Фернандо Магеллан. Том 1 - Игорь Валерьевич Ноздрин

Для развлечения команд приобрели пять барабанов, двадцать бубнов, дудки, волынки, десять скрипок и виол, медные литавры, трубы, охотничьи рожки.

Из Италии поступили ящики со стеклянными бусами, поддельным жемчугом, булавками, брошками, браслетами, диадемами. Мануфактуры Флоренции, Милана, Болоньи выгодно сбыли поставщикам Фуггеров яркие залежалые тряпки дешевого бархата, грубой шерсти. Пигафетта приобрел у старьевщиков турецкие шаровары, расшитые шелком халаты, фески, вышедшие из моды еврейские и армянские шапки, бронзовые кольца, иголки с нитками, наперстки, шарфы, обрезки разноцветной бумаги и фольги.

Главный альгвасил Гонсало Гомес де Эспиноса привез на суда ручные и ножные кандалы, цепи, плети, клещи, тиски, металлические прутья, ремни, железные перчатки и сапоги с винтами, налобные обручи, орудия пыток.

Луис де Мендоса, назначенный Карлом казначеем флотилии и капитаном «Виктории», распределил между контодорами пятнадцать бухгалтерских книг, сотни гусиных перьев и грифельных карандашей, десятки чернильниц с песочницами для присыпки записей, кованые двухфутовые сундуки для хранения денежной наличности, печати, сургуч, счеты.

Много, очень много золота требуется для снаряжения экспедиции. На подготовку кораблей в Триане израсходовано больше денег, чем на всю экспедицию Колумба, а на пристань ежедневно поступают новые товары. Уже исчерпались финансовые средства Торговой палаты, собранные в результате летних операций. Королевский совет выделил дополнительно на приобретение продовольствия один миллион мораведи. Основную партию продовольствия решили закупить летом накануне отплытия, сейчас грузили непортящиеся товары.

Себастьян Алвариш уговаривал адмирала вернуться на службу к Мануэлу, сеял раздоры и подозрения, плавал в Триан, выпытывал у моряков подробности снаряжения экспедиции, клеветал в письмах графу де Огильи на деятельность Индийской палаты и консорциума судовладельцев.

В послании 18 июля 1519 года Алвариш сообщал в Лиссабон: «Флот состоит из пяти кораблей. Первое— водоизмещением около ста десяти тонн, второе и третье – по восемьдесят, четвертое и пятое – по шестьдесят. (Тут он не привирал: десять старинных тонн равняются одиннадцати современным) Все пять— старые и залатанные (старым был лишь «Консепсьон»). Я видел их, когда суда вытащили на берег для починки. Корабли ремонтировались одиннадцать месяцев, теперь их конопатят на плаву. Я неоднократно бывал на борту и заверяю Вашу милость, что не рискнул бы плыть на них даже до Канар, ибо дерево шпангоутов ветхое. Всю артиллерию составляют 8 (!) малокалиберных пушек. Только самый большой корабль, который будет вести Магеллан, вооружен четырьмя очень хорошими железными пушками. Численность команд пяти кораблей достигает двухсот тридцати человек».

Консул сознательно распространял легенду, будто готовится экспедиция смертников, чтобы подорвать доверие к ней ученых и навигаторов Европы. В действительности на ремонт судов потратили полтора миллиона мораведи. Однако не следует преувеличивать лживость португальского консула. Возможно, испанцы дезинформировали соседей или, в целях сохранения тайны, доставили пушки на суда в последний момент перед отплытием.

* * *

Есть еще одно предположение, о котором скажу особо. Прошедший год ознаменовался новыми открытиями испанцев на американском континенте и неприятностями для португальцев. Первые наткнулись на золотоносные районы, вторые – теряли монополию на заморские товары, проигрывали от снижения цен. Пока Магеллан вел переговоры с Торговой палатой и ремонтировал корабли, из Нового Света пришло ошеломляющее известие: в Центральной Америке у берегов Юкатана нашли богатую золотом страну! Уходившая на юг и юго-запад береговая линия могла свидетельствовать о существовании пролива в Южное море!

Подобные сообщения часто привозили возвращавшиеся из Америки капитаны. Обычно по таким «проливам» из-за разного рода обстоятельств далеко не ходили. Следующие экспедиции перечеркивали «открытия». Так случилось и на этот раз, но опровержение пришло через год.

Надо отдать должное Карлу: ожидая подтверждение открытия пролива, он не задержал финансирование флотилии Магеллана. Почему? Вероятно, Индийский совет сомневался в достоверности сообщения или планировал отправить португальца проторенным путем к островам Пряностей, и поэтому усилил вооружение судов. Первые разведывательные экспедиции носили мирный характер. Следующие походы становились воинственными, пока не покоряли местное население.

Не будем гадать, как восприняли известие члены Королевского совета во главе с Фонсекой, почему на борту каравелл появились не замеченные Алваришем орудия. Он мог исказить второстепенные факты (например, состояние кораблей, не имевшее особого значения в военном конфликте), но количество матросов передал точно. Зная о неизбежных столкновениях флотилии Магеллана с португальскими судами, охранявшими торговые пути, разве консул уменьшил бы ее боевую мощь?

Что произошло в насыщенном событиями 1518 году? Как открыли золотоносные земли и почему вновь заговорили о существовании пролива?

Восьмого февраля 1517 года из Гаваны вышли три корабля под командованием Франсиско Эрнандеса Кордовы в поисках новых земель и рабов для кубинских плантаций. К этому времени местное население почти вымерло. Более месяца испанцы плыли на запад, юго-запад, попали в двухдневный шторм и чуть не погибли. В марте достигли северо-восточного берега полуострова Юкатан. В первом селении индейцы попытались заманить гостей в лес и убить. Сражение закончилось благополучно: пятнадцать трупов в грубых хлопчатобумажных одеждах легли в землю у холмов мыса Каточе, испанцы отделались шишками и легкими ранениями. Рядом с местом битвы моряки случайно наткнулись на культовые сооружения, капища и молельни, с глиняными идолами и деревянными шкатулками, наполненными золотыми и медными дисками, украшениями, статуэтками. Впервые в руки завоевателей Нового Света попала богатая добыча. Они поверили в истинность легенды об Эльдорадо. Испанцы поплыли вдоль берега на запад, затем на юг, избегали стычек с туземцами. По ночам Кордова бросал якорь, пускался в путь с восходом солнца.

Через две недели с кораблей увидели большое селение. По подсчетам главного штурмана Антона Аламиноса, участника последнего похода Колумба, флотилия прошла вдоль полуострова несколько сот километров. В надежде встретить мирных индейцев и пополнить запасы воды, суда подплыли к берегу. Туземцы пригласили испанцев в капище, где совершали человеческие жертвоприношения, показали знаками, что, пока будет гореть вязанка хвороста, гости должны покинуть землю. Воины окружили испанцев тесным кольцом, подняли крик, гремели оружием, не скрывали предстоящего наслаждения: дикари после удачных сражений лакомились трупами врагов. Моряки успели покинуть селение, но запасов воды хватило ненадолго. Две недели в поисках рек корабли двигались на юг. Наконец, достигли речки с маленькой деревней Чампотон. Кордова с солдатами на лодках отправился за водой. Он не успел вернуться засветло на корабли, заночевал на берегу.

Утром на них напали индейцы. Через час полсотни испанцев погибло, пятеро утонули при попытке вплавь достичь кораблей, двое попали в плен. Израненный капитан сбежал на шлюпке с кучкой изувеченных солдат. Одну каравеллу пришлось сжечь, поскольку не хватало рук для управления парусами. Испанцы упорно стремились достичь, как им