Опальная принцесса - Мария Ирисова

Сидим мы, значится, ложками работаем, даже языки почесать некогда и тут дверь скрипит. И что?

Да, хоть бы кто-то обернулся. Следом послышались босые шаги и возле стола возник Джереми, выкупанный, распаренный и полуголый.

А мы с девчонками колбаски наворачиваем, сырком закусываем и в сторону голопопика не смотрим, от слова совсем. Ладно-ладно, причинное место Джереми банным полотенцем обернул, а то сразу бы на обвинение в неподобающем поведении нарвался и пошел бы обратно под дождь.

Сопение становится громче, мест на лавке нет, да и подвигаться никто из нас не спешит. Пихаю Мелису в бок и кивком прошу подвинуться. Как ни крути, но нам с графом еще долго в одном направлении ехать, поругаться мы всегда успеем.

Барлоу уселся подле меня и что вы думаете? Тут же руку к моим колбаскам потянул. Мы так не договаривались! Подныриваю по его загребущие пальцы и хвать самый большой кусочек.

Джереми сопит, но молчит, тянется к сыру, но я опять успеваю раньше.

— Леди Вержана, вы с таким успехом ни в одно платье не поместитесь!

— Платье ерунда, его расшить можно. А вот если вы в доспехи не влезете, что тогда делать будем? Вон там рагу! — указываю взглядом на большую кастрюлю, где съестного на донышке осталось.

Джереми качает головой и высыпает себе остатки угощения. Без возмущения и пререкания. Ничего себе, да он почти шелковый.

Не успела я обрадоваться, на лицо графа полыхнуло всеми красками недовольства. Чего это он?

Оборачиваюсь и что я вижу, Мелиса в полудреме положила голову на плечо к Рустаму. Вся такая миленькая, сопит себе тихонько.

— Вот ведь, как можно быть такой беспечной? — пробормотала под нос и легонько потрясла дуэнью за плечо.

В тот же миг она встрепенулась и посмотрела на меня осоловевшими глазами.

— Я не сплю, я…

— Цыц! — шикнула на нее и взглянула на Рустама, ну он как бы сидел так, что за него глаз цеплялся. — Рус, сделай доброе дело, отнеси ее в спальню?

Конкрадов подарил мне такой выразительный взгляд, что в пору было грузить Мелису к себе на спину и ишачить.

— Лучше это сделаю я! — вскочил со своего места Джереми.

— Сидите, а то ваше рагу совсем остынет! — я споро пресекла порыв Барлоу. — Лучше, я сама побеспокоюсь о своей дуэнье.

Все, в ее глазах красавицы тоска и разочарование. Более того, кажется, вот-вот слезы покатятся по щекам леди Реймс.

— Пойдем, — хватаю девушку за предплечье и силком увожу в комнату, где нам отвели местечко для ночлега. — Мелисса, что происходит?

— О чем вы? — она наивно хлопает своими длинными ресницами.

— Ты с купца глаз не сводишь? А теперь и вовсе спать на нем удумала. Тебе напомнить, что это — мезальянс, по меркам высшего общества.

— Но он такой… Такой… Сама не понимаю, что со мной. Наверное, я влюбилась, — она трепетно вздохнула и прижала ладони к щекам, а там розовые грезы проплывают.

Сижу и глазами хлопаю, только этого мне не хватало. И что делать? Влюбленная девица пуще злодея, никогда не знаешь, что стукнет ей в голову.

Вдруг Мелисса замерла, а затем порывисто ухватила меня за руки и воззрилась взглядом побитого щенка.

— Ваше высочество, прошу вас, помогите мне.

Если бы стояла, то непременно бы упала, услыхав подобное.

— Что ты такое говоришь?

— Ну, как-то так выходит, что вы постоянно рядом с ним. С моим очаровательным, милым и добрым Рустамом. Прошу, берите меня с собой повсюду? А уж я своего счастья не упущу! Мне безразлично, что другие подумают! Даже если наш брак не одобрят…

— Погоди-погоди брак?

— Ну, да, как честный человек он должен будет на мне жениться.

— После э-э-э… — нет я, конечно, знаю, что происходит в спальне между мужчиной и женщиной, но планировать это вот так, как по мне, неправильно. — По-моему, ты слишком торопишь события, кроме того, Рустам не относится к высшему сословию, а у простых людей порядки другие. И то, на что ты уповаешь, может закончиться всего одной ночью для тебя и позором на всю семью! Хватит разговоров, ложись спать и подумай о моих словах.

Дуэнья нахмурилась и буркнула:

— Я от своих намерений не откажусь.

— Воля твоя, а сейчас спи! — советую ей и тушу единственную свечу в комнате.

Возвращаюсь и плюхаюсь на скамейку возле Рустама. Сижу и молча гляжу, как мужчина с наслаждением пьет квас, большими глотками, будто сейчас знойное лето.

С другой стороны на лавке сидит Джереми и тоже пялится на Конкрадова, вот только в глазах у него совсем не бабочки порхают. Только явное желание стукнуть купца прослеживается.

Зато Рустаму наши взгляды как козе баян. Сиди себе квас потягивает и о чем-то с галисийками беседует да еще и улыбается при этом. Вот же плут без тапочек.

Толкаю его в бок и пытаюсь передать ему всю гамму своего возмущения.

— Что? — брови Рустама взметнулись ввысь, потом он прищурился и задал вопрос: — И где я по твоему опять накосячил?

Какой же он догадливый, вот прям умиляюсь, правда недолго, все же вопрос касательно Мелиссы надо прояснить, потому наклонилась к Рустаму и поведала:

— Возникла проблема! Мелисса в тебя влюбилась.

— А, — махнул рукой он, — я думал что-то серьезное!

Обалдеть не встать. Сижу и боком чувствую, как меня прожигает взглядом Джереми очень таким любопытным взглядом.

— И она намерена тебя… э-э-э… — чувствую, как жар прилип к щекам, обсуждать подобную тему с мужчиной, я точно не готова.

Рустам смотри на меня, а в глазах смешинки пляшут и даже недовольство Джереми ему по боку.

— Что она намерена?

— Скомпрометировать!

— Да ты что! И как же?

Теперь я не выдержала и стукнула его по плечу, щеки пекли так, будто их кто-то перцем намазал.

— Прекрати паясничать! Ты понял, о чем я говорю!

— А может ты еще объяснишь, только подробнее! — но наткнувшись на мой хмурый взгляд он поднял руки и с улыбкой заверил: — Да, понял-понял, не сопи, как надутый ежик.

— Пообещай, что не воспользуешься ситуацией!

Рустам скривился, ну да я требую от мошенника обещание, глупо, наверное, но так не хочется, чтобы одурманенная чарами Мелисса совершила то, чего сама себе не простит.

— Скажем так, я сделаю все от меня зависящее, чтобы не допустить подобной ситуации! Это тебя устроит?

— Вполне!

— О чем вы там шепчетесь? — не выдержал Джереми.

— Дождик обсуждаем, а вам то что?

Аристократ недовольно поджал