Бежала по полю девчонка - Людмила Андреевна Кузьмина

2 мая 1957. Хороший вечер был 30-го. Много танцевали. Кириллин спел по моей заявке «Родные глаза». Хорошо поёт. А тянулся к Бэле. А тебе, Люсен, какое до этого дело? Что с того, что он когда-то «тянулся» к тебе. Ай-ай-яй! Нехорошо! Генка Хальзов от счастья светился, пел для своей Наташи «В день рождения». Пел: «Я тебе в этот день замечательный своё верное сердце отдам!»

1 мая праздновали у Рэи. Большая компания: Рэя, Лида, Люда, Женя, Алла, Майя, Лиля, Ира, Тома, я, Роберт, Валя, Толя, Коля, Боря, Юра. Устали до чёртиков, потому что в два часа ночи отправились провожать Люду и Женю на Извёстку. Боря пришёл на вечер позже всех, а ушёл раньше всех … с Аллой. Как сквозь землю провалились – никто не заметил. Под конец совсем раздурелись. Начали танцевать с переходами, стилем. Коля Елистратов особенно отличился. Когда так научился танцевать? Портрет Коли: У него совсем мальчишеское лицо, наивно-детское, круглое, маленькое. Русые волосы, хохолок на макушке. Милый какой-то, особенно во время игры в волейбол. Тоненький, худенький, но как пружинка. Бьёт по мячу очень сильно, глушит здорово, прыгает замечательно: плавно, пружинисто оттолкнётся от пола (играет в зале), взовьётся в воздухе и, изогнувшись в спине, ударяет по мячу. Когда играет в баскетбол, то очень подвижен и опять-таки, как пружинка, прыгает… Способный, но учить уроки не любит. Выезжает на памяти да на подсказке. На немецком весь обращается в слух, когда выходит к доске. Наморщит свои бровки и смотрит на класс, ждёт подсказки. Стоит кому пошевелить губами – он понимает. Семён М. предсказал Коле будущность стиляги. Может, и будет, но я верю, что внутренне он будет чист. Стиляга – это развязный циник, сомневаюсь, чтобы Коля стал таким.

Пишу в дневнике:

«Люблю Урал! Его горы, леса – всю уральскую природу. Чудесные закаты солнца, прекрасные голубые озёра, светлые речки (только не наша речка Миасс). Сколько мне довелось видеть солнечных закатов? Много, очень много, а все они разные и изумительно красивые. Какие краски можно увидеть на небе в течение одного-двух часов! Вот сейчас учу историю, нет-нет и гляну в окно. Потом и вовсе отставила книгу и уже не могла оторвать глаз от западного края неба. Сегодня закат малиновый – не розовый и не красный, а именно малиновый и густой-густой. Над горизонтом – тучи иссиня-фиолетовые. Солнце спустилось к горизонту из туч, даже не спустилось, а выкатилось. Причём оно совсем не отбрасывало лучей, только вокруг него – сияние, подобно тому, которое исходит от расплавленной стали или чугуна (я видела на заводе), да и солнце-то сегодня похоже на расплавленный слиток стали. Но самое интересное – это то, что солнце в течение двух-трех минут, буквально на глазах ушло за горизонт. Сейчас горизонт затянут синей дымкой, чуть-чуть различимы очертания горы. Сине-серые тучи, все краски потемнели, но середина неба ещё тёмно-голубая, немного южнее середины – золотой рог месяца. Красиво.

У нас в классе литературу как предмет не любят, даже ненавидят. Я с некоторых пор чувствую не к литературе, а к уроку заметное охлаждение и большее предпочтение отдаю уроку немецкого языка.

Думаю, что причиной этого охлаждения является неправильная система преподавания. Ведь такой живой предмет, а как сухо преподаётся! Просто спать хочется на уроках. Нет интереса – нет и хороших знаний. Хорошо бы, как раньше нам давали сочинения на свободную тему, всё-таки развивали бы свои мысли. А то нас приучили к шаблону – пишем одинаково о Павке Корчагине и об Олеге Кошевом. Язык сочинений книжный, сухой. Образ Князя Болконского, образ Наташи Ростовой, а то и «образ дуба» в романе «Война и мир». Нет живых, одни образы.

Я часто думаю о своём характере (скверный, что и говорить). Много грязи налипает, пока живёшь, и особенно в нашем возрасте, подверженном влияниям извне. Не так-то просто от этой грязи освободиться даже тому, кто хочет стать лучше. Ну а если такого желания нет, значит, эта грязь присохнет и так останется. А потом на эту грязь новая грязь налипнет».

10 мая. «Дрянное настроение сегодня. Утром зелёный пух на деревьях и солнце доставляли радость, а сейчас на душе кошки скребут.

Сомнения. Когда говорю, что хотела бы поступить на литфак, многие говорят: «Не ходи! Наскучит, жизни будешь не рада. Бюрократическая (?) специальность. Иди на филфак или иняз, тем более у тебя способности есть.

Как только идут контрольные, так неизбежны какие-нибудь глупейшие ошибки. Результат – 4. Главное, узнаю обычно о них сразу после контрольной …от самой себя! В этом году, отвечая устно, не получила ни одной четвёрки.

Я люблю отвечать по литературе, но меня редко спрашивают. Повезло в третьей четверти, да и то потому, что сама вызывалась. Три раза спросили.

Итог моему учению в школе ещё рано подводить, но одно могу сказать: училась на совесть, как могла. Немало было огорчений из-за троек по математике в шестом классе – математика мне всегда давалась со скрипом. Всё же осилила её и теперь не жалуюсь на головоломные задачи.

В последнее время я стала хныкать. Видать, сказываются непрерывные занятия. Порою хочется всё бросить и забыться. Не хныкать!»

«Устала. Это почувствовали даже учителя. Когда по алгебре схватила тройку и две четвёрки подряд, разозлилась и крикнула Зое Павловне:

– Надоела мне Ваша алгебра!

– Почему моя? Может, это Ваша алгебра, Люда.

Я швырнула тетрадку в сторону стола учительницы, не рассчитала, тетрадка чуть не угодила в её лицо. Но Зоя Павловна спокойно сказала:

– Люда, я не буду Вас больше спрашивать. Если хотите, можете не ходить на мои уроки. Вам надо хорошо перед экзаменами отдохнуть.

Мне стало ужасно стыдно. На уроки я, конечно, ходила, но Зоя Павловна меня не спрашивала, даже если я тянула руку».

11 мая 1957 года. «Сегодня меня постигла ещё одна неудача. По химии не сумела, выполняя контрольную практическую работу, определить четвёртый ион – NO3-. Дифинил подвёл, не дал почему-то синего цвета, хотя я два раза проверяла. Досадно было до того, что готова была избить себя».

17 мая 1957 года. «Всё цветёт кругом. Горы – зелёные. Небо – голубое. Закаты – розовые. Нежнейшие краски. Любимое время моё! Весна мне не мешает. Наоборот, торопит и помогает жить».

21 мая 1957 года. «Вот уже третий день к нам на ЗИС прилетает вертолёт и садится на стадионе. Генка – как с ума сошёл. Я собиралась в школу, а он, взвизгивая,