Королева Парижа. Роман-фантазия о Коко Шанель - Памела Биннингс Юэн

Динклаге повернулся к Коко.

– Сначала они должны обыскать тебя, дорогая.

Она сделала шаг назад, скрестила руки на груди.

– Я не позволю этим незнакомцам дотрагиваться до меня.

Он с улыбкой поднял бровь.

– Таков протокол. Они просто обхлопают тебя. Идем же, это не займет много времени.

Прежде чем она успела произнести хотя бы слово, Динклаге отошел в сторону, и охранники провели Коко в маленькую комнату напротив номера адмирала. Ей пришлось отдать одному из них сумочку и снять жакет. Другой прощупал его, проверил рукава и карманы, пробежался пальцами по швам, затем повесил жакет на спинку стула.

Первый охранник повернулся к Коко. Другой мужчина открыл ее сумку и начал по одной доставать лежавшие в ней вещи.

– Приношу свои извинения, мадемуазель, – сказал первый охранник, который проверял ее жакет. – Теперь я вынужден попросить вас поднять обе руки над головой. Прошу вас, вот так. – Его французский был вполне приличным, но он все же показал, что и как надо сделать.

Она подчинилась, наблюдая, как охранник обыскивал ее сумочку. Мужские руки провели по ее телу от подмышек вниз, легко коснулись груди и спустились к талии. Она не доставит им удовольствие и не позволит наслаждаться своим дискомфортом. Руки прошлись по ее талии, палец провел по поясу юбки с изнанки спереди и сзади. Охранник продолжал обыск, Коко негромко и неглубоко дышала, стоя неподвижно, пока он не закончил.

Ее вернули Шпацу. Он с улыбкой подхватил ее под локоть и повел в апартаменты Канариса. Они миновали просторную, светлую комнату, в которую выходили несколько закрытых дверей, повернули налево и вошли в комнату меньшего размера. Хорошенькая молодая женщина с прямыми белокурыми волосами длиной до подбородка подняла на них глаза. Когда она поздоровалась с ними, назвав каждого по фамилии, Коко поняла, что она француженка.

– Прошу вас, садитесь, – сказала девушка, поднимаясь со своего места. На ней был симпатичный костюм, копия Шанель, вероятно, из «Галереи Лафайет». – Я сообщу адмиралу Канарису, что вы пришли. – Она вернулась через несколько секунд и пригласила их следовать за ней.

Коко вцепилась в сумочку. Она должна быть осторожной, тщательно выбирать слова, которые отрепетировала, пока была одна. Любой ее выбор будет иметь последствия. Для Коко Шанель не могло быть места для незапланированных слов или действий, пока ее сын не окажется на свободе и на попечении докторов.

Когда они вошли, Коко огляделась. По контрасту с замысловатым декором фойе «Лютеции» кабинет адмирала выглядел очень сдержанно. Цвета были мягкими и приглушенными, на серо-голубых стенах не висело ничего, кроме официального портрета Адольфа Гитлера.

Серый ковер служил контрастным фоном для больших кожаных кресел цвета бургундского вина, стоявших вокруг низкого круглого столика. На письменном столе адмирала был одинокий лист бумаги, на котором он писал. Рядом стояла бронзовая подставка для ручки, а на углу стола расположилась модель корабля. Адмирал посмотрел на них.

– Хорошо, что вы пришли. – Он аккуратно вложил авторучку в подставку, снял круглые очки в золотой оправе и положил их на стол. – Знакомство с вами, мадемуазель Шанель, это честь для меня. – Канарис встал, обошел стол, оказался с ней лицом к лицу и еле заметно поклонился.

Как будто у нее был выбор. Коко наклонила голову и улыбнулась.

– Это честь для меня, господин адмирал.

Кивнув Динклаге, Канарис указал рукой на кожаные кресла.

– Прошу вас. – Его голос был негромким, но твердым. – Мы сядем здесь. Чай, кофе?

– Благодарю вас, чай, пожалуйста.

Канарис кивнул секретарше, стоявшей у двери, и они заняли свои места. Усаживаясь, Коко разглядывала его.

Глава военной разведки был худым, невысокого роста. Тонкие седые волосы были разделены боковым пробором и касались ушей. Форма сидела на нем свободно и была плохо подогнана по фигуре, но, несмотря на это, высокий лоб, причесанные седые брови, скульптурные черты лица и сильный подбородок придавали ему командный вид.

Адмирал сел в кресло напротив Коко. Он посмотрел ей прямо в глаза. Это был суровый, прямой взгляд человека, уверенного в своем месте в мире. Казалось, его глаза заглядывают прямо в ее душу.

– Я понимаю, мадемуазель, что вы хорошо знакомы с герцогом Вестминстерским.

Времени он не терял. Она сложила руки на коленях.

– Да, мы старинные друзья.

Канарис кивнул.

– И с премьер-министром Черчиллем?

– Да. Мы познакомились много лет назад в Итон-холле, загородном доме герцога Вестминстерского в Шотландии. Он любил там рыбачить со спиннингом.

Коко продолжала улыбаться и ждала, что будет дальше. Канарис назвал еще нескольких друзей Бендора, частых гостей на яхте «Летящее облако» и проводивших выходные в Итон-холле. Она кивнула. Она знала всех и добавила несколько безобидных слухов, историй из минувших дней.

Когда открылась дверь и вошла секретарша с большим подносом, заставленным всем необходимым для чаепития со сверкающим медным чайником в центре, в комнате наступила тишина. Она поставила поднос на низкий столик и выпрямилась, глядя на Канариса.

– Пока все, мадемуазель. – Девушка кивнула и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Наклонившись над столом, Канарис налил всем чай.

– Сливки? Лимон? – Он посмотрел на Коко.

– Лимон, пожалуйста.

Канарис положил кружок лимона на блюдце и передал чашку Коко. Она приказала рукам не дрожать, когда брала ее. Динклаге сам взял свою чашку. Адмирал взял свою.

– Со слов барона фон Динклаге я знаю, что у вас, мадемуазель Шанель, возникла проблема с вашим деловым партнером. – Канарис сел поглубже в кресло, держа чашку с чаем и глядя на Коко. – Я знаю, что ваш партнер – это Пьер Вертхаймер, владелец конгломерата парфюмерных компаний. – Он отпил глоток чая. – И разумеется, он мажоритарный акционер компании, которую вы основали вместе.

– «Общество Мадемуазель». – Коко держала чашку с блюдцем на коленях. – Да, господин адмирал, но моя главная забота…

– Нет нужды объяснять. – Он отмахнулся от ее слов. – Ганс посвятил меня в вашу проблему как с господином Вертхаймером, так и с состоянием здоровья вашего сына. – Неожиданно он встретился с ней взглядом. – И самое главное, что меня сейчас беспокоит, это вы.

Коко подалась вперед, поставила чашку с блюдцем на столик.

– Андре очень болен, господин адмирал. Ему немедленно нужна медицинская помощь.

Канарис повернулся к Динклаге.

– Мадемуазель Шанель здесь для того, чтобы предложить свою помощь, – сказал Шпац. – Она готова ехать в Мадрид.

Адмирал посмотрел на Коко.

– Вы согласны с тем, что есть почва для взаимной выгоды?

– Все верно, господин адмирал. – Коко казалось, что сердце бьется у нее в горле. Она бросила взгляд на часы. Шли минуты, драгоценные минуты жизни Андре. –