Проверка моей невиновности - Джонатан Коу

— Потайной ход, хотите сказать.

— Да. Вы сами его не обнаружили?

— Нет. Должен признаться, мне не взбредало в голову зайти в камин.

— Ну разумеется. С чего бы?

Поскольку начальница после этого вопроса умолкла, выбор другой линии расследования ДС Джейкс взял на себя.

— Второе, о чем мы бы хотели спросить вас, мистер… э-э, профессор Вилкс, — показания свидетельницы, сообщившей нам, что она видела, как вы беседовали с мистером Сванном незадолго до убийства. Вы были, насколько нам известно, в огороде, и свидетельница сказала, что между вами и мистером Сванном происходила ссора.

— «Оживленный разговор» — такой оборот она употребила, — поправила его Верити. — Кроме того, вы, судя по всему, имели еще один разговор — довольно долгий и задушевный, насколько мне известно, — в баре вчера вечером.

— Ну, не уверен, что определил бы его как «задушевный», — возразил профессор Вилкс. — Мы говорили преимущественно о литературе и политике. Вынужден признать, я злоупотребил моим любимым односолодовым виски — в Венеции его не так-то просто добыть, знаете ли, — и, насколько я помню, мистер Сванн был достаточно любезен и помог мне добраться до номера. Он в самом деле показался очень приятным человеком. Какая трагедия. У кого же могло возникнуть желание сотворить нечто подобное?

— И тем не менее сегодня утром вы с ним повздорили, — подсказал ДС Джейкс.

— Ну… что тут можно сказать? Во-первых, да будет вам известно, у меня было чудовищное похмелье — воистину кошмарное, — и я был, вероятно, несколько… гневлив — исключительно по этой причине. Он подошел, думаю, спросить у меня совершенно приятным тоном, не попадался ли мне случайно на глаза его мобильный телефон. Он, судя по всему, потерял его и решил, что, быть может, оставил его у меня в номере утром, когда оба мы были не в лучшей форме. Так или иначе, на меня что-то нашло, и я решил, будто он заявляет, что это я взял его телефон. Вот почему наш разговор — издали — мог показаться довольно… скажем так, раздраженным.

— Наша свидетельница, — сказала Верити, — утверждает, что вы явились в библиотеку в поисках мистера Сванна.

— Я к тому времени уже успокоился и хотел извиниться.

— Не такое у нее сложилось впечатление. Скорее обратное.

Профессор Вилкс пожал плечами.

— Значит, впечатление у нее сложилось превратное, — сказал он.

ДИ Эссен кивнула и отозвалась дружелюбно:

— Что ж, такое нередко бывает расценено ошибочно. Насколько я понимаю, значительную часть вашей лекции вам вчера прочитать так и не удалось?

— Как ни печально. Она оказалась… что ли, оттеснена к обочине, можно сказать, событиями национального масштаба.

— Вполне так. Тем не менее мне было бы интересно взглянуть на нее. Не при вас ли случайно ее текст?

— Наверху, в моей комнате.

— Бумажная распечатка — та самая, по которой вы читали?

— Да.

— Не будете ли так добры оставить ее нам, пока вы здесь?

Профессор Вилкс эту просьбу удовлетворить согласился. После этого ДИ Эссен взяла его венецианские контактные данные и, получив заверения, что он в обозримом будущем Венецию не покинет, сообщила ему, что он совершенно свободен.

Конец опроса

10

Опрос № 4. Роджер Вэгстафф

То был последний опрос того дня. Уровень энергии у ДС Джейкса — признавшего, что он «ждал этого опроса», — казалось, не упал нисколько. ДИ Эссен же устала, и все это дело ей до странности опротивело. Она вспомнила, что муж ее Марк готовил сегодня, в день ее выхода на пенсию, особый ужин — говядину «Веллингтон» с лесными грибами и подливой из мадеры, — и Верити остро захотелось оказаться дома с мужем в их домике в Стоу-он-де-Волд, пить до ужина херес, устроивши повыше ноги, — перед телевизором с какой-нибудь утешительной телепрограммой. Она надеялась, что этот опрос не затянется надолго, но в то же время намеревалась, как всегда, ничего не упустить.

— Мистер Вэгстафф, — начала она, — это убийство, как мы считаем, произошло между десятью и десятью тридцатью сегодня утром. Можете ли вы отчитаться о своих передвижениях в это время?

— Конечно. Ровно в десять в конференц-зале начиналась первая сессия. Я представил докладчиков и слушал дискуссию.

— То был, — уточнил ДС Джейкс, — круглый стол на тему «Почему свободные рынки и национальная общность — вещи нераздельные»?

— Именно.

Роджер сидел, откинувшись на спинку и непринужденно сцепив руки на коленях. Явив свое непробиваемое алиби, смотрелся он самодовольным до невозможности.

— Боюсь, — сказала, однако, Верити, — тут имеется нестыковка, и ваши воспоминания, вероятно, не вполне точны. Несколько свидетелей заявляют, что вы покинули зал в конюшне сразу после того, как представили докладчиков, и примерно двадцать пять минут вас в зале не было.

Слегка потрясенный ее словами Роджер нервно почесал в затылке и наконец признался:

— Да. Да, вы правы. Я забыл. Сэр Эмерик Куттс сегодня утром уезжал, и я вернулся в гостиницу проститься с ним и его поблагодарить.

— Так и есть. — Верити сверилась со своими записями. — Он выписался из гостиницы в четыре минуты одиннадцатого, а такси увезло его в десять тринадцать.

— Ну да, я проговорил с ним почти все то время. Он это подтвердит.

— Почти все то время?

— Да. Убить кого бы то ни было некогда.

— Двое свидетелей определяют время вашего возвращения в конюшни как десять двадцать пять.

— Возможно.

— Так что же вы делали в оставшиеся двенадцать минут между отъездом сэра Эмерика и вашим возвращением в конюшни?

— Не знаю. Наверное, я… пошел в туалет, скажем? — Встретив невозмутимый взгляд двух сыщиков, он добавил: — Послушайте, такого рода подробностями с другими людьми обычно не делятся, но… поскольку это, судя по всему, имеет значение, мне пришлось просидеть там довольно долго. Полагаю, вчерашнее фуа-гра. Прошло, кажется, всего меня насквозь.

— Свидетелей, очевидно, нет, — сказала Верити, записывая несколько слов к себе в записную книжку. — Итак, полагаю, мы — потенциально — установили возможность. Двинемся дальше. Вы были знакомы с мистером Сванном более сорока лет, верно?

— Ну, мы познакомились в Кембридже сорок лет назад, но с тех пор общались очень мало.

— Я полагаю, оттого, что сильно недолюбливали друг друга.

— Не уверен, что я его недолюбливал.

— Он казался вам докучливым?

— Видите ли, к тому, кто посвящает чуть ли не всего себя нападкам на вас и вашу работу, как-то не проникаешься. К счастью, никто и не читал толком, что там Кристофер пишет, а потому он всегда был не более чем… малым раздражителем.

— Столь ли малым? Он допекал вас достаточно, вы готовы были даже выкрасть у него