Дух мадам Краул и другие таинственные истории - Джозеф Шеридан Ле Фаню

слухи. Поговаривали, что былая неприязнь сэра Бейла к Филипу Фельтрэму теперь сменила направление: баронет-де стал труслив, как мышка, а Фельтрэм свиреп, как кот. Говорили также, что однажды субботним вечером миссис Джулапер, попивая чай в гостях у викария, с таинственным видом намекнула его супруге, предварительно взяв с нее обещание хранить тайну, что свежеобретенное богатство не приносит радости сэру Бейлу. Душа его обременена неведомой тяжестью, он боится Фельтрэма, да и все в доме его побаиваются, кто больше, кто меньше. Баронет то ли ума лишился, то ли еще что похуже. Словом, в доме творится неладное, и она, миссис Джулапер, рада наконец-то сменить общество и отдохнуть в компании добрых друзей.

Добрая миссис Бидль пересказала все своей подруге миссис Торви. Слухи разнеслись с невероятной быстротой, и вскоре весь Голден-Фрайерс знал, что происходит в Мардайкс-Холле, и знал куда больше того, что рассказала миссис Джулапер.

Чего только не говорили в Голден-Фрайерсе о загадочных успехах сэра Бейла на скачках! Кое-кто утверждал, что его везение напрямую связано с таинственными событиями в Клустеддском лесу. Когда эти истории дошли до ушей Филипа Фельтрэма – в особенности та, где утверждалось, что некое сверхъестественное существо одолжило баронету кошель с золотыми монетами, – секретарь лишь посмеялся.

– Только не говорите этого доктору Торви, сэр, – мрачно посоветовал он. – Он величайший сплетник в городе. Золото вам одолжил старый фермер Требек – денег у него столько, что он может купить нас со всеми потрохами. Сделал он это отчасти по доброй воле, но расписки оформил честь по чести. В первый раз свою подпись поставил я – деньги были не такие уж большие; во второй раз, когда старик одолжил две тысячи гиней, те самые, что вы принесли домой в мешке, долговое обязательство было выписано на ваше имя. Странно, что вы не помните почтенного старого джентльмена – в тот день вы с ним так долго беседовали. Его внук, которого старик, говорят, не обошел в завещании, служит жокеем в конюшне лорда Варни. Он может иной раз дать полезный совет; от него-то вы и получали сведения о фаворитах.

– Ей-богу, я, видно, и впрямь сошел с ума, – с улыбкой пожал плечами баронет.

Филип Фельтрэм совершенно отстранился от домашних забот и делал, что ему вздумается. Перемена в нем становилась все заметнее. Он был мрачен, суров, часто его глаза сверкали злобой. Казалось, его неотвязно преследуют зловещие мысли.

Кроме того, в Голден-Фраейрсе ожило старинное народное поверье о том, что баронет продал душу сатане. Суеверные поселяне, зная, что сами они не без греха, отваживались лишь шепотом передавать эту байку из уст в уста. Тем самым деревенский люд просто облек в более откровенную и примитивную форму смутное подозрение, овладевшее более образованной городской верхушкой. В те простодушные времена самые нелепые суеверия были не чужды даже таким слоям общества, которые в наши дни давно избавились от подобных глупостей.

Однажды вечером, после ужина, сэр Бейл сидел возле окна и вдруг заметил Филипа Фельтрэма. Его рослая фигура темной полоской маячила на самом берегу озера. Баронету стало не по себе. Он нетерпеливо поднялся и, подбодрив себя парой стаканчиков бренди, спустился на берег и подошел к Фельтрэму.

– Я тут выглянул из окна, – заявил он, собрав всю свою хмельную удаль, – и заметил, что вы стоите, как столб. Знаете, что я подумал?

Фельтрэм взглянул на него, но ничего не ответил.

– Я подумал вот что: не завести ли мне жену? Жениться то есть.

Фельтрэм кивнул. Слова баронета не произвели на него ни малейшего впечатления.

– Какого черта вы глядите таким букой, что у меня внутри все переворачивается? Не можете разве быть самим собой – таким, как были раньше? Нету сил моих больше жить с вами с глазу на глаз. Женюсь, говорю вам, и точка. Выберу добропорядочную женщину, из тех, что ходят в церковь, чтобы заставляла всех домочадцев молиться на коленях дважды в день, утром и вечером, а по воскресеньям – три раза. Как вам это понравится?

– Ладно, будет вам жена, – ответил Фельтрэм с затаенной решительностью, от которой у баронета мороз пробежал по коже: он отнюдь не собирался всерьез идти на столь отчаянный шаг.

Фельтрэм не спеша удалился, и на этом разговор окончился.

Примерно в те же дни случилось удивительное событие. В своем поместье неподалеку от Карлайла жила семья по фамилии Фельтрэм – окружные знатоки генеалогии могли проследить, каким образом она связана с угасшим родом из Клустедда. От некогда многочисленного семейства остались три сестры, редкостные красавицы, гордость графства.

Одна из сестер была замужем за сэром Оливером Хейвортом, представителем знатнейшего рода. Он носил титул рыцаря графства и, говорят, отказался от титула баронета, потому что претендовал на звание пэра. Мужем второй был сэр Уильям Уолсингэм, состоятельный баронет, а младшая, мисс Дженет, оставалась пока не замужем. Она жила дома, в поместье Клаудсли-Холл, вместе с тетушкой, леди Харботтл, которая строго следила за девушкой и повсюду сопровождала ее.

Случилось так, что дела привели сэра Бейла в Карлайл. Будучи хорошо знакомым с почтенной леди Харботтл, он нанес ей визит в Клаудсли-Холл и в возрасте сорока пяти лет впервые в жизни влюбился.

Мисс Дженет была на редкость хороша собой – белокурая красавица с коралловыми губками и огромными голубыми глазами. Когда она говорила или улыбалась, на щеках ее играли прелестные ямочки. Такие вещи довольно редки, но все же случаются – человек в возрасте, пресыщенный жизнью, покорился очарованию невинной красоты.

Но что можно сказать о безрассудном увлечении юной леди? Никто не мог понять, за что она его полюбила. Красавица просто потеряла голову. И семья, и подруги, и старая нянюшка – все отговаривали девушку от поспешного брака, но ничто не помогло. Причем, что самое удивительное, баронет не прилагал ни малейших усилий, чтобы очаровать юную красавицу. Необычайный роман завершился скорой свадьбой, и молодая супруга прибыла в Мардайкс-Холл, готовая угождать всем и вся, считая себя счастливейшей женщиной в Англии.

Вместе с леди Мардайкс приехала кузина, Гертруда Мэйнъярд. Она была уже не очень молода, лет за тридцать. Бледная и печальная, она была очень спокойна и необычайно хороша для своих лет.

В жизни этой дамы была большая любовь. Герой ее романа уехал за моря, в Индию, и она согласилась ждать его возвращения сколь угодно долго. В хрупкой надежде на осуществление заветных чаяний заключались цель и смысл ее жизни.

С приездом леди Мардайкс в жизни Мардайкс-Холла, образно говоря, перевернулась еще одна страница. Соседи со всего графства спешили посмотреть, переменилась ли жизнь в угрюмом замке. Гости наезжали чуть ли не