Прекрасные маленькие глупышки - Оливия Хоррокс

Как только мы расположились на клочке песка, на пляже появилась Роуз. Она двигалась к нам танцующей походкой, привлекая взгляды своим излишне открытым купальником.

— Привет! — крикнула она, и бриз донес до нас ее мелодичный голос. Затем помахала золотистой от загара рукой, совершенно не замечая, что на нее уставились сотни глаз. Наконец Роуз уселась на песок рядом с Мэри и нежно обняла ее. — Как прошло путешествие, дорогая?

— Ужасно скучно, — отозвалась Мэри, растягивая слова — в подражание Роуз.

— Но теперь ты здесь, — Роуз ласково погладила Мэри по голове. — А какие-нибудь милые мальчики в поезде были?

— Был один… — застенчиво ответила Мэри и рассказала историю, которая сильно отличалась от той, которую она поведала мне. Мы с Александром переглянулись — у него дрожали губы от едва сдерживаемого смеха.

— О Берди, твоя сестра просто прелесть! — воскликнула Роуз, хлопая в ладоши. — Я всегда хотела иметь младшую сестричку.

— И ты все еще согласна присмотреть за ней сегодня вечером? — с тревогой уточнила я.

— Согласна? — вскрикнула Роуз. — Да я просто счастлива! Мы можем пойти в кино, а потом я займусь твоей внешностью! — Она провела рукой по длинным локонам Мэри. — Скажи, милая, ты когда-нибудь думала о короткой стрижке?

— Роуз… — предостерегающе вмешался Александр.

Роуз не сводила с Мэри обожающего взгляда.

— О, я пошутила, Алекс. Расслабься, — она насмешливо закатила глаза. — Я знаю, сегодня ты будешь особенно занят, потому что…

— Роуз! — снова одернул он ее и нервно провел рукой по волосам, увидев, что я насторожилась и даже слегка приосанилась.

— Чем именно? — не теряя надежды, спросила я.

— О, какая я глупая! — сладким голоском пропела Роуз, коварно улыбаясь брату. — Пойдем, Мэри. Ты хочешь поплавать?

Она взяла Мэри за руку, и они направились к воде, оставив нас с Александром наедине. Он наблюдал за ними, чувствуя на себе мой взгляд и упорно притворяясь, что не замечает его.

— Чем именно? — повторила я, и Александр наконец повернулся ко мне. И, увидев выражение моего лица, расхохотался.

— Ничем, дорогая. Роуз просто дурачится. — Он притянул меня к себе и уткнулся носом в мою макушку.

Меня немного задело, что меня не посвящали в секреты, но Александр явно собирался и дальше держать их при себе, так что в конце концов я расслабилась и прижалась к нему. Закрыв глаза, я прислушалась к своим ощущениям и к тому, что происходило вокруг: горячее солнце припекало кожу, волны с ревом набегали на берег, восторженно вопили дети, пронзительно кричали чайки, и Александр мерно дышал возле моего уха.

— Что слышно об Эдди и Бэбс? — спросил он.

— Эдди ужасный корреспондент и почти никогда не отвечает на письма. Но, думаю, он счастлив от возможности снова жить в Лондоне, — ответила я с легкой грустью и, открыв глаза, посмотрела снизу на Александра.

Эдди уже шесть месяцев учился в Королевском колледже искусств и, судя по всему, наслаждался жизнью. Я радовалась за него, но мне не хватало общения с ним. Мог бы хотя бы иногда снимать телефонную трубку!

— А как без него обходится Нина? — осведомился Александр.

— Естественно, она скучает по нему. Но она завалена заказами на портреты с тех пор, как написала портрет Роуз, — ответила я, наблюдая, как наши сестры брызгались водой и плескались в бирюзовых волнах. — Думаю, им обоим полезно немного побыть врозь. Эдди необходимо вспомнить о себе любимом, а Нина уже не так нуждается в его заботе… Мы думаем навестить его, когда спадет жара. Страшно подумать о том, чтобы в такое пекло оказаться в городе… Как ты думаешь, мы можем снова остановиться у твоей тети?

— Конечно. Она будет очень вам рада.

— Прекрасно! Надеюсь, смогу выведать у нее еще какие-нибудь нелестные для тебя истории, от которых ты так упорно открещиваешься. — Я ехидно усмехнулась, и он нахмурился.

— Очень смешно! — отозвался он, и я фыркнула от смеха.

— Обещаю, что не позволю Нине использовать их против тебя.

— Легка на помине… — пробормотал Александр, и я посмотрела в ту сторону, куда он указывал. Знакомая копна черных, как вороново крыло, волос, резкие птичьи черты лица — к нам действительно направлялась Нина Госфорд.

— Так и думала, что найду вас здесь, — холодно сообщила она, остановившись перед нами. — Я работала в Сент-Агс над портретом, но там просто ужасно в выходные, особенно летом. Полно туристов, которые смотрят в рот Марджори, пока она заливает им, что из них может получиться новый Рембрандт. — Нина скорчила гримасу и опустилась на песок.

— Но зато ты уже нашла свое истинное призвание: все эти портреты, которые теперь пишешь… — поддразнил ее Александр.

Нина поджала губы и сощурила темные глаза.

— Ступай играть со своими окаменелостями, Тремейн, — парировала она с легкой улыбкой. — Некоторым из нас приходится зарабатывать себе на хлеб.

— Это не окаменелости, — возразила я, но она лишь театрально закатила глаза.

— Вообще-то в следующем месяце я делаю доклад в Геологическом обществе Лондона о взаимосвязи между искусством и наукой, — сообщил он Нине как бы между прочим, но я посмотрела на него с гордостью: Александр сумел вернуться к своей страсти. — Возможно, тебе стоит прийти послушать. Вдруг узнаешь что-то новое.

— Я поставила себе цель: узнавать в жизни как можно меньше, — ответила она. — Хочу, чтобы мое искусство было основано на чувствах, а не на знаниях.

— Я только что рассказывала Александру о наших планах поехать в Лондон. — Я сменила тему, пока они не начали пикироваться о преимуществах знаний в сравнении с чувствами.

— А Бэбс вернется из Парижа, чтобы присоединиться к вам? — спросил Александр.

— Не знаю… — задумчиво отозвалась я. — Мне не нравится, что Бэбс сейчас находится так близко от Германии. Но, по-видимому, она чудесно проводит время в Париже. Мы полагаем, что летом она не приедет…

— Нам кажется, что она там кого-то встретила, — добавила Нина, игриво приподняв темные брови, подведенные карандашом. — Но не волнуйтесь, Тремейн, я вполне способна позаботиться о Берди в Лондоне и без Бэбс.

— Я вполне способна сама о себе позаботиться, большое спасибо, — скривилась я, одарив их презрительным взглядом.

В эту минуту Роуз и Мэри вышли из воды.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — смиренно согласился Александр и поднялся на ноги. — Кому мороженого?

— О, мне! — закричала Мэри с сияющими глазами.

— Мне — что? — строго уточнила я.

— Мне, пожалуйста.

— Я помогу, — вызвалась Нина, вставая и стряхивая с себя песок. Они с Александром обожали препираться, однако в глубине души уже считали себя друзьями, что очень радовало меня.

Когда они удалились, я повернулась к Роуз.

— Ты должна сказать мне, что случится сегодня вечером. Я не могу больше терпеть!

Она безмятежно улыбнулась, но взгляд ее широко открытых глаз оставался