1916. Волчий кош - Тимур Нигматуллин

– Ну-ну, – усмехнулся Кубрин, – пока их другой не прикормит.

– В любом случае у меня не оставалось выбора, – твердо ответил англичанин, – приходится рисковать. Всегда есть опасность, что все пойдет не так, как задумано.

– И поэтому решили помочь Литвину взорвать театр?

– Сначала я хотел перетащить его на свою сторону. Но, как говорится, контакт не состоялся. Я зашел не с той стороны. Ошибся в расчетах и словах. В итоге промах! Но я провел его в театр, усадил прямиком к Тропицкому, чтоб было поменьше жертв… – Сэр Томас вздохнул. – К сожалению, после этого пришлось устранить кассиршу, которая могла принять меня за пособника террориста. А вот поэта, который крутился рядом, не стал. Я думаю, он сошел с ума после всего этого.

– Сойдешь тут, – подтвердил Кубрин, – половину города с лица земли стерли.

Сэр Томас, заерзав на стуле, продолжил:

– Когда я увидел караванщика в управе, то передал Веленской, чтобы она убедила Иманова вести караван к баксы. Живой Литвин стал нашим козырем. Его жизнь была нужна Иманову. Естественно, ей поверили, ей вообще всегда верят мужчины. Причем охотно верят. Веленская, уводя караван, оставила записку. Вы ее читали. Мой дальнейший план был очень прост. Если золото взяли не вы, то начнете розыск… И тут наши дороги сходятся, а в таком случае лучше идти в ногу, чем наступать на них друг другу. Согласитесь, наши дороги уже сошлись. Я без документа, а вы без золота. И мы оба ищем одних и тех же людей, вернее, одного человека, – он указал на молчавшую Хадишу, – ее мужа.

Кубрин, слушая англичанина, перекрутил папиросу, высыпая из нее табак. Достал новую – опять закрутил.

– А как про Литвина узнали? В городе про это никто не знал.

– В этом городе нет, – согласился англичанин, – в Цюрихе – да. Вы нанимаете русскую партию, которая берет деньги у всех. Вы знаете, что Дед ведет переговоры с Оскаром фон Нидермаер? Я хорошо знаю его, он всегда добивается своего… Немцы подожгут не только степь, они подожгут руками Деда всю Россию. Как только переговоры закончатся, ваш бизнес на Невском можно будет не начинать. Прогорите. Мой вам совет, откройте его лучше на Флит-стрит…

– Это предложение? – Кубрин будто дождался того, что хотел услышать, и наконец прикурил папиросу.

– Это деловое предложение, – протянул руку сэр Томас, – вы не мешаете мне, а я вам устраиваю отличную сделку! Остается узнать, где Халил спрятал указ… Веленская справится с этим.

– С ней что?

Кубрин, зажав папиросу в зубах, перевел взгляд на Хадишу.

Англичанин пожал плечами.

– Отпустить. Зачем она вам? Караванщик уже не вернется в город.

За дачным особняком раздался рев машины, и выхлопные газы мигом разнеслись по лужайке. «Руссо-балт» тарахтел, словно танк, выбрасывая клубами черную гарь. Стало слышно, как Тихон, перекрикивая грохот мотора, что-то объясняет Якову. Столик накрыло едким облаком, и Кубрин с англичанином скрылись из виду.

– Выключай моторину, – заорал Кубрин, – масло перелил! Дышать нечем.

– Не масло! Вода попала, – прокричал в ответ Яков, глуша двигатель.

Когда дым пропал и Кубрин наконец убрал руки от лица, то увидел бегающего по берегу сэра Томаса, который размахивал руками так, словно хотел поплыть по воздуху.

– Вы что-то потеряли? – Кубрин, подскочив со стула, вскрикнул от боли и тут же осекся, изумленно разглядывая пустой пирс: Кривого Арсена не было. По воде рядом с пирсом плавали, зацепившись за камыш, веревки.

– Тихон, – все еще морщась от боли, позвал слугу Кубрин, – как ты его вязал? Смотри, чтоб эта Хадиша никуда не делась. Где она? – Он обернулся назад и в этот же момент рухнул на землю.

Возле столика, держа весло в руках, стоял Кривой Арсен. Черная повязка слетела с его глаза, и на лице степняка теперь белел жуткий, похожий на узел шрам. Кривой Арсен отбросил весло в сторону, поднял руку в замахе, и в его ладони блеснуло лезвие. Англичанин остановился и, будто бы застеснявшись вида голого тела Арсена, закрыл ладонями лицо. Сквозь них просочилась алая струйка, и сэр Томас, закачавшись, грохнулся на деревянные плиты пирса. Во лбу у него по самую рукоять торчал бронзовый клинок.

Вдруг снова взревел мотор «руссо-балта». Из гаража, окутанная облаком гари, выскочила машина и со всей скорости понеслась к пирсу. Тихон бежал следом за ней, стреляя в сторону реки. Арсен, сбив ногой столик с водкой, перепрыгнул через лежащего Кубрина и влетел в прибрежные кусты.

– Не смотри на меня, – повернул он от себя Хадишу, – тут стой. Не смотри, говорю… Голый я. Мне с твоим Халилом потом из-за этого ругаться, что ли? Скольких джабжиков в доме видела?

– Кого? – не поняла Хадиша.

– Холопов кубринских, – пояснил он, – джабжи, значит.

– А, – кивнула она, – понятно. Из джабжиков… Тихон – слуга… Яков – водитель, – Хадиша стала загибать пальцы, – двое на заборе охраны… Еще кто-то был… не разглядела.

– Ясно, – Кривой Арсен раздвинул кусты и кубарем вылетел из них в сторону пирса.

За рулем «руссо-балта» сидел чернявый юноша в кожаной кепке и огромных выпуклых очках. Шофер резко крутил рулем, отчего машина постоянно виляла, словно паралитик. Со стороны забора к реке, держа перед собой винтовки, бежали два охранника. Тихон, обогнав «руссо-балт», первым оказался у Кубрина и, прикрывая собой его тело, стал палить по кустам.

– Где ты, чертяка кривая? – заорал он, перезаряжая пистолет. – Вылезь, расскажи, как распутался?

– Расскажу… обязательно расскажу, – раздался над его головой голос, – лопасти катамарана острые.

Тихон, не успев обернуться, попытался выстрелить наугад, из-за спины, но было поздно. Крепкие, будто стальные, пальцы схватили его за горло, и в ту же секунду раздался чавкающий звук. Кадык под натянутой кожей безвольно повис, и из рук кубринского слуги выпал пистолет. Арсен, забрав его, перекатился за спину Кубрина. Прикрытый телом городского главы, он вытянул руки и дважды выстрелил по бегущим охранникам. Один из них, схватившись за плечо, выронил винтовку и рухнул вслед за ней на траву. Другой, развернувшись на ходу, побежал обратно к забору. Арсен нажал на курок, но вместо выстрела раздался холостой щелчок. Пуль в пистолете Тихона больше не было.

Чернявый шофер, так и не справившись с рулем, гнал «руссо-балт» прямиком на пирс. Проскочив по стульям и столику, машина вырвалась на деревянные балки пирса и на всей скорости слетела в реку, протаранив собой катамаран. Шофер, не отпуская руль, стал погружаться вслед за машиной под воду. От разлитого масла по Ишиму расползлись оранжево-сизые круги. «Руссо-балт», взбаламутив реку, сел на дно, оставив на поверхности красный сигнальный рожок и кожаную