Ингу в три часа после полудня у западных вороти, а сам отправился к восточным. Вел повозку один, ехал без помощников и тайной поддержки подчиненных. Им строго-настрого запрещалось его сопровождать и барон Камино Реконский выполнил это требование неукоснительно. Нервы мужчины были на пределе. Колотые раны во время ожидания ещё сильнее напоминали о себе то острой, то тянущей болью. Температура поднялась, выступили испарины на лбу, очень хотелось прилечь, но он не мог себе этого позволить, непрерывно высматривая во все стороны повозку, в которой должна была прибыть Лючия.

Наконец, существенно позже назначенного времени к месту встречи приблизилась повозка, но внутри оказалась не Лючия, а баронесса Исалина. Она и передала послание похитителя на словах:

— С вашей супругой пока всё хорошо и так будет до завтрашнего обеда, если вы доведете начатое до конца. Вы показали себя, как способный и достойный человек, восстановили попранную справедливость, но остался ещё один человек, который невинно пострадал, пытаясь защитить госпожу Ингу. Вам нужно привлечь к ответу убийц баронессы Амбры Саргонской. Срок до завтрашнего обеда и тогда Лючия прибудет к воротам дворца не по частям и без головы, а в целости и сохранности.

Капитан хотел было встать, чтобы помочь баронессе перебраться в его повозку, но у него закружилась голова и сам он потерял равновесие и рухнул под колеса повозки. Молодая женщина спустилась на землю самостоятельно, и коснувшись лба капитана воскликнула:

— У него жар! Спасите его.

Отправленный доставить заложницу слуга получил инструкции довезти её до восточных ворот, бросить и её и повозку, после чего сразу же спешно покинуть город. Вернуться назад приказали через западные ворота, дважды обогнув городскую стену по извилистым улочкам пригородов. Так он должен был избавиться от слежки. Но случилось непредвиденное и трусоватый слуга не посмел бросить потерявшего сознание капитана гвардии умирать на улице. Он доставил его и баронессу Исалину к воротам королевского дворца, где его и задержали, тайно следившие за капитаном подчиненные.

Не пришлось применять пытки, хватило одних словесных угроз, чтобы слуга признался, что действовал по приказу госпожи, герцогини Сауфской. Она лично, а не герцог или его помощники, давала ему инструкции и распоряжения, а когда жар капитана спал после обработки ран, и он открыл глаза, его ожидали эта