Сыновья профессора - Бруно Саулит

— Может быть.

— Так не отвечают. Да или нет?

— Да.

— А почему?

— Да потому, что ты такой ужасно, ужасно большой и в то же время совсем маленький.

— Айна! — голос у Виктора дрогнул. — Ты никогда не уйдешь от меня. Верно?

Она кивнула головой.

— Никогда, — повторил Виктор, и ему показалось, что этот обет прозвучал особенно значительно. Весной легко обещать и клясться, а осенняя любовь остается на всю жизнь.

— Теперь у меня будет много, много работы и совсем мало свободного времени. — Айна потупилась, чтобы Виктор не увидел у нее на глазах слезы.

— И все-таки мы часто будем вместе, — сказал Виктор, касаясь губами лба девушки. — Хотя бы через день.

— Я не знаю, Виктор, будет ли это возможно.

— Будет! — он снова обнял ее узкие, чуть угловатые плечи.

Солнечный диск коснулся поверхности моря, и цвет воды из зеленовато-серого стал почти фиолетовым. В сторону озера Бабитэ, хлопая крыльями, пролетели утки. С наступлением вечера воздух опять по-осеннему посвежел и сосны зашумели слышнее.

— Идем! — слазала Aйна. — День кончился.

Виктор молча посмотрел на девушку, нагнулся, взял ее за руку и медленно зашагал по дюнам. Ноги тонули в песке, а ему было легко идти. Вдалеке раздался протяжный сигнал электрички, и опять все стихло, лишь временами с ветвей сосен с шорохом падали шишки.

18

В конце сентября к Виктору совершенно неожиданно зашли его однокурсники Эрик Пинне и Вальтер Орум.

— Извини за вторжение, — начал Вальтер. — Хотели с тобой поговорить. Ты не работал?

— Нет, просто смотрел картинки.

Виктор поднялся с тахты и отложил «Огонек», — он читал там приключенческую повесть.

— Интересно? — спросил Эрик.

— Ничего. Под конец выдыхается немного.

Он зевнул и предложил приятелям садиться. Эрик развалился на тахте и тотчас впился близоруки глазами в журнал. Вальтер сел к письменному столу.

«Всегда официален: настоящий начальник! — усмехнувшись, подумал Виктор. — Интересно, зачем они пожаловали?»

Эрик вынул из кармана измятую пачку папирос и закурил.

— A ты не хочешь? — спохватившись, спросил он Виктора.

— Нет, спасибо. Ну, Вальтер, что стряслось?

— Да ничего не стряслось! Просто хотели поболтать с тобой насчет литературного кружка. В университете тебя совсем не видно.

— Никак не выбраться, — кивнул Виктор. — Дома хлопот по горло.

— С повестью?

— Ну, ясно. Теперь разделался. Отнес в редакцию.

— Сколько листов получилось? — спросил Эрик. — Десять будет?

— Семь. Надоело размазывать.

— Значит, тысчонок двадцать отхватишь. Это деньги! Мне за поэму полторы дали.

— В молодежной газете? — спросил Виктор.

— Да. Ты читал? Ну как?

— Честно говоря, не нравится. Все время писал официальные стихи, совал в них трактора и знамена, а теперь ударился в другую крайность. Герои только и делают, что гуляют пол луной и целуются. Я ожидал большего.

— А форма? — не сдавался раскритикованный автор.

— Что форма! От твоих амфимакров мне ни холодно ни жарко. Рифмовать ты умеешь, амуры у тебя на месте Но я хочу видеть любовь, о которой ты пишешь.

— Ну, что касается любви, — не утерпел Вальтер, — каждый любит по-своему. Некоторые только требуют от других, а сами…

— Ты бы мог выражаться яснее. Договаривай, если имеешь в виду меня. Я бросил Виту, да? Такое поведение недостойно советского молодого человека?

— Приблизительно так.

Вальтер не сводил глаз с Виктора. Видно, опять не миновать спора.

