Королева Парижа. Роман-фантазия о Коко Шанель - Памела Биннингс Юэн

– Ты хочешь, чтобы я помог тебе с твоим партнером. Но не забывай, малышка. У милости рейха есть своя цена.

Разумеется. Она это понимала. У всего есть цена. Коко едва не улыбнулась грустной улыбкой. Она давным-давно усвоила этот урок.

Глава двадцать первая

Париж

1909–1914 годы

Да, у всего есть цена.

Платой за мою любовь к Бою было горестное ожидание того, что он примет на себя обязательства по отношению ко мне и к Андре. А за жизнь в Руайальё и за то, что я цеплялась за Боя, мою скалу, мой якорь, я платила гордостью. За будущее Андре и за свое будущее я заплатила потерей ребенка.

Прошло четыре года. Андре рос без матери. В Руайальё мне оставалось только тосковать по Андре и ждать Боя. Я как будто съежилась внутри. У женщины должна быть цель в жизни. В Руайальё каждый день был как последний. Я томилась от скуки. Если бы мы с Боем были женаты, говорила я себе, я бы воспитывала ребенка, заботилась о семье и жила в собственном доме.

Мне не принадлежало ничего ценного. Я зависела от Этьена и Боя: они давали мне крышу над головой, еду, одежду. Несмотря на протекцию Этьена и на нашу долгую, крепкую дружбу, я медленно начала осознавать, что я была всего лишь гостьей в Руайальё, о чем Эмильенна предупреждала меня много лет назад. Жена Этьена могла выгнать меня в любую секунду. Мне нужна была безопасность. Мне нужен был повод, чтобы просыпаться каждое утро. Я хотела большего.

Я и не подозревала, что моя жизнь вот-вот изменится, что я обрету цель в жизни в один обычный – и все же необычный – день. Это произошло однажды в воскресенье на скачках в Лоншане.

Там были и Бой, и Этьен, и Эмильенна, и другие люди из нашей компании в Руайальё. Стояла жаркая и влажная погода. Перед отъездом из Руайальё я по какому-то наитию завязала черную ленту из грогрена на моей соломенной шляпе-канотье. Она была намного легче тех моделей, которые носили модные дамы. Шляпка была удобной, ее поля давали небольшую тень. Когда мы садились в экипаж, Эмильенна посмотрела на мою шляпку и сказала, что ей тоже нужна такая.

Как я могла догадаться о том, что будет дальше? Все дамы в жаркой бане, которой был Лоншан в то воскресенье, внезапно пожелали такую же маленькую круглую шляпку, как моя, даже те, кто раньше едва снисходил до того, чтобы поздороваться со мной. Они примерили мою шляпку, оценили ее комфорт и простоту, которые контрастировали с модными в то время широкополыми шляпами, украшенными в изобилии цветами и фруктами, большим количеством бантов и лент. Еще до того, как мы уехали с ипподрома, я поняла, что обещала сделать шляпки нескольким приятельницам Эмильенны.

Это был удачный ход, я могу только похвалить себя за него. В Париже Эмильенна и ее модные подруги всюду появлялись в моих шляпках. Ко мне хлынули женщины, поскольку Эмильенна всем называла мое имя. Я установила цену на соломенные шляпки, втрое превышавшую цену заготовок, которые я покупала в «Галерее Лафайет», а потом доводила до ума.

Так я неожиданно оказалась в бизнесе по продаже шляп. Сначала я делала только одну модель на основе простого соломенного канотье, которую можно было носить днем и вечером. И как будто фея просыпала на меня волшебный порошок – я неожиданно начала зарабатывать деньги.

Мои собственные деньги, заработанные моими собственными руками.

Осознание этого нахлынуло на меня словно бурная волна и принесло с собой мечты. Я создала что-то такое, что другие захотели купить! Я уже видела свое будущее: мои шляпки на улицах Парижа, Лондона, Брюсселя и даже Лазурного берега. Они будут всюду, если я буду работать достаточно много и достаточно быстро. С каждой шляпкой я понимала, что над следующей надо работать еще быстрее, пока дамы не влюбились в другой стиль! И я обнаружила, что этот бизнес имеет свое название.

Я была модисткой. Я была в профессии.

Хорошая модистка, как я поняла, должна иметь мастерскую в Париже. Мысль о том, чтобы отказаться от безопасности Руайальё, пугала меня, но мне отчаянно хотелось двигаться вперед, найти свое место в мире. Но нельзя было переезжать в Париж, не имея плана. Я не могла рисковать потерей единственного дома, который у меня был. Мне требовалось благословение Этьена. И его деньги, по крайней мере, для начала.

Этьен только что не высмеял мою идею переехать в Париж, чтобы торговать шляпами. А вот Бой, мой Бой согласился. Он поверил в мою мечту, сказал, что у меня есть талант. И стиль.

Наконец, после нескольких недель упрашиваний Этьен сдался. Они с Боем вложили деньги, и Этьен предложил использовать его холостяцкую квартиру в Париже на бульваре Мальзерб неподалеку от квартиры Боя. В комнате на первом этаже я могла делать и продавать шляпы, а спать в комнате за мастерской.

Должна признаться, что в тот день, когда я уезжала из Руайальё в Париж, я испытала приступ страха. Этьен, добрый, щедрый Этьен, прочел мои мысли. Он понял и пообещал, что, если мой бизнес провалится, Руайальё будет меня ждать.

И вот я начала делать шляпы в холостяцкой квартире Этьена, и с его помощью обо мне узнали. Бизнес резко пошел в гору. Я начала делать шляпы на заказ – кокетливый наклон чуть более широких полей, необычный цвет, одно или два пера, – но форма и стиль все равно оставались простыми. Прошло совсем немного времени, и мне понадобились большая мастерская, работницы и более удачное место.

Бой – Бой Кейпл, моя любовь – арендовал для меня магазин в доме 21 по улице Камбон в 1-м округе, самом элегантном районе Парижа, рядом с отелем «Риц». Каким наслаждением было видеть вывеску «Моды Шанель» над дверью и мои шляпки на каждой женщине. Но продуваемый ветрами пляж в Довиле в первое лето Великой войны помог мне двинуться дальше, к спортивной одежде.

Дорогих тканей не было, доступно было только джерси. Поэтому я экспериментировала, использовала джерси для пляжной одежды. Это были мягкие практичные модели, облегавшие изгибы тела, когда женщины входили в воду и выходили из нее. Дамам они понравились, а старики, оставшиеся в курортном городе, любили на них смотреть.

Затем из этой практичной ткани я стала шить жакеты, юбки и блузы. Даже в Париже я в то время использовала джерси, цвета и стили были неброскими, приглушенными войной. И, к моему удивлению, продажи одежды скоро превзошли продажи шляп! Мои модели были простыми, классическими, без излишеств и корсетов. Раньше такие наряды на стильных дамах даже