Евгений Онегин. Престиж и предрассудки - Юлия Фёдоровна Ивлиева

время это обсуждают. А что ей нагадали, она мне не призналась. Вот! Еще скрытная она здесь стала. Молчит. Ну и с князем. Он часто ее приглашает то на прогулку, то на пикник. Это когда еду в корзинке приносят и на природе расстилают одеяло. Говорят, летом было модно. А сейчас стало холодно и снег уже идет. Так они с князем в оранжерею ездят. Князь даже велел что-то там специальное для Тани посадить, – милым и наивным тоном вещала Ольга. – Вот и сегодня она, скорее всего, в оранжерею поехала.

– Он уже сделал Татьяне предложение? – неожиданно для себя спросил Онегин.

Оленька помотала головой.

– Нет пока. Но мы с мамой думаем, что предложение не заставит себя ждать. Мне Ди, Диана Дивеева, рассказала, что никогда не видела князя таким влюбленным и романтичным. Он красиво ухаживает за Танюшей. Ей каждую среду и субботу присылают букет от «Императорских букетов». Это князь так повелел.

Онегин на нервах съел три булочки и, грустно пожевав нижнюю губу, подумал, что не ожидал. Ничего из того, что происходило, он не ожидал. Теперь даже не представлял, как на это реагировать.

Евгения настолько поглотили собственные думы, что он не заметил, как раздался дверной звонок, зашла горничная и в гостиной, где они с Оленькой поедали булочки с кофе, появился Ленский.

Онегин растерялся и поднял на друга удивленный и смущенный взор. Ленский, уже бросившийся приветствовать друга и жать ему руку, внезапно остановился. Внимательно осмотрел свою возлюбленную, потом друга. Почему они так смущены, будто он застал их за чем-то предосудительным?

На Ольге было простое светло-зеленое платье, отделанное кружевами по вырезу. «Не слишком ли открытое декольте для дома? – мелькнула мысль у Владимира, хотя он уже видел это платье. – Под верхней юбкой явно нет подъюбника, и очертания форм угадываются слишком откровенно».

Выражение лица Онегина явно свидетельствовало, что ему неловко и даже стыдно. За что? Что здесь происходит?

– Прасковья Парфеновна еще спит? – поинтересовался Ленский. – А ты, Онегин, отчего так рано прибыл?

– Хотел сразу выразить свое почтение всем Лариным, – просто пояснил Онегин, не заметив смятения друга. – Мне не хватало вас в деревне.

– Мама спит, Таня на прогулке, – отчиталась Оля.

– Стало быть, ты одна? – как-то странно произнес Ленский.

Оленька не поняла, что его беспокоит, пожалуй, даже не заметила.

Впрочем, Ленский тоже стремительно отогнал странные и подозрительные мысли. Дальше разговор потек легко и привычно.

Глава 30

Модест мерил шагами комнату. Все еще его крошечную, убогую комнату. Красиво и на широкую ногу жила его невеста, не он. Он по-прежнему ютился в своей арендованной комнатенке. И даже плату за нее, накопленные долги и два месяца аренды вперед оплатила Алина. Для соблюдения приличий ему следует жить у себя. Хотя какие уж тут приличия, когда она купила его с потрохами?

Алина устраивала свадьбу, шила платье, рассылала пригласительные, которые он подписал еще пустыми бланками и понятия не имел, кому она будет их отправлять. Его даже иногда ставили в известность, какой будет их свадьба.

– Я взяла в аренду особняк на Фонтанке. На полгода, – поделилась планами Алина. Однако Модест знал, что она не с ним разговаривала, а озвучивала свои замыслы. – Все украсят, я еще не решила, в каком цвете. Но в меню обязательно будут канапе и эклеры. Они такие маленькие, удобные и милые.

Андрей безразлично кивал, понимая, что невесте не нужно его согласие. Она воплощала в жизнь свою мечту. Он лишь был частью этой мечты. Молчаливой и покорной.

Временами Модеста удивляло, что при всем своем щебетании, умильном хлопанье ресницами и уменьшительно-ласкательных «Андрюшечка», «душечка», «голубчик», «пироженка» и «яишенка на завтрак», от которых его выворачивало наизнанку, Алина была по-мужски прагматична, точно знала, чего хочет, и, когда это требовалось, рассуждала строго по делу. Кроме того, она всегда понимала, за что платит.

– Помолвка пошла тебе на пользу, – сказал ему приятель Борисов, давний напарник по игре. – Ты перестал плодить долги, ночами спишь, не просиживаешь за карточным столом, даже выглядеть стал лучше.

– Моя невеста так выматывает меня за день, что к вечеру я валюсь с ног, – закатил глаза Модест. – Завтрак у одной подруги, обед у другой, вечером непременно салон с какими-нибудь музыкальными или поэтическими глупостями, – вздохнул он.

– Это вы еще не живете вместе и с тебя не требуют исполнение супружеского долга, – поддел приятель. – Хотя твоя невеста – красотка.

– Точно приятнее кредиторов.

Модеста больше всего на свете пугала долговая яма. Туда однажды угодил Бровин, тогда они еще были дружны и Андрей навещал его в тюрьме. Его очень впечатлило увиденное: грязь, унижение, страх, стонущие убогие заключенные, кровоточащие раны, жуткое зловоние и потухшие от безысходности глаза сидельцев. Нет, в жизни нет ничего хуже. Лучше смерть.

Супружеский долг? Женитьба? Все что угодно, только не долговая яма.

В их первый же день в столице Алина погасила все его долги. Отправила поверенного, и тот все уладил. Важный и высокомерный банковский служащий показал ему стопку документов, удостоверяющую, что госпожой Вороновой оплачены все его обязательства. Долговые выкуплены. Даже Брыль криво улыбнулся и отступил куда-то в воспоминания. Вроде бы даже пожелал счастливого супружества.

По сути, теперь Модест превратился в должника Алины. Она постаралась, и рыбка с крючка не соскочит. Впрочем, он и не думал сопротивляться. У него попросту не имелось такой возможности. Едва он изъявлял несогласие или собственную волю, невеста щурилась и капризно предлагала:

– Думаю, в выходные надо навестить Веру Александровну.

Две невыносимые грымзы обложили его со всех сторон. Он не знал, каким образом они это провернули, но с Модестом больше никто не садился играть. У него руки тряслись и чесались от желания схватить карты, но едва Андрей подходил к столу, игроки молниеносно сворачивались.

Две стервозные бабы испортили Модесту жизнь под видом, будто спасают его. Он хотел их убить, желательно перед этим долго помучив. Впрочем, это было невыгодно. По брачному договору, Андрей не являлся наследником будущей жены. Так что если он хотел финансового благополучия, то долгие лета Алины были в его интересах.

Наверное, жизнь Модеста становилась не такой уж плохой. Его ждали достаток, полная беззаботность, все удовольствия, которые можно купить за деньги, и весьма симпатичная женщина в придачу. Да, его выводили из себя все эти бесконечные целования пальчиков, требования комплиментов и нежностей, принуждение угождать ей и ее подругам, но Алина не была ни злой, ни сварливой, не унижала его в открытую, даже наоборот, изображала пылкую любовь. Что до сплетен, так