Отец. Возродить братство - Евгений Колдаев

– Князь умчался туда, – Левша махнул рукой в сторону чащобы. – Совсем спятил с горя. Торба и Злой пытались его отговорить, но он лишь плюнул им под ноги, выругал и повел лошадь с мертвой женой...

– Мертвой?!

– Вроде как, – их товарищ явно не был в этом до конца уверен. – Пока мы гнали через лес, она отошла к предкам. Лекарь, тот толстяк, сказал Князю, что ей конец, что ничего нельзя сделать, что остались считаные минуты. Сказал еще там, в поместье. Ты что, не слышал, Мелкий? Из-за этого Князь его чуть и не прирезал.

– Бездна, – покачал головой Богдан. – Плохо дело. А вы почему тут? Где остальные?

– Бугай, мы сделали все, что смогли. Нас там вообще могло не оказаться, это удача, большая удача... – начал было Левша, но Богдан перебил его.

– Я о другом. Где Торба и Злой? – опальный сержант стражи сам не узнал своего голоса, в котором зазвенела сталь.

Его товарищ дернулся, отвел взгляд, промолвил.

– За Князем пошли.

– То, что мы смогли принести ее живой к Славомиру, и они попрощались, как подобает, уже удача, – подал голос Проныра, подошедший к ним.

Болтун тем временем, не обращая внимания на остальных ветеранов, приглядывал за лошадьми, пытался успокоить, гладил, шептал что-то, прижавшись то к морде одного коня, то другого. У него всегда лучше получалось говорить с животными, чем с людьми.

Ярость начала наполнять Богдана. Правая рука легла на оружие, но пока что он не ощущал привычного спутника всех передряг – того отвратного запаха. Все начало вставать на свои места. Лекарь не помог, и Славомир Борынич решил обратиться к более радикальному методу. Ведьма! Но откуда она здесь, так недалеко от поместья? Всего-то час езды, а может, больше. Сложно точно сказать, как долго они пробирались конными через лес, но расстояние не такое уж и большое. И если хозяин поместья знает об этом, почему ведьма еще жива? Ответ мог быть лишь один – у них двоих есть некие договоренности. Аристократ не сдает ее, она живет на его землях, тайно, взамен предоставляет ему что-то или оказывает какие-то услуги.

– Я пойду туда, – проговорил Бугай холодным голосом и уверенным движением кинул поводья Левше. – Присмотри, будь добр, за конем.

Тот вздохнул, покачал головой и ответил, уставившись в землю:

– Может, не стоит? Я и Торбу со Злым отговаривал.

– Может, все в лес по ягодам пойдем? – усмехнулся Мелкий, пристально и с неким презрением посмотрев на хмурого Левшу. Чувствовалось, что ему не по душе то, что товарищи разделились, и часть из них осталась здесь, в то время как за Князем последовало только двое. Видимо, он упрекал оставшихся здесь в трусости – пока что про себя, не говоря вслух.

– Лучше я один, – Богдан процедил это сквозь зубы, смотря на остальных оценивающим взглядом. – Если все будет хорошо, постою в сторонке. А нет, – он вновь обвел их тяжелым взглядом, – парни, не в обиду, но за последние десять лет вы не охотились на ведьм ни разу, и толку там от вас будет немного.

Ветераны все понимали, желания идти и иметь дело с ведьмой не было ни у кого, именно поэтому Левша, Проныра и Болтун остались здесь. Почему полезли Торба со Злым? Со вторым все ясно, этот малый всегда готов идти на риск, в том вся его жизнь. К тому же ради товарища – дело священное в его понимании. Не будь такого, Богдан оказался уже на каторге, а не здесь.

Но Торба-то, рассудительный и неспешный, почему? Может, посчитал, что на кону стоит жизнь их товарища? А это всегда был для него важный аргумент. Остальные решили остаться. Если бы ведьма напала сама, Богдан был уверен, они сражались бы все как один, но сейчас ситуация неясная. Никто не понимал, что связывает Славомира и колдунью. Вряд ли в процессе скачки через лес это прояснилось. Аристократ, судя по словам ветеранов, оказался не особо разговорчив и спокоен при виде умирающей жены. Но раз помчался сюда, значит, рассчитывал на успех.

– Если услышите крики, и мы не вернемся после этого, жгите здесь все и уходите до темноты.

С этими словами Бугай двинулся по следам Князя и его коня. Рядом просматривались глубокие отпечатки сапог Торбы и почти неприметные – Злого. Этот человек всегда отличался умением скрыться в любом месте, стать незаметным и напасть тогда, когда этого ждут меньше всего. Видимо, здесь он не пытался маскироваться.

Глава 22

Дорога вела по берегу ручья. Руки по привычке проверяли снаряжение. Хорошо ли закреплен меч на поясе, не подведут ли ножны, удобно ли расположен кинжал. Веяло холодом, хотя солнце не так давно прошло зенит и там, на поляне, у озера, где он оставил товарищей и лошадей, стояла привычная летняя жара. Деревья прижимались к воде, нависали над руслом. Скоро под ногами начало хлюпать. Начиналось болото. Еще не пугающая топь, но малоприятная для прохода местность. Удивляло одно – насекомых не было. Столь привычного для подобных мест жужжащего роя мелких тварей не наблюдалось. Это, с одной стороны, радовало, но, с другой, и настораживало, говоря о наличии рядом колдовства.

Бугай пробирался через чахлые заросли. Воспоминания нахлынули так сильно и ярко, что он с трудом удержался от крика. Рука инстинктивно вцепилась в оружие. Сейчас с дерева на него смотрел ободранный от мяса и кожи череп лося с ветвистыми рогами. В корнях валялись кости, покрывающие мох, много костей. Каркнул ворон, где-то там, вверху, в ветвях, закрывающих солнце. Но Бугай видел иное – воспоминание вырвалось из глубин памяти, и Богдан переживал его заново, как будто стоял там, на том месте, вновь.

Заболоченный лес, мох, деревья, ручей рядом, но все это – воспоминания двадцатилетней давности. Кровь повсюду, остатки тел, растерзанных, разорванных и изрубленных. Его господин, поддавшийся чарам ведьмы, убивает солдат своим тяжелым мечом, получая все новые и новые раны от их копий и алебард. В глазах его – лишь чернота, бездна, нет ничего больше. На устах – кровавая пена и безумная улыбка. Все вокруг залито алым и бурым. Внутренности, обрубки тел, тянущиеся кишки, конечности. Силуэт в