Катастрофа 1933 года. Немецкая история и приход нацистов к власти - Олег Юрьевич Пленков
Книгу Катастрофа 1933 года. Немецкая история и приход нацистов к власти - Олег Юрьевич Пленков читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В своем знаменитом эссе «К истории религии и философии в Германии» Гейне писал, что «Лютер был не только самым великим из немцев, но и самый немецкий человек во всей нашей истории… в его натуре грандиозно сочетались все добродетели и все недостатки немцев. Он был одновременно и мистиком, и практиком, не только языком, но и оружием своего времени… холодный схоластический буквоед и восторженный упоенный божеством пророк. Проводя весь день в тяжелой работе над своими догматическими формулировками, он вечером брался за флейту и созерцал звезды, растекаясь в мелодии и благоговении»[147]. При любом толковании и оценках лютеровского наследия не нужно забывать, что расцвет философии и науки в Германии в XVII–XVIII вв. был немыслим без отвоеванной Лютером свободы мышления и веры.
С другой стороны, Лютер был целиком солидарен с феодальными князьями в укреплении верноподданнических чувств верующих. Но его знаменитую формулу следует понимать не в смысле беспрекословного подчинения деспотической власти князя, а в смысле лояльности власти, находящейся в полном сознании своей ответственности. Знаменательно выражение Лютера: «Единственный, кто является в государстве подчиненным, – это власть. Тот, кем она повелевает, – это раб раба»[148]. В другом своем изречении Лютер осуждает сразу и бунтовщиков, и тиранов: «Проклятой и отчаянной чернью могут лучше всего править тираны, которые подобны дубине, привязанной на шею собаке»[149]. У Лютера и его последователей границы «верноподданничества» вполне ощутимы, так, прусские протестантские реформаторы государства Людвиг фон Герлах и Фридрих Юлиус Шталь учили протестантов служить воле Бога, если они подозревают, что люди творят грех. В кальвинизме же любая разновидность княжеского абсолютизма воспринималась как тирания антихриста. «Убеждение, – писал в этой связи Герхард Риттер, – что тот, кто сражается за свободу, тот подлежит благословению Господню, до сих пор живо в англосаксонских демократиях»[150]. Причем следует отметить, что такое восприятие власти в лютеранстве имело объективный характер: если в Англии и Голландии у протестантов действительно был враг в лице светской власти, то лютеранская церковь в определенном смысле сама была детищем князей и у нее не было повода против них выступать. В конечном счете лютеранская церковь попала под власть государства: прусский монарх был главой церкви, он регламентировал и опекал церковь, пасторы имели статус прусских чиновников, иногда на них возлагалась обязанность зачитывать королевские указы в церкви. Союз церкви и государства был выгоден обеим сторонам: государство приобретало также и духовный авторитет, а церковь – материальное благополучие и безопасность. В отличие от католичества (конкуренция религиозной и политической власти) или православия (цезаропапизм), или американского протестантизма (полное отсутствие государственного интереса к религиозным делам), в лютеранстве общей религиозной догмой было повиновение всех прусскому государству начиная от монарха и кончая беднейшими подданными. Не случайно папа Бенедикт XV сказал в 1918 г.: «Лютер проиграл войну», намекая на то, что король Пруссии являлся одновременно и номинальным главой (Obrigkeit) протестантской церкви Германии[151].
Ко всему прочему, с кальвинистской точки зрения, земного оправдания можно добиться личным успехом в работе, блестящей карьерой, лютеранская же трудовая этика, как писал М. Дибелиус о прусских чиновниках, обосновывалась несколько иначе: «Старания на службе земному господину ради Господа всевышнего при очень тяжелой работе и скудном жаловании, без каких-либо грандиозных чаяний и мечтаний о карьере – вот специфически лютеранское понимание профессионального долга». Макс Вебер полагал, что лютеранство отличается от кальвинизма как отличается стремление быть сосудом божественной власти и стремление быть ее орудием. «В первом случае, – писал Вебер, – его религиозная жизнь тяготеет к мистическо-эмоциональной культуре, во втором – к аскетической деятельности. Первому типу близок Лютер, ко второму принадлежит кальвинизм»[152].
Лютеранство в Германии по сравнению с прочими европейскими государствами было значительной предпосылкой для модернизации. На самом деле не только кальвинизм (как показал Макс Вебер) сильно содействовал модернизации, но и лютеранство, хотя и на свой манер. Поскольку в лютеранстве церковь не являлась средоточием устремлений и воздаяний в отличие от католицизма, то светская деятельность, работа получали статус исполнения профессионального долга, «призвания» (Beruf), что считалось исполнением высшего предназначения прямо религиозного свойства. Поскольку религиозная и светская жизнь были строго отделены друг от друга, прекратилось смешение религиозной и светской власти, и светский мир был освобожден от опеки церкви. Лютеранская церковь не была ни церковью только священников или только мирян, а скорее церковью образованных и ученых теологов. Поэтому в Германии центральное место заняли университет, наука, книга, а это дало для модернизации значительный толчок[153].
Американский социолог Толкотт Парсонс проницательно отмечал, что роль Пруссии в европейской системе была обусловлена открытостью ее восточной границы и формировалась на основе особой разновидности протестантизма. Гогенцоллерны обратились к кальвинизму – из этого проистекала особая форма протестантской «государственной церкви», в которой были соединены лютеранство и кальвинизм. За 100 лет до вступления «солдатского короля» Фридриха Вильгельма I на королевский трон Пруссии, в 1613 г. прусский курфюрст Йоханн Сигизмунд перешел в кальвинизм. Кальвинизм, находясь в рамках активистской конфигурации аскетического протестантизма, постулировал общее верховенство в сообществе религиозной элиты, избранной по предопределению, ставя его выше обычных верующих. Он был также в высшей степени коллективистским, так как считал, что любая кальвинистская община наделена религиозно освещенной миссией. Такая активистская, авторитарная и в то же время коллективистская ориентация очень подходила прусской монархии с ее пограничным местоположением[154].
Эта ориентация прекрасно сочеталась с лютеранской установкой на признание за должным образом установленной властью законности ее функций по
Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.
Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.
- 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
- 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
- 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
- 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.
Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.
Оставить комментарий
-
Гость Татьяна05 июль 08:35 Спасибо. Очень интересно ... В плену Гора - Мария Зайцева
-
Фарида02 июль 14:00 Замечательная книга!!! Спасибо автору за замечательные книги, до этого читала книгу"Странная", "Сосед", просто в восторге.... Одна ошибка - Татьяна Александровна Шумкова
-
Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин