От преддверия коммунизма до Крещения Руси. Новый московский летописец. 1979-1988 - Пётр Георгиевич Паламарчук

Явился еси в стране нашей яко звезда пресветлая, святый благоверный княже Данииле, лучами света озаряя град твой и обитель твою, людем православным поборник еси, пленным свободитель и нищим защититель, моли Христа Бога державе Российстей даровати мир и спасти души наша!

1984

ВИСОКОС. Нынешний год — високосный, а про подобные ему издавна существует поверье, что тогда смерть усиленно косит зажившихся грешников. В силу некой исторической невоспитанности именно сейчас, к 70-летию первой мировой войны, зимняя Олимпиада состоялась в Сараеве, где прозвучал роковой выстрел Гаврилы Принципа, развязавший клубок несчастий в 1914-м. Его эхо звучало поэтому невольно в ушах: ведь 1984-й принес кончину руководителям двух крупнейших держав: России и Индии.

Причем о последнем стоит здесь сказать хотя бы кратко: 31 октября премьер-министр Индира Ганди, подобно эрцгерцогу Фердинанду, была застрелена покушавшимися на ее жизнь террористами. В день, когда ее тело было по обычаям индуизма предано сожжению, у нас тоже заиграла из сочувствия печальная музыка — что было воспринято привыкшими к кончинам престарелых временщиков людьми как очередной знак еще одной отечественной кончины (оказавшийся не то чтобы ложным, а предупредительным). Да и рассеивали ее прах над Индустаном с советского самолета АН-12…

КОНЕЦ АНДРОПОВА. Временщик Андропов окончил жизнь в 16 часов 50 минут 9 февраля, не дожив два месяца до своего 70-летия. И хотя объявлено об этом у нас во всеуслышание было лишь 10-го в половине третьего дня, народ уже догадался о всем с утра по отсутствию ранней радиопрограммы, которая в данном случае весьма глумливо прозвонила своим названием «Опять — двадцать пять» (хотя виной ее столь крамольного наименования служит всего лишь 25-минутная продолжительность).

Еще одной лукавой рифмой прозвучало то, что Андропов постоянно талдычил в речах о необходимости возвращения к «чистому учению» Ленина — и сам, подобно названному кумиру, вторую часть своего 15-месячного правления провел не стоя, а лежа.

Председателем похоронной комиссии, что в последнее время стало главной ступенью к верховной власти, назначен был главный враг почившего Черненко — он в действительности прибрал к рукам все его посты. Во время погребения новый временщик, заикаясь, читал по бумажке с трибуны насквозь лживые слова: «Недолгий, до обидного недолгий срок суждено было Юрию Владимировичу трудиться во главе нашей партии и государства…» И самым похабным во всем этом было не то, что вранье вполне понимали в его окружении — но что ложь беззастенчиво пускалась в ни на понюх не верящий ей народ.

Кроме попыток подморозить управление и развала на деле, управление Андропово осталось в недолгой памяти его тремя так называемыми законами. Первый уже упоминался выше и означал еще большее ужесточение пограничных проверок. Второй назван был «О трудовых коллективах» — он являлся попыткой пресечь саму возможность повторения у нас польских забастовок, но оказался кастратским, потому что заявлял о тех «правах» трудящихся, которых на деле нимало им не давал. Третий и последний закон Андропова представлял собою введенную в уголовный кодекс статью, по которой в концлагерях прямо на месте можно было без всякого открытого слушания наматывать новые сроки «неповинующимся» заключенным (он вошел в силу с 1 сентября 1983 года).

15 марта Черненко нехотя выпустил постановление о закреплении памяти предшественника на географической карте многажды извращенных имен Отечества. Андроповым был насильно сделан Рыбинск — до революции Рыбная Слобода, в «первом браке» Щербаков. Вскоре на заборах там появились надписи: «Рыбинск — да, Андропов — нет!» Еще более пасквильно звучало, когда по телефону из бывших Набережных Челнов звонили в бывший Рыбинск:

Андропов, Андропов! Вас вызывает Брежнев!..

Двукратные похороны «вождей» в незначительный промежуток — при том, что новый временщик был далеко не юн и болен застарелою эмфиземой легких — в соответствии с общим извращенным естеством марксизма превратили даже зрелище смерти, вызывающее невольное уважение к любому покойнику, в род некоего публично осмеиваемого балагана. Тут уж было подлинное раздолье для заслуженного гробового юмора, например такого старого анекдота, перелицованного наружу подкладкой на свежий лад:

Объявление диктора по Центральному телевидению: «Дорогие товарищи, друзья! Вы будете, конечно, смеяться, но Андропов тоже умер!»

Или явно «ученая» байка, советующая при перемене очередного старика на троне приветствовать друг друга словами

«С новым гадом!»

Обещали также выпустить в свет набор открыток с изображением глав иностранных государств, привыкших посещать по случаю похорон советских вождей нашу страну, которые стоят на трапе самолета в Шереметьево и приветливо машут, а подпись внизу гласит:

«До скорой встречи, Москва!» Вариант подписи: «За тем же делом — над новым телом!»

И еще:

Прорывается в Колонный зал на прощание с лидером человек, заявляющий охране: «У меня нет пропуска, у меня проездной!» И, подойдя ко гробу, замечает, что тот покрыт переходящим красным знаменем.

Как и в случае с Брежневым, опять потащили на отдачу чести и престарелого Патриарха, в воскресенье заставили помянуть на панихиде «новопреставленного Георгия» (вновь не «раба Божьего» — тогда чьего?), в патриаршем Елоховском соборе раздавали даже даровые свечи — но народ предпочитал выйти вон, а звонарь, православная девушка, чтобы не тревожить небо неподобными звуками, три дня пряталась дома, не отвечая на телефонные вызовы и не отворяя дверь.

Когда гроб опускали в яму на Красной площади позади ленинской пирамиды, раздался залп ружей караула — и вдруг откуда ни возьмись поднялась огромная туча ворон, раскаркавшаяся во всю мочь.

Если и дальше так пойдет, — изречено было кем-то кратко и точно, — то государство просто разорится на одни похороны!

Меж тем проницательная дама, философ и богослов Р. Г., припоминая усилия и угрозы Андропова устроить жизнь в стране в соответствии с «очищенным ленинизмом», призналась:

Услыхав, что он помер, я поняла, что Бог все-таки еще не оставил Россию!

ВРЕМЕНЩИК ЧЕРНЕНКО. 13 февраля, на четвертый день по отшествии в иной мир своего предместника, Черненко был сделан генсеком; президентское же кресло он захватил даже быстрей его — 11 апреля.

Константин Устинов сын Черненко пришел к власти 72 с половиною лет. Родом он из Красноярского края, причем имеет в крови явную бурятскую струю — что называется в Сибири «чалдон». Из-за нее его часто путали на мавзолее с монгольским тираном Цеденбалом. А поскольку большее хождение имели веселые присказки из жизни чукчей,