Ельник - Ульяна Ма

вооружились бутылками и столовыми ножами, некоторые из них сжимали в руках даже вполне приличное оружие в виде узорчатых, недешевых кинжалов. Но все они замерли в нерешительности, поглядывая исподлобья на хорошо вооруженных и бронированных солдат. Кинуться на сильных мужчин – самоубийство.

– Марк, Зморз тебя победи! – рявкнул Энар, вдруг дернув Марка за плечо. Солдат отскочил, наступив тяжелым ботинком на ногу Марка, отчего тот чуть не потерял равновесие. Мимо пролетела точно такая же бутылка, какую Энар передал в руки другому солдату. Она разбилась о стену, оставив на ней дымящиеся, едко пахнущие брызги. Марк узнал этот запах.

Капля кислоты попала ему на щеку. Он тут же схватился за нее рукой, острое жжение словно охватило все лицо. Заскрипев зубами, он попытался стереть каплю с лица краешком рукава блузы, но было уже поздно – кислота словно скребла когтями по его лицу, пробираясь до самого черепа.

– Колят, выведи его! – Энар пихнул Марка в руки Колята, но даже сквозь боль Марк сопротивлялся.

– Я хочу видеть все, что тут произойдет! – рявкнул юноша, отстранившись от друзей. На его лице появилась воспаленная красная точка, маленькая, но глубокая, как кратер. Глаза Марка невольно слезились, и он, полный стыда, ярости и боли поспешно вытирал их пальцами.

Кругом происходило молчаливое взятие. Солдаты выносили винные ящики, заполненные бутылками с кислотой. Женщины, вооруженные, дикие, топтались у стен и столиков, цеплялись друг за друга руками под суровым надзором стражи. Любое движение представляло опасность: будь то опрокинутый ящик с бутылками или случайно вынутая из-под юбки сфера с кислотой. Поэтому солдаты, разбившись на группы, чутко наблюдали за каждой проституткой. Хозяйка дома едва шевелилась, лежа на ступеньках. Кровь, стекающая тонкой струйкой с ее лба, уже запачкала ступени.

– Выносите все емкости с жидкостью, не только бутылки! – Колят, положив руку на плечо Марка, скомандовал страже и перевел взгляд на друга. – Как ты? Дай гляну.

Марк смиренно подставил лицо под взгляд Колята, и тот пристально оглядел болезненно-алую точку на щеке.

– Уже не так больно, – выдохнул Марк.

– Я могу помочь вам обработать рану, – позади него раздался звонкий, как колокольчик, голос.

Девушка лет шестнадцати, низкорослая, с полными бедрами и высокой объемной грудью. Ее длинные черные волосы пушились, струились по плечам и обрамляли загорелое, утонченное лицо с узким подбородком и пухлыми губами. Серебряные глаза в каемке черных ресниц смотрели ласково и заинтересованно. Марк на мгновение перестал дышать, осознавая, как сильно эта девушка похожа на Мару.

– Не надо, – ответил Колят.

– Надо, – отмахнулся Марк, заинтересованно шагнув к девушке.

– При всем уважении, Марк, но не время сейчас на… это, – Колят одарил ее взглядом, полным презрения. – У нас тут вообще-то вынос опасного оружия, а тебя тут совсем быть не должно.

Колят упорно потащил Марка от девушки к выходу, а она проводила его томным ласковым взглядом. Издалека она выглядела совсем как Мара: такие же полные руки, широкие бедра, копна черных густых волос до самого пояса.

– Мы все вынесли, командир, – солдат поспевал за Энаром, мерящим быстрыми шагами помещение. Ящики с бутылками вина, графины, какие-то бочки – все выгружено на улицу и оцеплено. Ливень продолжал хлестать солдат по доспехам, но они непреклонно несли стражу перед изъятым оружием.

– Хорошо. Колят! Будь добр, проводи нашего неугомонного друга домой, а то княгиня свернет мне шею даже за это пятнышко на его щеке.

Марк ощутил себя маленьким ребенком на взрослом празднике. Обернувшись напоследок, он снова увидел ее, черноволосую девушку, которая неловко разглаживала маленькими ладонями складки на мятом платье.

– Приглянулась? – осторожно спросил Колят. – Энар тут частый гость. Может, он сводит тебя вечером. Эта крошка от тебя никуда не денется.

Этим вечером Марк зачесал волосы, надушился и надел самые широкие брюки и самую невзрачную блузу. Пятно на щеке ныло и зудело и сразу же бросалось в глаза, хотя Марка это не особо волновало. Дорогу до дома терпимости всё так же сопровождал дождь, как и утром, только теперь грязь была замешана, как тугое тесто. Марк перешагнул через лужу вслед за Энаром и с волнением вошел внутрь.

Теперь здесь совсем не так. На расстроенной скрипке играла маленькая девчушка; за столиками сидело несколько посетителей, которые общались с женщинами. Дамы располагались на столиках, на коленях, вертелись вокруг подвыпивших мужчин – всеми силами продавали себя. Мерзкий скользкий ком встал поперек горла Марка.

– Кто у вас тут новая маман? – громко поинтересовался Энар; к нему сразу подбежала светловолосая девчушка и повисла на его крупной шее.

– Я пока за нее, – вперед вышла женщина лет сорока; ее волосы уже тронула седина, но она все еще сохранила отпечаток своей прекрасной молодости. – Я так понимаю, юноше нужна помощь?

Она оглядела Марка с ног до головы, отчего ему стало не по себе.

– Да, он тут приглядел… Марк, опиши свою даму сердца, а я пошел, – Энар легко поднял на руки светловолосую девчушку (едва ли Марк мог похвастать такой же силой), она игриво взвизгнула и рассмеялась. Они направились наверх. Хозяйка дома ожидающе и приветливо глядела в лицо юноши, из-за чего от терялся еще сильнее.

– Невысокая, с бедрами… черные длинные волосы, глаза серые…

– И сиськи на выкате, я поняла, – женщина прервала его неловкий рассказ и, оборачиваясь по сторонам, замахала руками. – Кисонька! Киса! Хм. Подожди вон там. Она, верно, ублажает кого. Киса у нас нарасхват девочка.

Марк с послушанием щенка уселся в кресло у дальней стены, на которое указала хозяйка. Красная обивка оказалась такой мягкой и просиженной, что он тут же утонул в сиденье, ощутив неполноценность своего худощавого жилистого тела. Сердце безумно колотилось в груди, дыхание сбивалось; он растерянно глядел по сторонам, то и дело отводя взгляд от настойчивых глаз некоторых девушек. Сложно сказать, сколько он просидел в печальном опьяняющем ожидании. Но как только маленькая туфелька той, кого хозяйка назвала Кисонькой, ступила на лестницу, Марк даже подскочил в кресле.

– Киса! – хозяйка махнула ей рукой, указав на Марка.

Девушка взглянула на него и мягко улыбнулась той самой нерешительной, нежной улыбкой, какой она улыбалась ему днем. Марк медленно, в предвкушении перешагивал со ступеньки на ступеньку, в неясном сознании протягивая Кисе ладонь. Она вложила свои теплые влажные пальцы ему в руку и медленными, мелкими шагами повела за собой.

Красные шторы пропускали тусклый вечерний свет. За закрытыми дверями и цветными плотными тюлями слышались стоны, голоса и смех, кругом пахло табаком, крепким алкоголем и потом. Киса шла, покачивая бедрами, пока не завернула в одну из крошечных комнат, увешанных толстыми шторами.