Покорение севера - Александр Светлый

капитана не было никаких доказательств вины герцога Сальдо. Не было свидетелей, и ни одной прямо заинтересованной в торжестве правды силы, если не считать его самого и задавшего задачку герцога Сауфского. За свою дерзость, если продолжит давить на главу всей Реконской столичной знати, капитан при новом правителе мог быстро лишиться своего положения. Он уже перешел все допустимые пределы и эта безумная дерзость ему ещё не раз аукнется в будущем.

Как он должен поступить, понимая, что сам является частью потомков знати сгинувшего Рекона? Осудить герцога Сальдо во имя закона и справедливости или отпустить его ради собственного благополучия и безопасности? Здесь всё зависело от того, кто в будущем займет трон. Если это окажется Граф Вест-Маунта или его потомок, то им по большому счету плевать на грызню между Саргоном и Реконом. Плевать и на внутренние терки. Исполнение закона превыше всего. Осудить за преступления старшего по положению в роду приемлемо, если так будет поддерживаться порядок в Королевстве.

С графом Литл-Таурским примерно то же самое, если это не касается его клана, он поддержит действия капитана королевской гвардии или просто никак не будет им препятствовать. Заказ на осуждение виновного поступил из особняка герцога Сауфского, такого же реального кандидата на трон, как кланы двух других советников короля. Все три главные силы в борьбе за власть не будут уязвлены и обижены, если он привлечет к ответу главу Реконской знати, а значит, он может это осуществить, рискуя пострадать лишь от сородичей. Оценив риски, капитан решился довести начатое до конца, но и как в случае с Маруфом, переложив вынесение приговора и связанных с ним последствий на заказчика расследования, вынудившего его спустить собак на своих.

Так и быть, он передаст герцога Сальдо в обмен на свою возлюбленную. Приняв опаснейшее решение в жизни, мужчина ужаснулся от своей смелости. Ещё вчера он бы даже не помыслил о подобном. Однако гнетущее беспокойство никак не покидало капитана. Он не мог сомкнуть глаз от волнения и решил, что будет намного лучше, если он согласует это тяжелое решение с первым и третьим советником. Завтра же утром, когда они соберутся во дворце для проведения ритуала «Последнего слова», чтобы получить от короля таинство, он сообщит им о расследовании, которое его вынудил провести герцог Сауфский и его супруга и заручится их поддержкой, чтобы защитить себя и возлюбленную. Придумав себе новую точку опоры, капитан выпил на ночь бокальчик крепкого вина, чтобы заглушить боль в местах ранений и вскоре заснул в холодной, давно пустующей без молодой супруги постели.

Глава 10

Таинство с сюрпризом

Я покинул неприветливый север и отправился в столицу, чтобы отдохнуть от кровавых схваток с монстрами. По пути постоянно размышлял, фантазировал, какой может быть моя жизнь в Заколдованной стране вне поля битвы. Смогу ли я найти своё место, создать семью, приобрести дом, устроить уютное семейное гнездышко и наслаждаться другими простыми человеческими радостями. В душе беспокоился, что меня никто не ждет в столице, что трепетные признания Инги лишь сиюминутная вспышка чувств, а в худшем случае спектакль, за которым крылся банальный, меркантильный расчет. Я о многом беспокоился, о много думал, особенно много длинными бессонными ночами, но во время долгожданной встречи с потенциальной невестой переживать пришлось не о том, что мы не так близки, как я надеялся, а о плачевном состоянии её рассудка.

Ужасные раны завернутой в покрывало магессы я исцелил в мгновения ока. Кисти, стопы и прочие, не видимые глазу повреждения были восстановлены высокоуровневой божественной магией безупречно, но заклинание исцеляло лишь тело. Магическое воздействие не производило никакого целительного эффекта на разум, не стирало из памяти пережитый ужас.

Открывшая глаза Инга не узнала своего спасителя, а вновь почувствовав прилив сил, ощутив восстановленные кисти и стопы, тут же накинулась на меня, желая убить. Она рычала, визжала, остервенело брыкалась ногами, исцарапала мне всё лицо, даже откусила часть левого уха, пока я пытался сдержать её слепой гнев в крепких объятьях. Слова не действовали, я понял, что Инга не в себе и атакует меня, считая врагом или своим прежним мучителем. Пришлось принять меры. Я использовал заклинание, погружающее противника в сон. Отличное заклинание, да только второй уровень, поэтому накачивается для каста долгих двадцать секунд. Всё это время пришлось терпеть болезненные укусы, попытки содрать с лица кожу и выколоть глаза.

Наконец, заклинание напиталось, я использовал его на Ингу и уложил спящую женщину на пол. Первым делом устранил полученные от неё ранения, а после взялся за прочтение послания и расспросы мужчины, которого капитан гвардии в связанном по рукам и ногам виде передал вместе с узницей.

В послании говорилось, что довесок — тот самый барон Маруф, о причастности которого к обвинительному приговору Инги упоминал ещё Климентий. Капитан кратко изложил причину, по которой передает Маруфа мне. Его он считал исполнителем пыток, которым подверглась Инга. В его жилище она в качестве пленницы была найдена. Более того, его застали на горячем в момент сексуального насилия, которому пленница по всей видимости подвергалась не один месяц.

Этих скупых сведений было достаточно, чтобы я отправил барона в мир иной, буквально, размазав его по полу, превратив в кровавую лепешку, лишь отдаленно напоминавшую очертаниями человека. Когда я уставал бить и ломать кости, то накидывал на себя благословения, восстанавливающее силы, временно увеличивающие силу и скорость. В божественном гримуаре много таких заклинаний. С ним под рукой я мог бежать в поисках монстров сутками, блуждать по снежным пустошам не чувствуя усталости и боли. Божественная поддержка сделала мой гнев ужасным и очень продолжительным.

Даже герцогиня Сауфская отвернулась и боялась смотреть мне в глаза, узрев весь тот кошмар, что происходил в моей душе и выплеснулся наружу. Я месил кулаками и рубил мечом уже давно бездыханное тело, но гнев не выветривался. Лучше не становилось. Тогда я воскресил и исцелил Маруфа, чтобы начать всё заново и после первого же удара услышал вопль, что он невиновен!

— Да⁈ А послание от капитана гвардии говорит об обратном. Читаю дословно: «Держал связанной в подвале, пытал, насиловал, лишил зрения, языка, кистей и стоп»… Что, скажешь, не твоих рук дело⁈ — едва сдерживаясь, чтобы опять не втрамбовать мучителя Инги в пол, с хрипом удушливого гнева спросил я.

Уровней у него много, целых шестнадцать, я проверил на трупе, хватит на много воскрешений.

— Господин, пощадите! Я признаю, что держал Ингу у себя, что придавался с ней любовной страсти,