Вношу ясность - Фрэн Лебовиц

вестибюле ждет риелторша. Ни дать, ни взять Токийская Роза[47], только белая. Первым делом она перечисляет других претендентов на квартиру – все до одного трудоустроены в респектабельных отраслях. Для начала показывает мне гостиную. Просторная, легко проветривается, прекрасный вид на известную аптеку эконом-класса. Спален две, без обмана. С кухней сложнее. Спрашиваю, зачем нынешний жилец вырубил в стене главной, так называемой «хозяйской», спальни три арки высотой пять футов. Риелторша что-то мямлит про сквозную вентиляцию. Указываю ей на стену напротив: ни одного окна. Риелторша демонстративно достает из портфеля стопку листков и углубляется в чтение. Остается предположить, что это список всех судей Верховного Суда США, облюбовавших квартиру. Я, однако, не сдаюсь. Спрашиваю, что можно сделать с тремя арками высотой пять футов в стене спальни. Она предлагает витражи. Я предлагаю поставить в гостиной церковные скамьи и по воскресеньям служить мессу. Она показывает мне еще одно помещение, называя ее «хозяйской ванной комнатой». Спрашиваю, а где моются рабы. Она зловеще шелестит листками и ведет меня смотреть гостиную по второму разу. Я сдвигаю брови. Она с сияющей улыбкой показывает мне так называемую «ванную для досуга». От пола до потолка обита тканями самых разных узоров – дизайнеру не занимать отваги. Бесцеремонно объявляю, чтобы мне никто больше никогда не смел показывать «ванные для досуга». Мне ванная нужна не для досуга, мне бы только рабов помыть.

Риелторша показывает мне гостиную по третьему разу. То ли никак не может налюбоваться аптекой эконом-класса, то ли пытается заморочить мне голову – авось поверю, что здесь три гостиных. Нахально спрашиваю: «Где тут едят, если учесть, что столовую мне не показали, а кухня – не больше коньячного бокала?»

«Кстати, – говорит она, – некоторые устраивают столовую во второй спальне». Отвечаю, что вторая спальня нужна мне для литературной работы. Зря я это брякнула: риелторше вспомнилось, что в ее списке перспективных арендаторов много дипломатов из ООН.

«Кстати, – говорит она, – хозяйская спальня довольно большая».

«Послушайте, – говорю, – я и так принимаю пищу, сидя на кровати. В однокомнатной квартире с контролируемой арендной платой в плохом районе я готова принимать пищу на кровати. В кондоминиуме с эффектной ценой и заоблачной платой за содержание дома я хочу принимать пищу за столом. Назовите меня дурой, назовите меня сумасбродкой, меня не исправишь». Она подхватывает меня под ручку, провожает до вестибюля и, не простившись, убегает. Определенно спешит позвонить кардиналу Теренсу Джеймсу Куку и сообщить: «Так и быть, квартира ваша».

Воскресенье

Целый день восстанавливала душевное спокойствие после телефонного разговора с агентством недвижимости. Когда я выразила неудовольствие тем, что меня завлекли смотреть квартиру, где на кладовку тянула разве что гостиная, сотрудник сказал: «Но, Фрэн, на что вы рассчитываете за тысячу четыреста в месяц?» И повесил трубку до того, как я успела сообщить, что вообще-то, если честно, за тысячу четыреста в месяц я рассчитываю на Зимний дворец вместе с меблировкой. И, само собой, с полным штатом прислуги.

Понедельник

Утром смотрела квартиру на самом верхнем этаже дома, который про себя называю «Браунстоуном дяди Тома». В одном углу пол так сильно накренился, что мне удалось выпрямиться в полный рост и спросить, почему холодильник стоит в гостиной. Владелец мигом поставил меня на место – ответил, не опуская глаз: «Потому что его невозможно втиснуть на кухню».

«Да, – смирилась я, присмотревшись, – и вправду проблема. Но вот что я вам скажу, возможно, вам это еще в голову не приходило. Эту кухню несложно втиснуть в холодильник. Может, попробуете?»

И ушла, не дожидаясь, пока он применит мой совет, укрылась в телефонной будке. Смертность в доме В. Ф. по-прежнему феноменально низкая.

Позвонила по объявлению из сегодняшней газеты. Мне сказали, что в цену включена компенсация за неотделимые улучшения, внесенные предыдущим арендатором. Сумма компенсации – сто тысяч долларов. Я ответила: «Если только стены не изрисованы самим Рембрандтом, сто тысяч долларов – не компенсация за неотделимые улучшения, а репарации по итогам войны».

Вторник

От отчаяния поехала смотреть квартиру, которую в объявлении назвали «интересной». Обычно «интересная» означает, что окно на потолке, лифта нет, зато есть бесплатный бонус – непромокаемые пергаминовые конверты для документов. Эта квартира оказалась вдвойне интересной, так как, сказал мне риелтор, в ней когда-то жил Джек Керуак. Вас обвели вокруг пальца, ответила я, Джек Керуак в ней до сих пор живет.

Среда

На Седьмой авеню мне повстречался шапочный знакомый. Оказывается, тоже ищет квартиру с двумя спальнями. Обменялись опытом.

«Ту, что с холодильником в гостиной, уже посмотрели?» – спросил он.

«О да, посмотрела», – сказала я.

«А я сегодня смотрел зубоврачебный кабинет в районе Восточных Пятидесятых».

«Зубоврачебный кабинет, – сказала я. – Там, что, и кресло осталось?»

«Кресло вынесли, – сказал он, – но в каждой комнате есть мойка».

Наверное, некоторые такую квартиру с руками оторвут. Я попыталась припомнить, нет ли у меня знакомых, которые делают подпольные аборты и как раз ищут квартиру с двумя спальнями. Ни одного не припомнила.

Позвонила в агентство недвижимости, поинтересовалась ценой кондоминиума из свежего объявления. Цифра с пятью нулями. Кругленькая. «А если по ипотеке?» – спросила я.

«Ипотека? – сотрудница так содрогнулась от ужаса, что мою телефонную трубку тряхнуло. – В этом доме все продажи – строго за наличные[48]».

Я сказала, что дом, где квартиры продаются только за наличные, доступен мне только в игре «Монополия», где-нибудь на Бордуок или на Парк-плейс. Сотрудница посоветовала поискать на Верхнем Манхэттене. Я ответила, что, если буду искать жилье на Верхнем Манхэттене, мне придется брать уроки каратэ. Идея показалась ей отличной.

Четверг

Смотрела кондоминиум одного недавно умершего актера. Я уже столько всего навидалась, что и глазом не моргнула, обнаружив в хозяйской спальне мойку. Подумала: либо он подрабатывал дантистом, либо мойка не поместилась в ванной комнате. Вторая версия подтвердилась. И все равно непонятно: в ванной комнате, где нет душа, могла бы поместиться мойка. Риелторша заострила внимание на свежих улучшениях: кухонная утварь мандариновых оттенков, камин с зеркалом в бронзовой раме, гостиная, оборудованная для приятного досуга. Я ответила: если прибавить к сумме, которую просят за квартиру, плату за содержание и расходы на устранение этих улучшений, мне не по средствам жить в этой квартире и по-прежнему регулярно носить обувь.

Снова позвонила В. Ф. Начну с хорошей новости: в его доме умерла одна жиличка. Но есть и плохая новость: жиличка решила никуда не съезжать.

Маленькие хитрости Фрэн Лебовиц в помощь путешественникам

Эти маленькие хитрости – результат доскональных, трудоемких изысканий