Будь что будет - Жан-Мишель Генассия

– К счастью, да, но еще столько неравенства, что руки опускаются.

– Не преувеличивай, – заметил Даниэль, – положение дел улучшается, но постепенно, нельзя же исправить все ошибки мира по щелчку, они – неотъемлемая часть жизни.

– Тем более нужно стараться улучшить нашу участь на этой земле, – ответила Арлена. – Принимать ошибки как неизбежность – значит быть на стороне правых, а бороться против несправедливости – на стороне левых.

– Эй, я никогда не говорил, что против перемен, наоборот, я всегда за эволюцию, но в разумных пределах.

Эта дискуссия, как многие предыдущие и последующие, мало что изменила, но лишний раз показала, какая пропасть разделяет их представления о мире. Воцарилось тягостное молчание, Даниэль заказал еще три кофе с молоком.

– Вот я, например, – сказал Тома. – Я бездарь в математике, и, вообще-то, это несправедливо, ведь моей вины тут нет. Правда, я мало занимаюсь, но даже когда старался, оценки лучше не становились… Кстати, я сейчас читаю одну книгу, она вышла пару лет назад, это история маленького принца, который высадился на незнакомой планете, просто потрясающе.

Да, перемены случились, и небывалые: еще вчера они казались невозможными для этих двух упрямых птенцов – внутренние метаморфозы у одного, внешние у другой. Арлена впервые в жизни внимательно посмотрела на себя в зеркало умывальни и призадумалась. Сняла резинку с короткой косички, открыла лоб, распустила волосы по плечам, долго их расчесывала, откидывала направо, потом налево, нет, лучше снова направо, но все равно что-то не то, Надо сходить в парикмахерскую, решила она. Как заведено, по воскресеньям Ирен превращалась в цирюльника, раз в месяц она стригла дочерей портновскими ножницами, всех четырех, став специалистом по стрижке «каре», – десять минут на каждую, к тому же бесплатно. Пока Арлена не заявила, Я хочу отрастить волосы.

Арлена порылась в ящике шкафа, рассматривая скудный набор косметики, которую Ирен использовала по торжественным случаям, нанесла немного тонального крема на щеки, чуть-чуть помады на губы – результат не очень, и она задалась вопросом, как же стать женственнее.

Вечером за ужином Одетта не удержалась, Мам, ты видела? Арлена подкрасилась. Ирен посмотрела на дочь, Ой, а я и не заметила, я тебя научу.

– Можно взять твой берет?

Арлена нашла свой стиль именно потому, что не умела делать прическу, – черный фетровый берет Ирен заломлен вправо и скрывает половину лба, такого больше никто в лицее не носит. Она хотела взять у матери взаймы черный непромокаемый плащ, но та скривилась, Нет, только не плащ, так не делается. Ученики провожали ее взглядами, когда она шла через двор, не обращая ни на кого внимания. Через несколько дней в этом самом школьном дворе Даниэль объявил Тома и Арлене, что не станет поступать в Сен-Сир после бакалавра, а будет готовиться к экзаменам в инженерную школу, Которую? Еще не знаю. Война закончилась, нужно по-другому строить будущее.

– Поверить не могу! – сказал Тома. – Ты же об этом с детства мечтал. С чего ты вдруг передумал?

– Я думал над тем, что мы пережили, и с помощью курса философии сделал выводы насчет совести и моральной ответственности. Главное – быть счастливым и радоваться жизни.

– Ты прав, – согласился Тома. – Видел, какая Арлена стала красивая, когда подкрасилась?

– Да, видел.

* * *

В середине мая произошло невероятное событие, которое мало кто заметил. Вернее, три события. По результатам контрольной по математике Арлена стала первой с девятнадцатью баллами, а Даниэль получил шестнадцать, поделив второе место с одноклассником, что само по себе удивления не вызывало. Раньше Даниэлю очень не нравилось, когда его обгоняли. В конце ноября он утверждал, что ему просто не хватило времени, всего пяти минут, чтобы переписать все с черновика, иначе оценка была бы выше, чем у нее. Без сомнения. В марте он получил всего пятнадцать – опять проклятущее второе место – и сетовал в разговоре с Тома, Интересно, она-то что собирается делать со своими хорошими оценками, а? В лучшем случае станет училкой по математике в шестом классе. Но в этом последнем триместре Даниэль довольно улыбнулся, будто сам стал первым, и подошел к Арлене после уроков, Поздравляю, рад за тебя.

– У тебя тоже отличный результат.

Тома же получил несчастные шесть из двадцати, Не знаю, как я буду на экзамене. И ушел, весь мрачный.

Короче, Даниэль переменился. Произошло ли это само собой или он приложил усилия? Об этом знал только он сам. Пользуясь отсутствием Тома, он предложил Арлене проводить ее, они прогулялись вдоль берега Марны и присели на скамейку, Тебе и правда идет этот берет. Ты уже знаешь, что будешь делать после диплома?

– Мне нужно разузнать, какое образование доступно для девочек.

– Я имел в виду каникулы, Мари зовет в Динар, но мне не хочется, между нами кое-что было в том году, но теперь с этим покончено, я ее очень люблю, но скорее как сестру. Вот думаю, не поехать ли нам туда вместе.

– У меня каникулы будут только по воскресеньям, надо зарабатывать деньги, мать нашла мне на лето место в столовой булонских студий.

– Ладно, я останусь в Париже, буду забирать тебя с работы, погуляем, посмотрим Париж как туристы, я никогда не был ни на Эйфелевой башне, ни на Монмартре.

– Я тоже.

– У меня для тебя подарок. – Даниэль достал из ранца сверток из бежевой бумаги, обвязанный голубой тесемкой. – Я увидел это в витрине и кое-что вспомнил.

Арлена потянула за тесемку, развернула и обнаружила палисандровые китайские счеты с тринадцатью рядами, Ой, какие замечательные.

– Когда будешь ими пользоваться, думай обо мне.

* * *

В воскресенье на Троицын день лето немного поторопилось с приходом, судя по толпе, которая устремилась на Марну. Война стала далеким воспоминанием, ресторанчики были набиты битком, отовсюду доносились отголоски аккордеонов, на обоих берегах некуда было ступить: семьи устроили пикники на белых скатертях, водные велосипеды прокладывали путь между шлюпками. Словно каникулы наступили до срока. Мари и Арлена медленно гребли на арендованной лодке. Сидящий на носу Даниэль опустил руку в воду, на корме Тома подбадривал девочек, следя за движением на реке. Мари прикурила сигарету, бросив весло, лодку начало разворачивать, Осторожней! – крикнул Тома. Вставай! Давай, Даниэль, сядем на весла, пусть девочки отдохнут. Все поднялись, расставив руки, словно эквилибристы, и осторожно поменялись местами на узком суденышке, которое начало раскачиваться. Мари держалась за Тома, Арлена – за Даниэля, качка усилилась, лодка дернулась, едва не перевернувшись, они закричали, Мари схватилась за Даниэля, тот потерял равновесие, взмахнул