Молодость может многое - Александр Сергеевич Омельянюк

— «Нин! Так это тебе спасибо за хлопоты и прекрасную организацию!».

— «Да что ты?! У меня столько помощниц и помощников было!? Это им всем спасибо!».

— «Но тебе больше всех! Ведь это ты собрала таких интеллигентных молод ых людей!».

— «Да! И Валерка тоже!».

— «Так что и тебе, Валер, особое спасибо! До свидания и, надеемся, до новых встреч!» — оглянулся Платон на их общих друзей, на прощание пожимая руку хозяина.

Допоздна отоспавшись первого января дома, Платон приступил к подготовке к экзаменам за третий семестр. Любаше он не звонил, и она ему тоже. Они даже не поздравили друг друга с Новым годом, хотя Платон лично по телефону поздравил всех Гавриловых. Да он уже и перестал о ней думать.

А готовиться он мог к зачётам и экзаменам теперь и официально на работе за письменным столом. Ведь Дмитрий Иванович с пониманием относился к своему потенциальному заместителю и возможно будущему преемнику. И Платон понимал это, своей ответственностью к работе вселяя в начальника надежду. Он теперь знал и понимал, что каждый работник их предприятия своим скромным трудом вносил необходимый вклад в их общее дело, связанное с освоением космоса.

И словно в подтверждение его мысли в воскресенье 5 января на траекторию полёта к Венере была запущена новая автоматическая межпланетная станция (АМС) «Венера-5».

В среду 8 января Платон сдал зачёт по физике преподавателю Зимину.

На нём он узнал, что Вера Подорванова стала Коротковой, ещё осенью выйдя замуж.

А на следующий день Платон самым первым сдал зачёт по черчению преподавательнице Сумской, на всю жизнь запомнившей Кочета.

А через два дня 10 января была запущена и АМС «Венера-6». Платон узнал об этом в новой столовой, недавно открывшейся в доме № 17а по улице Ленина, куда он ходил во время сессии, если было затруднительно пообедать дома.

Словно в подарок ко дню двадцатилетия Платона Кочета, 14 января был запущен космический корабль «Союз-4» с космонавтом В.А. Шаталовым на борту. А на следующий день, непосредственно в день рождения Платона, был запущен «Союз-5» с космонавтами Б.В. Волыновым, Е.В. Хруновым и А.С. Елисеевым.

Утром в среду 15 января экзамен по математике Платон завалил, так как не успел полностью подготовиться, понадеявшись на свои приличные знания.

Одновременно с ним, но без запинок, отвечал на вопросы экзаменатора Андрей Некрасов. А преподаватель явно пытался помочь и Кочету, хотя бы вытянуть его на тройку.

Платону даже стало стыдно от этого и неудобно перед преподавателем. Да и тройку для себя по этому предмету он посчитал бы неудачей.

Решающим моментом в балансировании между тройкой и двойкой стал вопрос Платону об одной из несложных формул. Платон написал её, но забыл, как всегда, самую малость — умножить её на 1/2.

А всегда аккуратный, обязательный и собранный Андрей, конечно, не забыл и ушёл с «пятёркой».

Ну, а Платону досталось то, что он поначалу позабыл, хотя преподаватель уже готовил для него новые вопросы, видя, что тот всё-таки что-то знает и ещё тянет на тройку.

Но увидев, на какой мелочи он опять засыпался, Платон сам попросил преподавателя:

— «Давайте, я лучше в следующий раз пересдам, а то тройку для меня сейчас стыдно получать!» — неожиданно для себя предложил Кочет, подсознательно стыдясь за себя перед Андреем Некрасовым, которому не раз помогал по математике.

— Как мне можно получать сейчас тройку, если для меня весь этот материал просто элементарен?! Ну, не доучил чуть формулы?! Зато все задачи на них легко решаю! Но перед Андрюхой неудобно! — мелькнула в его сознании стыдливая мысль.

— «Давайте! Как скажете!» — с удивлением согласился преподаватель, возвращая Кочету зачётку.

— А хорошо я отметил свой день рождения?! Даже двадцатилетие!? Странное совпадение — два и ноль?! Что за наваждение? А может, мне надо было соглашаться на тройку? — по дороге домой сам себе удивлялся Кочет.

— «Платон! Ну, ты и смелый!? Отказаться от тройки? Я бы ни за что так не сделала! Лишь бы сдать, и трава не расти!» — в трамвае удивлялась его поступку Вера Короткова.

А вечером Платона ждал неожиданный и очень для него приятный подарок от Павла на день рождения — настоящий профессиональный футбольный мяч с автографом Константина Крижевского.

— «Ух, ты! Паш, спасибо огромное! Вот это подарок!? Прямо, точно для меня! Даже играть в него жалко будет!» — в радостной улыбке расплылся Платон.

— «Так ты играй! Для этого тебе и подарил! А автографом сначала похвалишься, а потом все уже и так про него будут знать, даже когда он сотрётся!» — разрешил Павел использовать свой подарок по назначению.

И Платон тут же попробовал чеканить мяч, приняв его и на бедро.

— «О-о! Какой он приятный и упругий!? И слушается хорошо!?».

— «А что ты хочешь? Это же классика!» — гордо за свой дорогой подарок улыбнулся Павел.

И он был абсолютно прав. Это было новое поколение современных «пятнистых» футбольных мячей, используемых профессиональными командами. Его поверхность состояла из двенадцати слегка искривлённых правильных пятиугольников чёрного цвета и двадцати правильных белых шестиугольников с равными сторонами, сшитыми в усечённый икосаэдр.

И Платон оценил это, первое время лишь хвалясь мячом перед товарищами, но пока не беря его на игры, ссылаясь на его плохую заметность на снегу.

На следующий день 16 января, после отмеченного в кругу семьи двадцатилетия Платона, советские космические корабли сблизились, состыковались и два космонавта перешли в другой космический корабль.

И уже 17 января возвращаемый аппарат (В А) «Союза-4» с космонавтами В.А. Шаталовым, Е.В. Хруновым и А.С. Елисеевым благополучно приземлился. На следующий день 18 января приземлился и Б.В. Волынов на В А «Союза-5».

В этот же день Платон на «хорошо» сдал преподавателю Кораблёву Диалектический материализм. Теперь у него, из-за досрочной сдачи зачёта по французскому языку, образовалось окно в девять дней до следующего, уже последнего в сессию, экзамена по физике. И это несколько расхолодило Кочета.

Тем временем 20 января, на день рождения Нины Васильевны, Ричард Никсон уже сменил Линдона Джонсона на посту президента США.

Но совершенной неожиданностью для всех явилось прерывание 22 января телевизионной трансляции проезда кортежа с космонавтами через ворота Боровицкой башни в Кремль.

— «Что-то там случилось необычное?!» — первой всполошилась Алевтина Сергеевна.

— «Да что там может быть? Неполадки?!» — успокоил всех Павел.

Но на следующий день стало известно о стрельбе сумасшедшего милиционера по въезжавшему в Кремль кортежу космонавтов.

А 24 января русский язык был