Сестры Мао - Гэвин Маккри

скрестив ноги в позе лотоса, сидел на клочке ковра, прислонившись спиной к доскам, где когда-то были окна. Альваро присоединился к членам «Уэрхауза» – Роло, Джею и Стьюи, расположившимся на поролоне. Глен и Эгги уселись на крышку сломанного пианино, положив ноги на закрытую клавиатуру. Кит стоял у двери.

– Что вы все здесь делаете? – спросила Айрис.

– Работаем, – сказала Ева. – Само не сделается.

Айрис прошла по скрипучим доскам к прогибающемуся центру пола.

– Ну, пока отложите. Есть новости. К нам заходил мент.

Она развернула объявление о сносе и передала его всем остальным. Как можно короче объяснила его значение. Времени было мало. Необходимо было достичь единства и быстро согласовать план, что будет нелегко, учитывая такой набор людей. – Я хочу с этим бороться, – сказала она, – но не могу сделать это в одиночку. Это должна быть работа группы. Единый фронт. Я хочу, чтобы все мы подписались и взяли на себя обязательства. У нас не так много времени. Десять дней – это мало. Но мы не должны позволить себе бояться.

– Это, конечно, придает происходящему новый аспект, – сказала Дорис, откидывая концы рубашки назад и кладя руку на бедро. – Какую борьбу ты имеешь в виду? Пикет?

– Может быть, – сказала Айрис. – Мы могли бы лечь перед бульдозерами или…

– Нет, – возразила Ева, перенеся половину веса на край стола и приняв авторитетную позу. – Мы – уличный театр, но мы против пикетов и маршей. Это тактика благовоспитанных дам, которые предпринимают только те действия, которые гарантированно окажутся неэффективными.

– Мы можем обратиться в суд, – сказал Роло. – Сколько мы здесь живем? У нас должны быть права.

– Нет, – ответила Ева, – это не тот путь, по которому мы должны идти.

– Почему бы и нет? – спросил Альваро.

– Потому что никакой правовой системы не существует. Есть только то, что говорят арендодатели и начальство, вот и все.

На память Ева сохранила парижскую стрижку: она не пошла к парикмахеру, чтобы ее выровнять, поэтому теперь, когда она трясла головой, вокруг нее развевались пряди волос разной длины.

– Если мы будем биться головой о стену, то потерпим поражение и в итоге сами будем наказаны за то хорошее, что делаем. Мы должны найти более умный, скрытый путь. Путь Мао.

Взмахом руки она пригласила остальных к столу.

Дорис и маоисты сдвинулись, чтобы освободить место.

К ней присоединились Айрис, Альваро и старые члены «Уэрхауза». Кит, ямайцы и Пер держались в стороне: одной ногой с коллективом, другой – сами по себе.

На столе была разложена карта Лондона. Телевизионный центр Би-би-си в Уайт-Сити, Дом вещания на Портленд-плейс, студия LWT в Уэмбли, Александра-палас в Мусвелл-Хилл и студия «Риверсайд» в Хаммерсмите были обведены красными кругами.

Ева провела рукой по карте, чтобы разгладить складки.

– Всем видно?

Айрис оказалась зажата между откормленными кукурузой тушами американских маоистов Трэя и Джошуа. Дорис, расположившаяся напротив нее, смотрела не на карту, а на окружающих, что, похоже, ей было интереснее.

Ева указала на один из кружков на карте: здание штаб-квартиры Би-би-си.

– До сих пор все наши акции устраивались на улицах. Человек – человеку. Мы придавали особое значение человеческому контакту, встрече тел, и это было замечательно. Но сейчас, во время этого кризиса…

– Кризиса глобального, – сказала Дорис, – но также и локального. Вашего кризиса.

– …нам нужно сменить тактику. Мы должны быть более амбициозными. Вместо того чтобы пытаться изменить сознание горстки людей на улице, мы должны думать о том, как изменить общественное мнение, а это значит – взять под контроль средства массовой информации.

Индиец-маоист Санни начал одной рукой ощупывать грудь своей военной рубашки, а другой постукивать красным маркером по столу.

– Это верно, – сказал он. – Самой большой ошибкой восставших в Париже было то, что они не завладели самым мощным оружием нашего общества – телевидением. Если бы они захватили штаб-квартиру телевидения, то смогли бы транслировать свои послания по всей стране, в большинство домов, но они захватили университет и театр «Одеон», где могли говорить только с собирающимися там, которые уже обратились в их веру. Вместо того чтобы распространять свое послание вдаль и вширь, они создали гетто, пузырь.

– Мао для его Революции телевизор был не нужен, – сказала Айрис.

– Да, это так, – ответила Ева. – Но Китай находится на другой стадии развития, чем мы. Подумайте о том, как сейчас устроено наше общество. Нами управляет телевизор. Телевизор говорит нам, что и как делать, что покупать и сколько мы все стоим. Мы принимаем все, что говорят мелькающие картинки. В этих условиях подход Мао, передача из уст в уста, не сработает, мы должны найти способ транслировать послание Мао таким образом, чтобы оно, по крайней мере, оказалось не менее мощным, чем послание телика. Но на самом деле единственное, что может сравниться с теликом, – это сам телик.

Слушая ее, Санни надел серьезную маску.

– Видите ли, – сказал он, – телевидение просто подчиняется тому, кто им управляет. Под нашим контролем то же телевидение, которое сегодня повторяет официальную линию капитализма, превратится в инструмент освобождения.

Альваро закатал рукава своей футболки, обнажив верхнюю часть рук и черные волосы на плечах. Сложив руки, он разглядывал Санни:

– Ты имеешь в виду, что мы должны попасть на телевидение?

– Вопрос не только в том, чтобы попасть на телевидение, – ответил Санни. – Мы не можем просто прийти на ток-шоу и ожидать, что нас воспримут всерьез. Было бы наивно соглашаться на любую роль, которую хотят назначить нам капиталисты, хозяева площадки, и отвечать на любые идиотские вопросы, которые они решат нам задать. Они всем манипулируют и выставят нас клоунами. Цель должна состоять в том, чтобы контролировать, когда и где мы появляемся, и доносить наше послание без помех. Мы должны стремиться сами создать такие условия, которые сделают это возможным.

– Итак, твой план…

Пальцем Айрис провела по карте, где был отмечено здание штаб-квартиры Би-би-си.

– …захватить все эти телестудии?

– Не захватить, – сказала Ева.

– А что тогда? Вломиться?

– Проникнуть.

– Хорошо. Значит, вы хотите проникнуть во все…

– Не во все. У нас нет ресурсов для такой большой операции. Нам придется выбрать одну. Изучим каждую и примем коллективное решение о том, какая из них лучше всего подходит для нашего вмешательства.

Айрис издевательски рассмеялась:

– Это безумство.

– Безумство? – возразил Санни. – Нет. Капитализм безумен.

– Ты согласна с этой чепухой, Дорис?

Черты лица Дорис были неподвижны, лоб спокоен:

– «Уэрхауз» мал, Айрис. Но иногда самые незначительные вещи могут изменить ход истории.

– Вот именно, – сказала Ева. – Мао выиграл революционную войну с небольшой крестьянской армией. Если мы вызовем беспорядки, надавим на систему, они будут