Память мёртвых на Весах Истины - Анна Александровна Сешт

– А кто тогда захватывает дворец?

– Да говорят же тебе, управители сепатов взбунтовались! А ведёт их…

– Не велено никого пускать! – рявкнул командир небольшого отряда стражи. – Расходитесь! Владыка никого не примет!

Его люди оттесняли просителей, не стесняясь использовать древки копий по особо ретивым.

– А её?! Почему её пускают?! – возмутилась какая-то женщина, указывая на Ими, за плечом которой стояла Шепсет.

Опомнившись, жрица гордо вскинула голову.

– Потому что я – ваша будущая Владычица. А теперь разойдитесь.

Стражники узнали её.

– Только проходи быстрее, госпожа, – смущённо пробормотал один из них, приоткрывая тяжёлые золочёные двери.

Первыми проскользнули обе собаки. Ими, прижимая к себе Шуит, пропустила Шепсет. Вельможи роптали в коридоре перед малым тронным залом. Кто-то срывался на откровенные оскорбления, но Ими было всё равно.

Двери за ней захлопнулись. Рамсес поднялся с трона, и его лицо отражало холодный гнев. Тия, сидевшая от него по правую руку, прижала пальцы к губам. Сенетнофрет сохраняла безмятежность. Её свита и слуги Владыки с тревогой перешёптывались.

– Что это значит? – отчеканил Рамсес. – Зачем вы здесь?

Ими невольно восхитилась его самообладанием. Сама бы она не сумела лгать так искусно и так смело смотреть в лицо мертвецу, в чьей смерти была повинна.

Шепсет выступила вперёд, бросила что-то к трону. Предмет со звоном покатился по каменным плитам пола. Ими поняла, что это золотой лотос, который собачья жрица сорвала с себя.

– Я пришла, чтобы судить тебя, Рамсес, – тихо проговорила жрица, но так, что услышали все. – Судить от имени Владыки Обеих Земель Усермаатра-Мериамона.

Глава XXXIX

1-й год правления Владыки

Рамсеса Хекамаатра-Сетепенамона

Нахт

Сумерки опускались на Пер-Рамсес, и зажигались огни. Вести разнеслись быстрее пожара. Люди паниковали, искали убежища в центральных храмах, открывавших для них свои двери. Кто-то спешил во дворец, но воины Пер-Аа закрыли все подступы, никого не впуская и не выпуская.

Нахт уже знал: не все в столице верны были новому Владыке, сдавшему Дельту старым врагам. И теперь те, кого меджай призвал на помощь от имени старшего царевича, собирались на улицах города, чтобы дать бой.

Сейчас Нахт чувствовал себя частью чего-то важного, огромного, несоизмеримо большего, чем он сам. И только теперь, пожалуй, понимал это удивительное ощущение единения, братства, о котором рассказывал Усерхат, когда говорил о минувшей войне, где он сражался под командованием Владыки Усермаатра. Когда ты и те, кто рядом с тобой, выковывают будущее родной земли, высекают историю, которую позже зодчие запечатлеют в камне. Именно так слагались легенды родом из былых эпох. Так складывались сказания о подвигах, запечатлённых на стенах гробниц и храмов. И теперь сам Нахт словно стал одним из того великого числа воинов, высеченных на рельефах Храма Миллионов Лет подле Владыки. Безымянных воинов, память о которых будет жить вечно.

В храме Сета Нахт встретился с последними из верных Рамсесу, кого должен был предупредить. И здесь на него вышли осведомители Таа. С удивлением меджай узнал, что чати уже прибыл в город, тайно, собрав вокруг себя воинов, верных ему и прежнему Владыке. Зря старший царевич сомневался, кого поддержит сторонник его отца.

Вот только люди Таа не собирались защищать ворота. Они шли штурмовать дворец, куда самого чати уже провёл кто-то из его союзников. Таа не был воином, но его сила была в другом – использовать своё влияние, чтобы обернуть тех, кого он мог, против заговорщиков. Теперь, когда сюда шла армия старшего царевича, чати готов был идти до конца.

Город обезумел, ревел на разные голоса. Тревожный звон боевых рогов возвещал о приближении отрядов чужеземцев. Но стража, предупреждённая Нахтом, была готова.

На подступах ко дворцу уже завязался бой. Больно было понимать, что воины-рэмеч готовы сражаться друг с другом, когда должны были встать против общего врага. И не менее больно было видеть, что, когда в столицу пришла беда, нашлись и те, кто в общей суматохе начал грабежи, надеясь не быть пойманными. И это теперь, когда настоящие разбойники стояли почти у порога!

У храма Сета меджай со своим отрядом помог отбить группу женщин, которых банда не самых добропорядочных горожан преследовала от рыночной площади. У тех хватило ума не сцепиться с хорошо вооружёнными воинами.

Но времени задерживаться не было, а помочь всем меджай не мог, как бы ни хотел. Пришло время выбирать, куда идти. К воротам, чтобы дождаться старшего царевича? Или во дворец?

Где-то там, в сердце Пер-Аа, ждала Шепсет. Пусть даже она приняла сторону молодого Владыки – Нахт должен был убедиться, прежде чем осудит её.

И где-то там засел предатель Хаэмуасет, которого меджай поклялся убить. Обернувшись к воинам, которых царевич дал ему под начало, он сказал:

– Я должен идти к Пер-Аа. Но я не могу приказывать вам отправиться со мной. Ваше место – подле нашего господина.

Солдаты переглянулись.

– Решающий бой состоится во дворце, – заметил один из них.

– Мы поможем отвоевать его для нашего Владыки.

Нахт улыбнулся, благодарный воинам. Проталкиваясь через обезумевшую толпу, спешившую спрятаться за стенами храма, они поспешили на центральную площадь. Когда меджай пробегал по одному из узких переулков, чтобы хоть немного сократить путь, его окликнули. Возможно, показалось? Не сбавляя шаг, он продолжал путь, сосредоточенный на цели, стараясь не вслушиваться в крики.

Кто-то спрыгнул с крыши прямо перед ним. Инстинктивно Нахт вскинул щит, рубанул хопешем. Его противник ловко увернулся, уходя от удара с почти кошачьей грацией. Меджай выругался, узнав эти движения.

– Сети! Я же тебя убить мог!

– Не мог, – с самодовольной улыбкой заверил рыжеволосый. – Но я тебя еле догнал, даже по крышам. Нужно спешить. Воины чати прорвали оцепление, но это ненадолго.

Сети перешёл на лёгкий бег, стараясь держаться рядом с Нахтом. Они преодолели ещё одну улицу, разошлись с отрядом стражи, спешившим к воротам. Оказались у канала, ведущего к дворцовым садам.

– Где ты вообще был? – бросил меджай, озираясь в поисках возможной угрозы. Солдаты прикрывали ему спину. В крови бурлило предвкушение боя.

– Добывал интересные вести. А самая прекрасная из них знаешь какая?

– Боги, хотя бы сейчас ты можешь говорить сразу прямо?

Сети рассмеялся, вдруг резко развернулся и метнул один из своих кинжалов в темноту на крыше.

Чьё-то тело рухнуло к ногам меджая, преграждая путь. Лучник. И он здесь был явно не один.

– Вперёд! Осторожно! – крикнул Нахт своим воинам.

Несколько горящих стрел расцвело в темноте яркими вспышками. Одну из них меджай принял