Дантал - Абай Тынибеков

имелась плетёная корзина. В остальном всё оставалось нетронутым. По возвращении домой кораблю требовался очень тщательный ремонт, но наилучшим вариантом было бы приобрести более новое судно, и, конечно же, обязательно торговое, о чём всерьёз подумывал Прет.

* * *

Море было спокойным. Небольшие волны плавно разбегались в стороны от идущего корабля. Близкий розовато-красный высокий скалистый массив у самой воды оставлял узкую ровную линию золотистого песчаного берега, заманивая людей подойти к нему и ступить для отдыха на его мягкий покров.

Пройдя небольшое расстояние, Прет, поддаваясь нарастающему в нём соблазну, повелел приблизиться к отмели и встать на якоря. Вода, и без того прозрачная во всём море, в этом месте своей чистотой ещё больше напоминала собой огромную плоскую каплю утренней росы, слегка подрагивающую от соприкосновения с судном, искрящуюся и переливающуюся яркими красками донного рельефа.

Отстегнув пояс и сняв сандалии, легко вскочив на бортовой планширь и ловко оттолкнувшись от него, Прет в красивом прыжке вошёл в воду. Ощутив в первое мгновение приятную обволакивающую прохладу, он, вынырнув на поверхность, уже через три-четыре гребка понял, насколько тёплой была вода, прогретая солнцем в этом неглубоком месте.

Долго плескаясь, уходя как можно ближе ко дну, где царил свой причудливый мир, Прет удалился от корабля и вскоре вышел на пологий берег, обжигая ступни раскалённым вязким песком. Пройдя с десяток шагов, он оказался у самого подножья гор, уходящих каскадами высоко вверх. Вблизи они не были такими гладкими, как казались издали, и имели шероховатую поверхность и более серый оттенок.

Оглянувшись, он окинул взором бескрайний водный простор, посреди которого неподвижно чернело бортами его старое судно. Отсюда, с берега, оно выглядело маленькой ветхой лодчонкой, одиноко и сиротливо ожидавшей его возвращения, при этом совершенно не вписываясь в яркую синеву моря и неба, словно стыдясь своего жалкого вида и торопясь поскорее покинуть эти райские места, более не омрачая собой царящую здесь красоту. От такого невольно возникшего сравнения Прету стало неприятно и даже обидно за свой корабль и за людей, что находились на нём.

Пробежав обратно, он бросился в воду и, рассекая её гладь сильными гребками, устремился подальше от берега. Небольшая стайка пёстрых мелких рыбёшек, напуганная его внезапным появлением, быстро изменяя направление своего движения, стала скрываться среди зарослей причудливых ярких кораллов. Залюбовавшись их поразительным видом, набрав побольше воздуха, Прет опустился ниже под воду, стараясь поближе рассмотреть эти странные заросли, так напоминающие своими красками его цветущий двор. На миг ему показалось, что он парит над ним и вскоре должен увидеть свой дом. Улыбнувшись своим фантазиям, по-детски выпятив губы, он выпустил тоненькую струйку воздуха, тут же превратившуюся во множество мелких пузырей, уносящихся вверх.

«Вот бы моей Ортии увидеть всю эту красоту. А может, мне что-нибудь удастся прихватить ей в подарок?» – промелькнула приятная мысль.

В тот момент, когда он вытянул руку и почти уже коснулся ближнего коралла, он уловил лёгкое движение воды, колыхнувшее и его, и небольшую рыбу, проплывавшую рядом.

«Наверное, корабль подошёл ближе», – первое, что пришло ему в голову.

Приняв вертикальное положение, удерживаясь частыми махами рук, он плавно развернулся в оборот, задрал голову, но днища судна над собой, вопреки ожиданию, не увидел. Снова почти неуловимый поток шевельнул его сзади. Выпустив ещё немного воздуха, он вновь развернулся.

«Может, акула? Ведь мне говорили, что их здесь очень много», – Прет стал быстро и внимательно осматривать округу.

Ничего похожего на большую рыбину не было. Справа тянулась подводная береговая линия скал. Скользнув по ней взглядом, устремляя его дальше вперёд, он вдруг увидел что-то странное, от чего во всём теле ощутил озноб. Сотни мурашек ледяными шипами пробежали по спине к затылку. Он отчётливо почувствовал, как стали подниматься волосы на голове. Примерно в двадцати шагах от него в скале у самого дна чернел вход в пещеру, куда медленно входило нечто, напоминающее человека, но даже отсюда можно было понять, что оно обладало огромным ростом и мощным сложением. Его уже не было видно из-за темноты грота, но перед глазами Прета ещё стояла его могучая тёмная спина, посередине которой, сужаясь сверху вниз, тянулась полоса густого ворса, шевелящаяся от движения воды.

Выпустив остатки воздуха, он вынырнул на поверхность и что есть сил поплыл к кораблю. Забравшись по канату на борт, он сразу присел, тяжело дыша, пытаясь успокоиться и собраться с мыслями. Его помощник Лисипп, встревоженный долгим нахождением хозяина под водой, был искренне рад тому, что купание наконец-то закончилось. Протянув полотенце и выждав пока хозяин оботрётся, он тут же подал ему чашу с вином, и, когда склонился, вновь наполняя её, почему-то резко отпрянул. Заметив его странное движение, Прет поднял голову. Глаза помощника выражали ужас.

– Что с тобой? – не понимая, спросил Прет.

Не сказав ни слова в ответ, тот опустился рядом с ним на колено, коснулся рукой его плеча, приподнял на ладони прядь его волос и поднёс её к его лицу. Прет взглянул на неё, закрыл глаза и откинул голову. Он долго не размыкал век. В то что случилось он не поверил бы никогда. Его волос наполовину был седым…

* * *

Все последующие дни до самого прибытия в город Навкратис кораблём командовал Лисипп. Прет перестал есть и всё время молча пил вино, засыпая и пробуждаясь с этим напитком. Он заметно похудел, и лишь его лицо стало опухшим и приобрело нездоровый серый цвет.

В доме, помимо дочери Ортии, его возвращения дожидался гостивший у них купец Диагор. Они и встретили Прета, столь странного в поведении.

На их расспросы о случившемся с ним Лисипп, кроме того, что знал, ничего добавить и пояснить не мог. Диагор, отложив отъезд, остался ещё на время, желая помочь Ортии и узнать о причинах перемен, произошедших с Претом. Дважды потребовав от Лисиппа подробного изложения, понимая, что рано или поздно, но его друг придёт в обычное состояние, не запрещая давать ему вино, старец стал подолгу размышлять, сопоставляя всё известное ему о тех местах в Красном море. Он понимал, что чему-то страшному подвергся Прет, иначе, как он полагал, сильный и здоровый мужчина не мог вот так в один миг поседеть. Этот факт более всего тревожил Диагора, не знавшего за свою долгую жизнь ни единого подобного случая.

Прошло пять томительных дней, пока Прет не начал приходить в себя. Он попросил принести ему еды, и это его простое желание уже было хорошим признаком, свидетельствующим о его выздоровлении. В доме всё сразу ожило. Люди засуетились,