108 ударов колокола - Кэйко Ёсимура

за двоих. Просто в какой-то момент своей жизни Сохара начал чинить весь остров. Он не просто чинил поломки по просьбе местных жителей. Зачастую он предвосхищал их просьбы и, заметив неисправность, сам ее устранял.

Сохара будто превратился в ёкая – маленькое сказочное существо, которое незаметно помогает людям. Он менял шестеренки в сломанных часах, чистил заржавевшие отбойники, выравнивал покосившиеся доски заборов и восстанавливал гармонию в семьях. Он делал это незаметно для окружающих не только потому, что понимал: у хозяина сломанной вещи нет лишних денег. Починка приносила ему неподдельную и откровенную радость.

Сам того не подозревая, он привнес в жизнь островитян дух праздничного фатализма и веру в маленькие чудеса бытия. Детская музыкальная шкатулка вдруг волшебным образом снова начинала играть, и балерина кружилась на одной ножке. Сломанная дверная ручка, которая вечно царапала всем руки, вдруг становилась гладкой.

В прошлом месяце госпожа Кодама обнаружила, что с ее вроде бы разбитого зеркала внезапно исчезла трещина. Как-то ночью по пути в ванную она опрокинула его, пытаясь нащупать в темноте кнопку выключателя. Наутро она повесила зеркало на место и с огорчением обнаружила на нем темную трещину. Через две недели Сохара обратил ее внимание на то, что зеркало, похоже, испачкалось. В ответ она провела пальцем по зеркальной поверхности, показывая, что это не грязь, а трещина. И вдруг, к своему удивлению, заметила, что трещина чудесным образом исчезла.

– Надо же… – прошептала женщина. – Оно не треснуло, а просто испачкалось.

– Такое бывает, – ответил Сохара, пряча разбитое зеркало за спиной.

Он завернул его в кусок ткани и поспешно спрятал в рюкзак, пока хозяйка заваривала гречишный чай, которым собиралась угостить Сохару в саду.

– Знаешь, это зеркало купила моя мама, – сказала госпожа Кодама, потягивая чай. Она все никак не могла отделаться от удивления. – Не такая уж ценная вещь, но я расстроилась, когда разбила его. – Она взглянула в сторону дома и взволнованно улыбнулась. – Выходит, мне все приснилось.

Сохара промолчал. Он ответил кивком головы, с тем особым спокойствием, которое, казалось, наделяло его способностью проникать в непостижимую сложность мира.

5

Когда вечером Сохара вернулся домой, Йоко сообщила, что пришло письмо на его имя. Надо было заехать к госпоже Маэде и забрать его. Маэде недавно исполнилось восемьдесят три года, но она продолжала заведовать почтовым отделением острова. Сохара подумал, что, наверное, пришла очередная новогодняя открытка, и не придал новости особого значения.

После ужина он пожелал жене доброй ночи и пошел спать. Йоко еще сидела за кухонным столом и возилась с ножницами, соломой и клеем. Ночь выдалась тихой, и остров устало погрузился в сонное предвкушение праздника. Жителям еще предстояло провести тридцать первое декабря в предновогодних хлопотах.

На следующий день Сохара вышел из дома на заре и увидел, что Йоко повесила на дверь соломенный венок. Он остановился и подошел к нему вплотную, чтобы вдохнуть запах соломы. У жены были золотые руки, и Тока унаследовала их от матери. Сохара улыбнулся при мысли о ловких, трудолюбивых пальцах дочки. Заметив, что из венка выбилась былинка, Сохара поправил ее и воткнул обратно в золотистый венок, увитый красными гроздьями ягод и плодов дайдай. Венок был очередным напоминанием о том, что Новый год стоял на пороге и вот-вот должен был переступить его.

Приготовления к празднику шли полным ходом. Накануне вечером жители острова с нетерпением вскрыли посылки, прибывшие с кораблем как раз вовремя, чтобы успеть приготовить осэти рёри – праздничные блюда, требующие трех дней кропотливой работы под традиционные песнопения. С двадцать девятого по тридцать первое декабря женщины трудились не покладая рук, чтобы создать сложные композиции новогодних блюд.

В первый день дома наполнялись ароматами рыбного бульона, очищенных каштанов, соевого соуса и сахара. Из этих продуктов готовили густую подливу к крошечным рыбкам и морским водорослям. Ко второму дню на кухнях витал запах роллов из водорослей конбу и камабоко – белоснежно-розового рулета, свернутого из рыбного фарша с добавлением крабовых палочек. Также нужно было успеть почистить сладкий картофель и приготовить смесь из сахара, семян гардении и засахаренных каштанов.

Зимой, гуляя по улицам, жителям острова приходилось говорить громче обычного, чтобы преодолеть рев ледяного ветра и гул высоких волн. Разговоры велись преимущественно о еде: корне лотоса, уксусе, мирине и густоте бульона. Люди обменивались советами и обещаниями, заключали сделки по обмену ингредиентами, делились залежавшимися или просроченными продуктами.

Приготовление новогоднего меню происходило в соответствии со сроком годности продуктов. Сначала хозяйки делали заготовки из ингредиентов, которые могли долго храниться в холодильнике, а затем приступали к блюдам, портящимся за сутки. Некоторые женщины, включая жену Сохары, заранее запасались продуктами. Они делали заказы в начале месяца и за неделю до тридцать первого декабря клали в морозилку каштановый кинтон или тушеную свинину. Когда Тока жила на острове, она всегда с радостью помогала матери, и Йоко начинала готовиться к празднику немного позже. После отъезда дочери ей пришлось вернуться к былым привычкам. И все же, несмотря на множество хлопот, на острове царила веселая атмосфера.

Сохара направился через двор к грузовику. Он закутался в пальто и выдыхал облачка пара. На улице было не больше трех градусов. Он остановился на мгновение, чтобы полюбоваться гирляндами лампочек, украшающими, словно веревки для белья, внутренний двор соседей напротив. Отец и сын семейства Оно по ночам уходили в море на лодках, а утром возвращались с синей бочкой, в которую складывали улов: там бились серебристые рыбки такабэ, спинку и хвостовой плавник которых украшала длинная золотистая нить. Попадались колючие омары исэ-эби, а также моллюски сазаэ с большими раковинами, напоминающими тюрбаны. Маленький Такэру, старший сын рыбака Оно, очень любил свои лампочки. Сохара развесил их года три назад под восторженные визги ребенка. Спустя некоторое время он незаметно подменил несколько прозрачных лампочек на разноцветные – желтые, красные и синие – и потом видел, как мальчик обрадовался внезапному чуду.

В отличие от Нового года, Рождество появилось на острове сравнительно недавно – лет пятьдесят назад. Поначалу праздник отмечали довольно скромно, но со временем к нему стали готовиться все основательнее. К Рождеству украшали дома, окна, школьные витражи, и в итоге весь поселок искрился праздничными огоньками. За час до заката и вплоть до десяти часов вечера на единственном населенном склоне острова зажигались праздничные огни. Чарующая и мимолетная красота рождественского освещения, которое появлялось в начале ноября и исчезало сразу после двадцать пятого декабря, приводило детей в такой восторг, что некоторые из них, включая Такэру, ни в