От преддверия коммунизма до Крещения Руси. Новый московский летописец. 1979-1988 - Пётр Георгиевич Паламарчук

старейшиною) Хомейни, старик около 80 лет от роду. И, распустив прежний парламент и придавив куда жестче шаха гражданские свободы, установил одну из самых мрачных диктатур XX века, основанную внешне на исламе шиитского толка. Однако отвлечемся от религиозной оболочки и отметим те черты, которые в иранских событиях явственно напоминают нам наш собственный Семнадцатый год. У нас ведь, после первой попытки революции (в Иране был свой 1905 год), перед самым падением царства праздновался юбилей династии — правда, только 300-летний…

Далее, как и Ленин, Хомейни прибыл с запада на уже разгоревшийся пожар, только не в особ-вагоне, а в спецсамолете. Мало того, свергнутый им либеральный Бахтиар в ответ на вопрос о своем идеале политического деятеля ответил: Александр Керенский. И так же, как он, иранский глава правительства не захотел — или не сумел — использовать успешно против народа войска, бежав сам в Европу. Вошедший же в полноту власти Хомейни первым делом создал свою «красную гвардию» — «корпус стражей исламской революции», а на подмогу ей и аналог ЧК — «революционные суды». Затем разогнал все прочие, вместе с его единомышленниками дружно подкапывавшиеся под трон движения — национальные, студенческие, женские — и принялся казнить направо и налево. Несогласные с его волею мусульмане и даже аятоллы в лучшем случае попадают под арест, а другие религии, в том числе суннитский ислам, вновь подверглись гонениям, много страшнее шахских. Не удовлетворившись всем этим, Хомейни объявил об отыскании внешнего врага: он не побоялся ополчиться разом на Америку, Израиль и СССР; а потом ввязался в войну с соседним Ираком (который сперва думал было отхватить кусок иранской земли, пользуясь замятней — да не тут-то было) и воевал чуть ли не десятилетие, положив горы трупов, коим посулил магометанский рай за глупую смерть. Пытался он раздобыть для казни и шаха, захватив заложниками все американское посольство, чтобы на вожделенную жертву обменять, — но тут после долгих мытарств получил отлуп; а Мохаммед Реза невдолге сам скончался от рака и был погребен в Египте. (Уже в 1989-м Хомейни, разоривший напрочь страну, вынужден был согласиться на перемирие с Ираком, а вскоре, достигнув почти 90 лет — точный свой возраст он скрыл, отвалился наконец в могилу).

Помимо этого общего урока схожести всех начинаемых благими намерениями и кончающихся опустошением государств революций, смута в Иране имеет для нас значение и более непосредственное: она всколыхнула заснувший было мусульманский мир, в особенности его крайне ретивых ревнителей, в том числе и в Союзе — на некоторых шествиях в азиатской части страны, во время вспыхнувших там межнациональных беспорядков, замелькали зеленые знамена «священной войны» джихад и ее злого водителя в XX веке, ложно предъявлявшего права на имя «имама» (мессии).

ХРАМ НА ГОРЕ СИНАЙ. Одно событие на не граничащем непосредственно с Россией Ближнем Востоке, следует здесь помянуть хотя бы вкратце. 26 марта после долгих мытарств Египет и Израиль заключили посредничестве США мирный договор в резиденции американского президента Кэмп-Дэвид. Не посчитавшись с прочими арабскими странами, Египет получил назад отнятые у него в 1967 году после поражения земли и предоставил палестинских единоплеменников собственной их судьбе. В числе прочего возвращен был полуостров Синай с одноименной горою, на которой издревле располагается самостоятельный (автокефальный) монастырь св. Екатерины, принадлежащий православным. В связи с договором была выбита медаль с профилями глав США, Египта и Израиля — Картера, Садата и Бегина. На обратной ее стороне находится изображение проекта «храма трех вер», заложенного тогда же торжественно на Синае: правый его придел венчает христианский крест, левый — мусульманский полумесяц, а посередине высится иудейская звезда Давида. 6 октября 1981 г. Садат был застрелен на параде исламскими боевиками, и основанное сооружение так и осталось недостроенным на уровне фундамента.

ЗАХВАТ АФГАНИСТАНА. Самое долговременное по последствиям событие случилось в последних числах года в отношениях с третьим нашим южным приграничным соседом — Афганистаном. Страна эта гористая, небольшая, население ее было тогда около 20 миллионов; по крови они арийские племена, исповедующие ислам. Еще во второй половине XIX столетия на афганской земле вошли в соприкосновение империи Российская и Британская. В 1869 году император Александр II заявил английскому правительству, что «считает Афганистан совершенно вне той сферы, в которой Россия могла бы быть призвана оказывать свое влияние, и что никакое вмешательство, противное независимости этого государства, не входит в его намерения». В первые годы советской власти наркомвоенмор Троцкий обронил звучавшее тогда странно предсказание, что в Афганистане будет решена судьба всего мира. Теперь мы знаем, что сбылись оба пророчества только первое в положительном, а второе в самом отрицательном смысле.

В 1921 году Советы заключили первый договор о взаимной дружбе и ненападении именно с этой страною и действительно вплоть до начала 1970-х мало тревожишь правивших там королей и их подданных. В 1973 году, когда король Захир Шах был за границей, власть перехватил его родич Дауд и учредил буржуазного рода республику.

Но при нем в бывшей нейтральной стране где сами, а где и с помощью СССР распространились по городам ячейки партии коммунистов. А когда в 1977-м Дауд наконец спохватился — было уже поздно. Он успел лишь на несколько дней засадить за решетку главу коммунистов Тараки, но сам был убит при перевороте, а пленник первым делом укорил пришедших его освобождать сподвижников: почему так долго мешкали?..

Тараки быстро заключил соглашение с СССР, пригласил множество военных советников, создававших армию, милицию и органы безопасности; с их помощью он взялся за коллективизацию, уничтожение религии и обобществление имущества. На его беду возглавляемая партия изначально была расколота на две почти непримиримые части, и вот глава другого ее крыла Хафизулла Амин, подгадав нужное время, в свой черед в сентябре 1979-го захватил президентский дворец, а предшественника застрелил. На следующий же день Брежнев тепло поздравил Амина, как и предыдущего убийцу, и призвал только крепить дружбу. Сообщение о перевороте в нашей печати выглядело так: будто бы состоялся пленум афганских коммунистов (ведь формы пленумов бывают крайне разнообразны), на котором была удовлетворена просьба Тараки об уходе по состоянию здоровья (в самом деле, не может же мертвый руководить страной). О смерти горе-руководителя, успевшего, однако, в краткий срок создать собственный «культик личности», напечатано было лишь месяц спустя, причем Амин и ТАСС тотчас же опровергли клевету западных газет о каких бы то ни было насилиях или гонениях.

Амин чем-то напоминал советского Троцкого, которому удалось свалить своего Ленина: он с утроенною силой принялся сажать и стрелять несогласных, живучи сам в