Отец. Возродить братство - Евгений Колдаев

кинжал, но вряд ли он мог бы остановить того, кто сейчас медленно двигался к ней, разрывая путы ее чар. Она уставилась на него, стала что-то напевать и вскинула руки растопырив пальцы.

– Где она? – прохрипел в ответ совершенно незнакомый Богдану голос. Но как бы безумно это ни звучало, он понимал, что говорит сейчас сам.

– Нет! – ведьма вновь кричала, а его ноги сделали шаг, затем еще один и еще. Ветеран уже был у стола, чувствовал, что легкие его не дышат и был уверен, что идет сквозь чары этой ведьмы, прорывается каким-то невероятным образом, преодолевая их, руша или обходя.

– Нет! – она вновь схватила попавшиеся на глаза ингредиенты, швырнула их в приближающегося врага, обходящего стол. Жертва внезапно перестала быть таковой, и хищник не знал, что делать. Чародейка паниковала.

Вспыхнуло и мгновенно погасло у ног Богдана пламя. Ноздрей коснулся отвратительный запах кислятины, смешанной с дымом, но он не мог перебить собой того запаха, что всегда приходил к нему в момент сражения – кровь, мускус, травы. Он шел, не останавливаясь. Ведьма, с безумной улыбкой на лице, резким движением завладела флаконом с алой жидкостью. Дернула пальцами и крышка слетела. Она, секунду помедлив, запрокинула голову, пытаясь выпить, но...

Ветеран рванулся вперед, окончательно разрывая заклятье, меч взметнулся, преодолев последнее сопротивление ее чар. Клинок развалил тонкую шею надвое, и голова, не успевшая проглотить зелье, отправилась в полет по комнате. Шлепнулась на стол, рядом с телом Власты. Глаза ведьмы все еще жили и буравили Богдана ненавидящим взглядом. Тело начало заваливаться набок. Рука выронила флакон, тот разбился вдребезги об пол, проливая содержимое. Рот ведьмы дернулся и издал последнее, одно единственное слово:

– Кракон!

Богдан вскочил на стол, перехватил меч обратным хватом и вонзил его ей в темя. Сталь прошла с хрустом сквозь кости и мозг, пригвоздив голову к дереву столешницы.

В глазах мутилось, бегали черные точки. Окровавленной ладонью он провел по лицу, отдернул руку, всю в крови, вновь дотронулся до щеки и бороды, спрыгивая на пол. Хотя со стороны это больше напоминало не прыжок, а падение. Крови было много, видимо, от напряжения лопнули сосуды в носу. Голова раскалывалась на части, словно по ней врезали дубиной. Руки и ноги слушались с трудом. Он вновь мог дышать. Дарующее силы тепло в теле уходило, и вместо него толчками врывалась боль надорванных мускулов и тягучая усталость.

Он застонал, чуть не упал, опершись рукой о столешницу. Та, измазанная в крови, соскользнула, но ему каким-то чудом все же удалось удержаться на ногах. Больше всего хотелось лечь и отключиться, но Бугай встряхнулся, распрямился и неверным шагом направился к Князю. Когда он, покачиваясь на ватных ногах, оказался в центре помещения, в комнату ворвался Злой, совершенно безумный, весь в крови и чьих-то внутренностях. На лице – свежие глубокие царапины, левая рука болтается плетью. За ним пыхтел Торба, который выглядел несколько лучше, но тоже изрядно битым.

– Ведьма сдохла, – Бугай усмехнулся, смотря на них через алую пелену, застилающую глаза.

– Ты самый больной на голову ублюдок из тех, кого я знаю, братишка, – Злой отшвырнул в сторону меч и улыбнулся кривой усмешкой, торопясь обнять и поддержать товарища. – И самый везучий! Нож тебе в печень!

– Что с ним? – это уже говорил Торба, указывая на скрюченного Князя. – И сам-то как? Ты больше похож на мертвого, чем на живого.

– Прости, я был занят. Глянь сам. – Бугай со стоном, не без помощи Злого, сел на пол, запрокинул кружащуюся голову. – Снаружи все?

– Да, там была какая-то тварь, браток. Может, оборотень, волколак или что-то вроде, бездна поймет этих ведьминых прихвостней. Мы его кончили, с трудом. Что ни говори, годы безделья сказываются, – Злой явно радовался, что товарищ жив, и с довольной физиономией осматривал окружающее пространство. – Выпить бы чего. Горло промочить.

– Не здесь, – прохрипел Богдан. – Уходить надо.

Торба, как и ожидалось, занялся Славомиром, а Злой приглядывался к тому, чем здесь можно поживиться.

– Там те самые флаконы стоят, – проговорил Бугай. Он прикрыл глаза и понемногу приходил в себя. – Думаю, их надо забрать. Остальное трогать не советую. Забыл что ли за десять лет? Ведьмино все сжечь.

– И то верно, браток, – проворчал Злой. – И то верно, но Проныра будет не рад такому раскладу.

Богдан пропустил фразу мимо ушей.

В этот момент усилиями Торбы Князь стал приходить в себя. Застонал и начал что-то тихо говорить. Потом послышались всхлипывания, плач.

– Она мертва, Славомир, мертва, – увещевал товарища нависший над ним Торба.

Бугай внимал словам своего товарища и был уверен, что речь идет не о ведьме, а о Власте.

– И ты, дурья башка твоя аристократическая, был бы тоже холодный, как дерьмо в проруби, – это уже Злой вмешался. – С кем связался, браток! Наш здоровяк всех нас спас. Эй, Бугай, ты как, живой? Чего замолк?

– Заткнись, – проворчал тот. – Раньше тебя не помру. Выбираться надо. Место колдовское, ведьма сдохла, бездна знает, что тут будет твориться.

Проговорив это, он с трудом встал, вернул себе оружие и неспешно, покачиваясь, двинулся к выходу. Остальные следовали за ним.

Князя пришлось выводить вдвоем, держа под руки. Он рухнул в десяти шагах от строения и, обхватив лицо руками, что-то бормотал, стенал, стонал. Тело Власты вынес Торба. Положил на склоне холма так, чтобы товарищ не видел его.

– Похоронить надо, по-людски. Не гоже гореть ей с ведьмовским отродием. – проворчал он. – Злой, добеги до остальных, позови Князя довести. Тот безмолвно поднялся и двинулся через заболоченный лес.

Богдан нырнул в дверной проем. Вокруг все стало меняться, стены ветшали на глазах, пол иссыхал и скрипел под ногами. Часть дверных промов исчезла, хотя Бугай мог поклястся, что когда входил сюда первый раз – все это было. Комната, где лежал труп ведьмы, стала меньше. И это не было обманом зрения.

– Бездна. Проклятая магия, – выругался он. Схватил ящик с флаконами и как можно быстрее выбрался наружу.

– Надо сжечь это место!

Торба кивнул.

Они вдвоем подхватили тело здоровяка и закинули внутрь. Туда же отправились останки волкоподобной твари, лохматой и клыкастой.

Злой привел товарищей, когда изба уже занималась. Они с Мелким подхватили Князя под руки, тот продолжал стенать. Левша двинулся к телу Власты, поднял и молча