Дассария - Абай Тынибеков

Они замолчали, чутко прислушиваясь к звукам. Наступила полночь, но никто больше не появился.

– Слушай, надоело сидеть тут. Озяб я. Сколько можно ждать? Давай пройдёмся и посмотрим там, у реки. Эта-то оттуда пришла, – поёживаясь от холода, предложил второй.

– Ладно, будь по-твоему. Пошли, – согласился первый.

На берегу они нашли лежащего мужчину, раненного стрелой.

– О, а этого кто подстрелил? – удивился второй.

– Странные дела тут творятся. Нужно быстрее уходить отсюда, – присев и с опаской оглядываясь, произнёс первый.

– С ними как поступим? – спросил второй, опускаясь на корточки рядом с ним.

– Оставлять их здесь нельзя. Сменный дозор обнаружит. Попадёт нам тогда от сотника. Лошадей одних тоже не заберешь с собой, – рассуждал первый.

– Это ещё почему? – возмутился второй.

– А потому что нас спросят, почему мы не узнали, чьи они, и не дождались хозяев. Что ответишь? То-то и оно, молчишь. Сотник шкуры сдерёт с нас за это и на ремни пустит. Понял? – первый уже закипал.

– Да понял, понял. Чего не понять-то, – успокоил его второй.

– Ну раз тебе всё стало ясно, слушай мою команду. Грузим обоих на их лошадей и везём к сотнику, – решительно повелел первый.

* * *

Начальник личной охраны шаньюя Мотуна, подобно урагану, влетел в старую юрту, стоящую на окраине селения.

– Вот они, правитель, оба тут лежат. После полуночи были доставлены моими дозорными, – склонив голову, доложил вбежавший за ним сотник.

– Живы? – пророкотал полководец.

– Пока не отбыл к тебе, были живы, – неуверенно ответил тот.

– Смотри, если нет, то с ними здесь же сляжешь, – низко склонившись над женщиной, пригрозил полководец.

По его велению обоих раненых перенесли на повозку и в свете факелов повезли к центру ставки.

– Этих твоих дозорных, что нашли их, немедленно пришли ко мне, – запрыгнув на скакуна, приказал он сотнику и устремился следом за ней.

* * *

– Обычно она всего по три дня проводит на охоте. Было, что пару раз она задерживалась и дней на пять, но не дольше, – Тимей сидел у очага в царском шатре и растерянно смотрел на огонь.

– Ты что, отпускаешь её одну? – стоя за его спиной, удивлённо спросил Дассария.

– Да, ведь она привыкла в одиночку предаваться любимому занятию. Уединение на лоне дикой природы было своеобразным отдыхом для неё, вот я и не мешал ей. К тому же люди Цары всегда тайком присматривали за ней, – с досадой ответил Тимей.

– Что он сказал? – Дассария опустился на сиденье напротив него.

– Ничего. Он направлял за ней охранный отряд только тогда, когда я предупреждал о её предстоящей выездке. В этот раз ни я, ни он об этом не знали. Как и в какое время она покинула селение, никому не известно. Спохватились, видимо, уже через день. Я был занят делами и не виделся с ней два дня, а когда заглянул в её шатёр, то не застал её там. Очаг прогорел и был остывшим. Прислуги у неё нет. Она всем занималась только сама, так что спросить не у кого, – Тимей вытянул руки к огню, будто хотел согреться.

– Что дали поиски? Нашли что-нибудь? Хоть какие-нибудь следы, места ночёвки, кострища сумели обнаружить? – Дассария с надеждой взглянул на него.

– Нет, – вздохнув, мотнул головой Тимей.

– Тебе нужно отдохнуть. Поиски будем продолжать дальше. Иди к себе и постарайся выспаться. Не нужно изводить себя. Это ничему не поможет, – Дассария поднялся, подошёл к брату и положил руку ему на плечо.

– Хорошо, Дассария, я постараюсь совладать с собой и взять себя в руки, – Тимей обнял Дассарию и вышел из шатра.

Недолго постояв и поразмыслив над чем-то, Дассария вызвал сотника охраны и повелел ему послать за начальником разведки Царой.

Тот быстро явился к нему.

– Мой царь, я слушаю тебя, – войдя в шатёр, склонил голову Цара.

– Проходи, Цара, присаживайся. Как твоя нога, заживает? – Дассария радушно встретил молодого полководца.

– Благодарю, властитель, всё в порядке. Почти не беспокоит, – Цара, слегка прихрамывая, прошёл к очагу и присел.

– Скажи мне, Цара, что дали поиски Тафуц? – также присаживаясь на своё место, спросил Дассария.

Цара взглянул на царя и тут же отвёл взгляд.

Заметив его заминку, Дассария насторожился:

– Что-то не так? Говори. Ничего не утаивай.

– Прости меня, мой царь, я виноват перед тобой, – Цара опустил голову.

– Не томи, – зная характер своего полководца, Дассария терпеливо ждал.

– Тафуц ушла с тем хунном, охотником по имени Муццуй. Я не стал направлять за ней своих людей, считая такое решение недозволительным для себя из-за её высокого положения. Я сам проследил за ней в ту ночь. После того как по твоему велению, властитель, Муццуя отпустили на волю, он встретился с Тафуц в полночь у излучины реки в северной стороне, и они вместе направились дальше, пройдя наши рубежи и войдя на территорию врага. Я не знал о её целях, но был уверен в том, что она получила какое-то тайное задание от тебя, властитель, так как Тимей ни о чём подобном меня не предупредил. Когда начались её поиски, я был уверен, что всё это лишь продуманная уловка, необходимая для дела, связанного с её отъездом. Теперь я понял, что она направилась с этим человеком только по своему желанию. Видимо, их что-то связывает и у них есть какие-то свои интересы. Сообщать о своей случайной осведомлённости Тимею я не стал. Он мог попросту неправильно воспринять это и осудить меня за чрезмерно ретивое поведение. Все эти дни у меня не было сомнений в своей правоте. Но увидев переживания Тимея, я понял, что всё обстоит несколько иначе, нежели я предполагал. С этого времени я уже не мог не учитывать и возможности возникновения сугубо личных отношений, появившихся между Тафуц и Муццуем, и по этой причине отказался даже от мысли уведомить Тимея обо всём известном мне. Это всё, – Цара замолчал.

Дассария задумался. С самого начала разговора с начальником своей разведки, уловив его нерешительность, он почувствовал неладное и где-то в глубине души уже ожидал от него какого-то нехорошего известия, связанного с пропажей Тафуц, но то, что довелось ему услышать, стало для него ошеломляющим открытием и невообразимой новостью. Поднявшись с места, он обошёл очаг, остановился возле Цары:

– Ты всё сделал правильно. Ступай. Мне нужно подумать.

– Слушаюсь, мой царь, – Цара поднялся, склонил голову и направился к выходу.

* * *

Прошло два дня, прежде чем Тафуц пришла в себя. Она открыла глаза. Первое, что она увидела, было отверстие в своде жилища, через которое проникал яркий солнечный свет.