Наварин (Собрание сочинений) - Владимир Виленович Шигин

особо желали проливать кровь за ненавистного им султана. Янычарский ага вступил в переговоры с Колтовским и они быстро обо всем договорились. Янычары покинули замок и были отпущены на все четыре стороны. Уже уходя, довольный исходом дела ага сообщил Колтовскому, что неподалеку от города расположился большой отряд регулярной турецкой пехоты. Распрощавшись с янычарами, капитан-лейтенант велел закрыть городские ворота, затем расставил к пушкам своих матросов и велел поднять над крепостью Андреевский флаг. Бриг «Орфей» приветствовал эту церемонию холостым залпом.

На душе у Колтовского, однако, спокойствия не было. Сил для серьезной обороны крепости явно недоставало. К тому же он не был уверен, что отпущенные янычары не сообщат начальнику турецкого отряда о его небольших силах. Капитан-лейтенант пригласил городских старшин. Рассказал им о своих сомнениях.

– Надежней всего было бы отправить посланца в Мисемврию и сообщить тамошнему нашему гарнизону, что бриг «Орфей» освободил Ахиолло и просит помощи. Идти придется по местности, занятой турками, но иного выхода просто нет!

– Мы все понимаем! – кивнули головами старшины. – И у нас есть храбрецы, которые готовы выполнить это рискованное поручение!

Колтовский еще не дописал короткую записку начальнику Мисемврийского гарнизона, а его уже ждали два молодых грека, готовых добраться до Мисемврии.

– Ну, в добрый путь! – сказал он им, вручая свое послание.

– Да пребудет с вами Господь! – перекрестил храбрецов митрополит. Следующим утром посланцы возвратились в сопровождении казачьей сотни. А уже под самый вечер в Ахиолло прискакал генерал-майор Набель с двумя эскадронами улан.

– Сдаю вам сию крепость, дюжину медных пушек, одну мортиру, а также все припасы пороха, снарядов и продовольствия и найденные в подвалах десять тысяч пудов соли в полной целости и сохранности! – отрапортовал генералу Колтовский. – А нам, извините, пора снова заняться нашим моряцким делом!

– Спасибо вам, господин капитан-лейтенант! Я непременно доложу главнокомандующему о вашем подвиге! – говорил расчувствовавшийся генерал-майор Набель.

В это время Черноморский флот уже готовился к взятию следующей турецкой крепости – Бургоса. Первыми к ней подошли фрегат «Поспешный» (им к тому времени уже командовал доблестный Казарский), бомбардирские суда «Опыт» и «Подобный». Вслед за ними подтянулся и линейный флот, во главе с адмиралом Грейгом, державшим свой флаг на 100-пушечном «Париже». Под Бургасом отличился командир люгера «Глубокий» Билим- Колосовский, захвативший береговую батарею и четыре стоящих под берегом судна.

Сражение при Василика (1821).

12 июля Бургас пал. На берегу Грейга нашли депутаты еще одного приморского города Василико.

– Просим помощи у вашего высокопревосходительства! – упали они на колени. – Турки, видя наше к вам сочувствие, готовят резню всего христианского населения!

– Мы вас в беде не оставим! – успокоил депутатов адмирал и повернулся к своему флаг-офицеру. – Какие у нас сейчас суда под рукой?

– Фрегат «Поспешный» и бриг «Орфей», только что прибывший с моря! На подходе пароход «Метеор»! – не глядя в бумаги, доложился тот.

– Прекрасно! – поднял брови Грейг. – Вызовете ко мне Казарского с Колтовским!

– Прибыли по вашему приказанию! – дружно доложились бравые командиры.

– Ну, храбрецы, у меня для вас ответственное поручение! – пристально поглядел им в глаза адмирал. – Необходимо взять крепость Василико, прежде чем тамошние турки вырежут всех греков.

– Мы готовы! – ответили, переглянувшись, Казарский с Колтовским.

– Тогда принимайте на борт роту гвардейского экипажа, две роты Камчатского полка и в путь! Если в море перехватите «Метеор», то передайте находящемуся на нем подполковнику Бюрно, что он назначается начальником экспедиции, если не найдете его, то действуйте сами!

Казарский с Колтовским «Метеор» перехватили и инженерного подполковника Бюрно о задании известили. После этого все три судна взяли курс на Василико. Подойдя к крепости, на берегу было усмотрено большое скопление войск – это были шедшие из Адрианополя подкрепления.

Разом ударили пушки с «Поспешного» и «Орфея». Турки немедленно спрятались за близлежащие высоты.

– Пошел десант! – скомандовал Бюрно, стоя в рост в головном баркасе.

Вместе с моряками гвардейского экипажа и солдатами-камчатцами, в десант пошли и матросы с фрегата и брига. Корабельные пушки прикрывали их своим огнем.

Из донесения о взятии Василико: «По выходе на берег десант, десант устремился на неприятеля, в намерении отрезать и окружить его. Но турки, заметя наше движение, поспешили удалиться. Пользуясь этим обстоятельством, подполковник Бюрно занял высоты, командующие городом. Между тем пароход и суда, действием артиллерии очистили берег, впереди позиции наших войск лежавший, и тем дали возможность овладеть городом, который был, обороняем гарнизоном, из 300 человек состоявшим». Рядом с Василико еще один городок – Агатополь. Подумали господа- офицеры и решили взять заодно и его, не ходить же сюда дважды! А тут еще и фрегат «Флора» подошел. Сказано – сделано! «Поспешный», «Флора», «Орфей» и «Метеор» подошли к городку с моря, а десант Бюрно с суши. Турки, поначалу хотели, было, драться, а потом передумали и разбежались. Агатополь стал русским.

– Может мы таким же манером, и Царьград захватим! – шутя, кричал в переговорный рупор Колтовскому со шканцев «Поспешного» Казарский. – Где наша не пропадала!

– А что, турки нас, наверное, еще не позабыли, да и в Босфоре мы уже бывали! – отвечал тот с идущего рядом «Орфея».

Остатки турецких войск повсеместно бежали к Адрианополю. На пересечку им, спешил и корпус генерала Ридигера. Турки пытались, было, остановить наших у города Айдоса, но их смели первой же атакой уланские полки генерала Шереметева. В яростной конной сшибке, они изрубили хваленых турецких спагов. Убегая от наших войск, турки взорвали в городах православные храмы.

Не задерживаясь в Айдосе, Ридигер продолжил свой победный марш. Переходы были поистине суворовскими, по 35 верст в день! У турок в Адрианополе имелось более десяти тысяч войск, но парализованные животным страхом, они даже не пытались сопротивляться. Турецкие таборы (батальоны) были полностью деморализованы и разбегались при первом слухе о приближении русских. Дибич равнодушно осмотрел груды оружия и знамен. Мимо галдя, шли толпы турок. Их даже не брали в плен, а просто отпускали по домам. Дибич призвал к себе городского главу (аяна) Каймакана-пашу:

– Обеспечьте порядок в городе и успокойте жителей! Никто их грабить не будет!

Николай Первый на известие о взятии важнейшей крепости в предместье Константинополя воскликнул: «Браво, браво и браво!», тут же велев отослать Дибичу Георгия высшей первой степени.

* * *

Блокада Дарданелл, между тем, тоже начала самым катастрофическим образом сказываться на положении дел в Высокой Порте. К лету в Константинополе начался уже самый настоящий голод. Контр-адмирал Рикорд надежно перекрыл все подходы к Дарданеллам и обмануть его не было никакой возможности. Порой не проходило и дня, чтобы дозорные суда не