— Если непонятно, то могу повторить. — Виктор повысил голос. — Это мое личное дело!

— Ты думаешь?

— Да, я так думаю.

Виктор взял со стола журчал и с шумом бросил на полку.

— Вита ушла из университета, — неуверенно заметил Эрик. — Уехала в Цесис.

— Вы, наверное, хотите, чтобы я привез ее обратно? И всю жизнь водил бы за ручку? В таком случае ваш визит бесполезен, могли бы не утруждаться.

В передней хлопнула дверь, тяжелые, ровные шаги раздались по всей квартире.

— Отец? — спросил Эрик.

— Да. Побежите ему жаловаться? Боюсь, что у профессора Вецапиня не найдется времени для разговора с вами.

Вальтер встал.

— Ты, наверное, считаешь, что сейчас опять проявил незаурядное остроумие и смелость? А по-моему, тебе бы стоило посмотреть на себя более практически. Весьма возможно, что твои дела далеко не в таком уж блестящем порядке! Ну, да если тебя сегодня опять одолело самомнение — ладно, поговорим в другой раз.

— Нет, почему же? — Виктор с невозмутимым видом указал однокурснику на стул. — Выкладывай заодно уж!

Эрик хотел вмешаться и закашлялся. Тут только Виктор заметил, что долговязый, худой парень не не только не отдохнул за лето, а, наоборот, ослабел и похудел еще больше. В тумбочке письменного стола у Виктора стояла початая бутылка нарзана. Он налил в стакан и протянул Эрику.

— Выпей! Пройдет.

Эрик действительно перестал кашлять.

— Черт знает, першит что-то в горле, — улыбнулся он через силу. — Наверное, от табака…

Виктор немного смягчился.

— Давайте поговорим, как люди, — предложил он. — Зачем вечно цапаться? Ты мне хотел что-то сказать, Вальтер.

— Ничего особенного. Через неделю у нас собрание литкружка. Там теперь полно молодых, с первого курса. Эрик согласен рассказать им про свою поэму, может быть, ты расскажешь, как работал над повестью?

— Не знаю, будет ли время. — Виктор неопределенно развел руками. — Наверное, редакция заставит еще повозиться…

— Мы можем перенести собрание, — предложил Эрик. — До пятницы ты и правда не успеешь.

Виктор задумался. Ему было совершенно безразлично, когда состоится собрание, но отказывать напрямик не хотелось: товарищи обидятся, опять завяжется спор с ненужными резкостями.

— Да чего там переносить!

Виктор взял записную книжку и притворился, будто просматривает свое расписание.

— Значит, договорились?

Вальтер протянул руку, и Виктор пожал ее в знак подписи. Часы в столовой пробили половину седьмого.

— Надо идти, — сказал Эрик. — Немножко подготовится к семинару. Ты завтра будешь?

— Не знаю, удастся ли, — пожал плечами Виктор. — Возможно, зайду.

В дверь постучали. Марта позвала Виктора и его гостей обедать.

— Нет, нет, спасибо, — отказался Вальтер и, взяв Эрика под локоть, подтолкнул к выходу. — Мы только на минутку. Не беспокойтесь, пожалуйста.

Если бы Виктор стал уговаривать гостей, возможно они и остались бы пообедать. Но у младшего Вецапиня были другие планы: в семь кончаются занятия на медицинском…

— Ты тоже уходишь? — спросила Марта.

— Я их провожу. Делвер сегодня будет?

— Наверно, придет попозже. Они же теперь каждый вечер работают с отцом.

— Пишут? — заинтересовался Эрик.

— Об операциях на сердце, — ответил Виктор, надевая плащ. — Ну, двинулись?

Они вышли вместе, но Марта знала, что пути их разойдутся на первом же перекрестке. У Виктора была свои дела. Он почти не обедал дома, возвращался поздней ночью, сам отыскивал что-нибудь в буфете, закусывал