Дураки все - Ричард Руссо

– Вы опять забыли второе “не”.

Реймер поднялся с дивана, повернулся к Кэрис спиной, натянул штаны, и ему немедленно полегчало, как может полегчать лишь человеку, которому всегда было неуютно в его данном Богом теле.

– Волонтеры обходят соседние дома, – сообщил он, – предупреждают, чтобы не выпускали детей на улицу, пока змею не найдут.

– А если не найдут?

– Джастин говорит, она, скорее всего, уползет в лес и там издохнет от голода. Или выползет на дорогу, и ее раздавит машина.

– Значит, скорее всего?

– Или замерзнет насмерть, когда настанут холода.

– Лето едва началось. Жара.

Реймер нагнулся завязать шнурки, и у него вдруг закружилась голова; когда он выпрямился, комната поплыла перед глазами. Чтобы не упасть, он ухватился за край стола.

– Шеф? – донесся издали голос Кэрис.

– Все в порядке. – Реймер моргнул и снова четко увидел Кэрис, равновесие постепенно возвращалось к нему. – Меня просто чуть-чуть повело.

– Когда вы ели в последний раз?

Хороший вопрос. Завтрак он пропустил, а после случившегося на Хиллдейле у него не было аппетита.

– Вчера?

– Ну ясно тогда, – сказала Кэрис. – Ладно. Поехали ко мне.

– Э-э-э…

Она прищурилась:

– В смысле – “э-э-э”?

– Неслужебные отношения в нашем участке запрещены.

– Не волнуйся, красавчик. У меня на этот счет свои правила. Мы говорим о еде, а не о всяких глупостях. Мой идиот-братец должен был заехать ко мне в гости, но слишком расстроился из-за того, что его малышку поцарапали. Так что у меня полный холодильник еды, а есть некому.

– Правда?

Несмотря на дурноту, Реймер почувствовал, что проголодался.

– Жареная курица. Листовая капуста. Спаржевая фасоль. Кукурузная каша. Арбуз на десерт.

– Только надо будет заехать в “Армз”, я переоденусь.

– Погодите, – сказала Кэрис. – Вы что, поверили?

– Э-э-э… – Реймер залился краской. Он не понял, что Кэрис шутит, и обидел ее. – Извините меня. Я ведь всю жизнь прожил в Бате. Из чернокожих знаю только вас и Джерома. И мистера Хайнса, – добавил Реймер, вспомнив о старике.

– И вы полагаете, Джером в одиночку осилит все это, включая капусту?

– Не знаю. Но мне очень жаль…

Кэрис молчала.

Реймер сглотнул комок, сознавая, что всё, что он скажет дальше, скорее всего, будет ошибкой, очередной возможностью смешать его любимый коктейль: две трети унижения, треть горького сожаления, взболтать до однородной массы. Выпить. Да и ладно, такой уж выдался день. Не лучше всех прочих с тех пор, как Бекка спустилась по лестнице, словно игрушечная пружинка. На глаза навернулись слезы.

– Мне очень жаль, – повторил Реймер и запнулся, думая не то о покойной жене, не то о женщине, стоявшей перед ним, – что во всем, что касается женщин, я каждую минуту жизни чувствую себя полным дураком.

Он смутно ждал, что Кэрис ответит ему, как ответила бы Бекка: “Чего проще – не веди себя как дурак”. Но Кэрис лишь сверлила его глазами и наконец сказала:

– Бараньи отбивные. Джером их обожает. И салат. Вы любите бараньи отбивные?

– Люблю.

– Огонь разжечь сумеете?

– Если вы об углях, то да.

– Шеф, – добавила Кэрис, – можно я кое-что скажу?

– Как будто я хоть раз запретил вам высказаться.

– Это вроде как личное.

– Да у вас все замечания личные.

– Хватит уже переживать из-за сделанных ошибок.

Она, конечно, права. Он и сам давно это понял. В детстве ему казалось, что выход прост: всего лишь не ошибаться, а все делать правильно, и тогда он обретет уверенность, которая прочим – так казалось Реймеру – дается без труда. Мать считала, что есть решение и получше: не тревожиться по каждому поводу. Но как? В этом ни она, ни кто-либо другой не мог ему помочь.

– Подумаешь, ошиблись, делов-то, – сказала Кэрис. – Да мы все ошибаемся по сто раз на дню.

– Я успеваю сто раз ошибиться еще до завтрака.

– Вот я, например, с самого начала в вас ошибалась. – Реймер промолчал, и Кэрис добавила: – И вы даже не спросите: “В чем?”

– Что?

– Вы меня вообще слушаете?

Нет, он не слушал ее. Разве что вполуха. Он слушал самого себя. Заплутал, как всегда, в не имеющем выхода лабиринте мыслей Дугласа Реймера. Он прокрутил в памяти последнее сказанное Кэрис.

– И в чем же вы ошибались насчет меня?

– Теперь даже не знаю, говорить ли.

– Скажете, куда денетесь. Нам обоим это известно. Не было случая, чтобы вы удержались и не сказали мне того, что, по-вашему, я должен знать.

– Это правда, но ведь я могу сказать вам завтра, а не сейчас. – Кэрис расплылась в улыбке, взялась за ручку двери.

– Да говорите же. Наверняка мне нужно это знать.

Кэрис устремила взгляд на его промежность.

– Ваши трусы. Здесь что-то не так. Никогда бы не подумала, что вы из тех, кто носит боксеры.

Ее старенький “сивик” был тесноват, но хотя бы пассажирское кресло было отодвинуто максимально. Прежде Реймер особенно не задумывался о личной жизни Кэрис, хотя, очевидно, кресло по умолчанию было настроено под ее длинноного брата, а не какого-то бойфренда. В пятницу вечером, когда другие молодые женщины ходят на свидания или в часы скидок пьют “маргариту” с подругами, она собиралась готовить ужин для Джерома. Логично, подумал Реймер. Молодой чернокожей женщине здесь, должно быть, непросто. С кем ей встречаться в консервативном, лилейно-белом Бате? У ее брата – высокого, красивого, элегантного в одежде и манерах – в Шуйлер-Спрингс нет отбоя от подружек. Там колледж, куча народа с юга штата, и сам городок либеральный, продвинутый, модный. Кэрис, наверное, тоже в смысле знакомств там было бы проще, хотя Реймер в этом и сомневался. Белому мужчине (по крайней мере, по опыту Реймера) может понравиться хорошенькая чернокожая женщина, но встречаться он с ней вряд ли станет – в отличие от чернокожего мужчины, тот охотно будет встречаться с белой женщиной. Пригласил бы он сам Кэрис на свидание, если бы на момент их знакомства не был женат, если бы не был ее начальником и если бы она вечно не цеплялась к нему и не грозилась его засудить за нарушение служебной этики? Окей, слишком много “если”, чтобы с уверенностью ответить на этот вопрос. Он был женат, он ее босс, и она цепляется к нему денно и нощно, и минимум половина ее угроз подать на него в суд вполне серьезна.

А может, всё это полная хрень. Что он, по сути, знает о Кэрис? Она живет в Бате, но, может, ездит оттягиваться в Шуйлер. Может, у нее каждый