Сесилия - Фанни Берни

Сесилия не ответила: она отлично знала, что дела его плохи, но чтобы долги его превышали состояние – об этом она и подумать не могла.

– Я навел справки у тех, кто не посмел бы меня обмануть, – продолжал мистер Монктон. – Вашему опекуну уже не помочь, даже если вы сами разоритесь ради него.

– Вы очень добры, но ваш совет опоздал!

И Сесилия вкратце рассказала, что произошло и с какой суммой ей пришлось расстаться. Мистер Монктон слушал ее в бешенстве, изумлении и ужасе, потом, не стесняясь в выражениях, разбранил мистера Харрела и под конец спросил:

– Но почему до того, как поставить свою подпись под этим преступным документом, вы не послали за мной?

– Я собиралась это сделать, – воскликнула она, – но подумала, что вы уже ничем не поможете. Да и как, в самом деле, вы спасли бы меня? Я впервые в жизни дала нерушимую клятву.

– Клятву, которую вырвали силой. Вас подло обманули. А вы лишились возможности делать добро куда более достойным людям.

– Но разве я могла поступить иначе? – воскликнула глубоко задетая этими упреками Сесилия. – Разве можно спокойно наблюдать за агонией безысходности, слышать мрачные намеки на самоубийство и в довершение всего увидеть человека со смертельным орудием в дрожащей руке?..

– Вашим состраданием злоупотребили. Мистер Харрел не собирался лишать себя жизни, это избитый трюк.

– Я не могу так дурно думать о нем. Ни за что на свете я не рискнула бы собственным спокойствием, поверив этим подозрениям.

– Человек, который мог безжалостно ограбить юную девушку – свою гостью и подопечную, чтобы присвоить себе ее состояние, – такой человек собирался лишь припугнуть ее, ибо он законченный подлец.

И мистер Монктон заявил, что, по крайней мере, посвятит в случившееся других опекунов, которые обязаны узнать, нет ли возможности поправить дело. Впрочем, Сесилии не пришлось с ним долго спорить по этому поводу. Он побоялся оказаться излишне назойливым и, немного подумав, оставил свой замысел.

– К тому же, – заметила Сесилия, – у меня есть расписка мистера Харрела, следовательно, я не имею права жаловаться, разве только он откажет мне в уплате долга, когда получит свою ренту.

– Расписка! Рента! – воскликнул мистер Монктон. – Что такое расписка человека, у которого нет ни гроша? И что такое его рента, если вскоре все, чем он владел, будет распродано! А он ни пенни с этого не получит!

– Что ж, ничего не поделаешь. Я постараюсь забыть, что некогда была богаче! Если я купила свой опыт дорогой ценой, пусть он хотя бы принесет мне пользу. Позвольте мне, по крайней мере, попытаться на их примере помочь мистеру Харрелу.

И Сесилия объяснила, что хочет предложить этому джентльмену план переустройства, но мистер Монктон, едва дослушав, воскликнул:

– Он негодяй и заслужил неминуемый позор. Сейчас прежде всего надо защитить вас от дальнейших происков Харрела, ведь вы тоже можете оказаться под угрозой полного разорения. Он уже знает, чем вас запугать, и не преминет этим воспользоваться.

– Нет, сэр, теперь он не найдет у меня сочувствия.

– Не полагайтесь на себя, немедленно покиньте этот дом!

– Что ж, если так, видимо, мне надо снова переехать к мистеру Делвилу.

Такой поворот событий не входил в планы мистера Монктона. Он рискнул посоветовать ей выбрать мистера Бриггса, отлично зная, что в этом доме навряд ли объявятся опасные соперники.

– Конечно, не самое подходящее для вас место, – заметил мистер Монктон, – но это все же лучше, чем жить у мистера Делвила: о вас дурно подумают в свете. Все решат, что вы переехали только ради его сына.

Сесилия смутилась: она почувствовала, что он прав. Затем мистер Монктон дал ей тысячу указаний, как остерегаться уловок мистера Харрела. Что же касается сэра Роберта, лучше дать слухам постепенно утихнуть, чем раздувать их, посылая баронету письмо, ведь он может решить, что до сих пор Сесилия колебалась, иначе написала бы раньше.

В действительности же мистер Монктон дал такой совет потому, что понимал: сэра Роберта бояться нечего, зато молва об их связи отпугнет других претендентов на руку Сесилии и введет в заблуждение Делвила-младшего.

Вопросы, волновавшие Сесилию, так и остались без ответов. Мистер Монктон, взбешенный поведением мистера Харрела, отказался обсуждать его дела. Однако Сесилия не утратила надежд на исправление опекуна. Поскольку ей больше не к кому было обратиться, она решила посоветоваться с мистером Арнотом. Возможность побеседовать с ним представилась очень скоро. Мистер Харрел заявил, что в Пантеоне ловил на себе взгляды друзей, удивленных его появлением, и теперь ему следует принять новые меры, чтобы уничтожить последние подозрения. А именно – закатить у себя роскошный праздник и пригласить на него весь свет.

Воспользовавшись первой же возможностью, Сесилия прямо заявила мистеру Арноту, что беспокоится о его зяте и подобный образ жизни ей совсем не нравится. Он в ответ признался, что давно не одобряет поведение мистера Харрела и опасается за сестру. В итоге оба сочли, что супругам надо на несколько лет покинуть Лондон, ибо для них это единственный шанс поправить свои дела. Боязливый мистер Арнот все же заставил себя передать этот совет сестрице. Она пообещала обязательно рассмотреть это предложение. Но обещание было забыто. Тогда с ней снова поговорила Сесилия. Миссис Харрел, тронутая великодушным поступком подруги, больше не обижалась на нее за вмешательство, но сказала, что ненавидит деревню и может жить там лишь летом. Приунывшая Сесилия решила обратиться к самому мистеру Харрелу. Тот выслушал ее совет с непривычным вниманием, однако ответил, что она заблуждается. Он, конечно же, быстро сумеет все наладить – вчера ночью ему необычайно везло, поэтому он надеется вскоре расплатиться с долгами и начать жизнь с чистого листа.

Открытое признание в пристрастии к игре стало для Сесилии новым потрясением. Она без колебаний обрисовала мистеру Харрелу всю шаткость его упований, но не произвела на него ни малейшего впечатления. Он заверил ее, что вскоре непременно докажет обратное и что сельская жизнь – последнее средство, к которому стоит обращаться.

Глава VIII. Недоразумение

Тем временем Делвил-младший воспользовался недавним знакомством с мистером Харрелом и нанес ему визит. Тот как раз собирался уходить, однако, желая поближе сойтись с Делвилами, проводил гостя наверх, к супруге, и пригласил его завтра вечером к чаю.

Молодой человек принял приглашение, и на сей раз Сесилия с радостью присоединилась к компании. Делвил пребывал в отличном расположении духа и главное удовольствие явно получал от общения с нею, но она с огорчением поняла, что он, кажется, считал ее собственностью