Дассария - Абай Тынибеков

– Благодарю, великий шаньюй, – она потупила взор.

* * *

– О небеса! Прошло столько дней! Тимей, наверное, заждался меня. Что я тут делаю? Как я объясню всё это ему? – Тафуц не находила себе места, мечась по юрте, терзаясь думами, страдая от непонятного заточения. – Где этот Муццуй? Где его обещание? Он бросил меня. Как быть?

Две ночи и два дня она провела в полном одиночестве, не прикасаясь к еде, утоляя голод водой. Прислуга, выделенная для неё, появлялась в строго определённое время, молча исполняла свою работу и тут же исчезала, предусмотрительно забирая с собой ножи. Ей не запрещалось покидать жилище, но как только она выходила из него, за ней всюду следовали две женщины. Перед входом в юрту всегда стояли вооружённые стражники.

«Нужно что-то делать. Я больше не выдержу этой неизвестности. Может, попытаться попросить встречи с шаньюем? Нет, он не примет меня. Только по его велению всё это и происходит со мной. Чего он добивается? Что он задумал? Неужели у него слова разнятся с поступками? Какое лживое лицемерие! Мог бы сразу сказать о своих намерениях. Кто я, чтобы скрывать их от меня? Глупая и бездумная женщина, попавшая в его лапы. Вот кто я. Довериться хуннам, тем, кто изгнал мой народ да к тому же пришёл с войной к людям, кто спас меня и вселил в мою душу надежду на спокойную жизнь и принял меня как родную, могла только я, неблагодарная изменница. Честь, имя! Как же! Нашлась сердобольная и отзывчивая! Тупо променяла истинных друзей и своё счастье на предательство и горе. Так и надо мне. Не буду лезть туда, куда не следует. Получила сполна по заслугам, вот и радуйся теперь! Мало мне было того пленения? Получи ещё, раз ума не нажила. Ну надо же такому случиться?! Взять и появиться в стане врага дважды! Ну не это ли настоящее безрассудство? Хуже не бывает. Нет оправдания моему поведению! Нет! Тимей рисковал своей жизнью, чтобы спасти меня из той проклятой реки, а чем я отплатила ему? Уж лучше бы утонула тогда. И не было бы позора ни на его голову, ни на свою», – уже в который раз за эти дни Тафуц истязала себя тяжкими мыслями.

Вечером, уставшая от укоров к себе, она заплакала, упала на шкуры и вскоре, вконец обессиленная, уснула. Ночью она проснулась от чьего-то прикосновения.

– Кто здесь? – вскрикнула она, подняв голову, утирая припухшие глаза и озираясь по сторонам.

В очаге едва тлел огонь. Его свечение было очень слабым и терялось вблизи от него. Тафуц присела.

– Это я, Муццуй. Прошу, не говори громко, – она услышала шёпот и различила силуэт стоящего у входа человека.

– Где ты был? – Тафуц поднялась.

Осторожно ступая, он обошёл очаг и приблизился к ней.

– Потом, всё потом, – он взял её за руку и потянул за собой.

В противоположной от входа северной стороне, в двух шагах от места, где лежала она, в боковом войлочном покрытии юрты был большой разрез, из которого внутрь торчали обломки древесного каркаса.

– Уходим, – Муццуй опустился на колени и стал выбираться наружу.

Тафуц последовала за ним. Замерев и прислушавшись к ночной тишине, они низко пригнулись и побежали в сторону реки, что, изгибаясь узким руслом, петляла по селению и убегала на юг. Добравшись до её берега, Муццуй тихо вошёл в воду, держа Тафуц за руку. Вскоре они поплыли вниз по течению.

* * *

– Эй, ну-ка глянь, что это там виднеется? – поднявшись в седле, громко выкрикнул дозорный, указывая рукой на реку.

В лунном сиянии на поверхности водной глади что-то темнело, плавно скользя мимо пары всадников, стоящих на небольшой возвышенности.

– Поди бревно опять понесло, – стегнув плёткой коня, второй дозорный помчался к берегу.

Остановившись у воды, он стал всматриваться.

– Да что там может быть кроме коряги, – уверенный в своей правоте, недовольно бурча себе под нос, он снарядил лук и выпустил в неё стрелу.

Слегка бугрясь над водой, она проплыла дальше.

– Ну, что я говорил. Так и есть, – закинув за спину лук, выкрикнул он, разворачивая скакуна.

* * *

– Тафуц, крепче держись за меня. Тут рядом уже. Немного осталось, – прошептал Муццуй, придерживая её правой рукой.

За очередной излучиной он стал подгребать к берегу. Как только под ногами оказалось твёрдое дно, они встали и побрели на сушу.

– Ну вот и хорошо. Добрались, – Муццуй шагнул, пошатнулся и рухнул лицом в траву.

Отошедшая чуть в сторону Тафуц, заметив его падение, подумав, что он споткнулся, приблизилась к нему, но когда она склонилась над ним, чтобы помочь подняться, то вдруг увидела торчащую из его левого бока стрелу. Её охватил ужас. Она упала на колени, обхватила руками его голову, повернула её к себе и прижалась к ней лицом, пытаясь уловить его дыхание. Он был жив, но дышал учащённо, судорожно всхлипывая. Не зная, что делать, она сняла с себя мокрую одежду и укрыла его. Затем вскочила на ноги, осматривая округу.

«Где же его лошади? Они должны быть здесь», – прикусив губу, сжав кулачки, она завертелась на месте.

Шагах в двадцати от неё чернели заросли. Она бросилась к ним. Два осёдланных скакуна паслись на небольшой поляне среди густого кустарника. Боясь напугать их, она стала медленно подбираться к ближнему из них. Не успела она прикоснуться к нему, как что-то острое вонзилось ей в ногу, мгновенно вспыхнув пронзительной болью во всём теле. Она упала. Перед её глазами всё закрутилось, потемнело и потухло. Сознание покинуло её.

* * *

– Я же говорил тебе, что нужно подождать. Вот и вышло по-моему, – выходя из кустов, произнёс вооружённый мужчина.

– Везучий ты. Давай посмотрим, кто тут у нас попался. Только не спеши, осторожно подходи, ты-то вроде как в ногу угодил, – поравнялся с ним второй.

Держа наготове кривые мечи, они подошли к лежащему человеку.

– Ух ты, женщина! Да ещё почти голая! Ничего себе! – нагнувшись, воскликнул первый.

– Точно, везучий, – восхитился второй, ощупывая её грудь.

– Тише ты, не кричи. Лошади-то две. Где-то поблизости ещё кто-то есть, – оглядываясь, прошептал первый. – Пошли назад.

Они побежали обратно в кусты.

– Думаю, должна быть ещё одна женщина, – тихо высказался второй, готовя лук.

– С чего ты взял? – вглядываясь в поляну, спросил первый.

– Если был бы мужчина, то он сам бы пришёл за лошадьми, а не посылал за ними женщину, – резонно подметил второй.

– Ишь, какой умный стал! Хотя, наверное, ты прав, – вынужден