Пирамида предков - Ильза Тильш

Фюрер объявляет о борьбе за права рейха и за безопасность.

Великий час настал.

Первые успехи нашего вермахта.

Данциг снова входит в великий Германский рейх.

Я читаю, что позиция Англии в час, когда надо выбирать, не вызывала ничего, кроме тошноты, что в Словакии царило ликование по поводу Данцига, что Германия боролась за свои права, я читаю о демократическом мировом надувательстве, о вине одной лишь Англии, о вопиющей провокации и о том, что призрак Польши уже не нависает над нами.

Я пытаюсь повернуть колесо времени назад, вспомнить. И тогда, в сентябре, было достаточно много людей, которые считали, что война скоро кончится.

Вы еще увидите, через несколько недель все успокоится!

Радио включали очень рано и оставляли на целый день, особые сообщения нельзя было пропускать. После победного звука фанфар («Прелюдия» Ференца Листа) следовало сообщение: главное командование вермахта доводит до сведения!

Обычно программа начиналась с утреннего призыва, или утреннего лозунга, затем шла утренняя гимнастика и концерт, по воскресеньям передавали утреннее приветствие гитлерюгенда (во всех делах своих человек должен узреть Бога, Мастер Экхарт), утренние хоры, которые устраивались специальными музыкальными отрядами (наше пенье начинает воскресенье, песни музыкального отряда радиостанции рейха во Франкфурте-на-Майне; музыкальная бригада группы СА из Гессена. Со всех голубых холмов ринулся день в долину или Ты видишь зарю на востоке, знамение солнца свободы). Крестьянские пословицы и поговорки, новости. В обычные дни — сначала школьное радио, в одиннадцать — передача для городов и деревень.

Валерия, которая раньше не особенно интересовалась новостями, оставляла теперь дверь на кухню открытой, чтобы не пропустить ни одного важного сообщения. После обеда она, когда была дома, проводила время в гостиной, слушала что-нибудь вроде передачи Праздник земли, это были выпуски, посвященные благодарению немецкого народа за урожай, час немецкой матери, час деревенской молодежи, воззвание к помощникам в сборе урожая, воззвание к немецкой молодежи, крестьянский край — верхний Дунай, концерт по заявкам для немецкого вермахта. (Самые сердечные приветы с дальнего Запада шлют своим далеким возлюбленным, оставшимся на родине. Потом идут имена ефрейторов, старшин, солдат, унтер-офицеров, потом песни и марши по заявкам: Колокола родины звучат издалека, и с ними приветы летят за моря. Самый любимый, особенно почитаемый женщинами, певец Вильгельм Штринц.)

(Тогда тексты были не лучше, чем сейчас. Валерия — Анне.)

Голос солдата. Рейх никогда не погибнет. Вечером: завещание великих государственных деятелей потомкам.

Потом вечерняя музыка.

Каждый немецкий гражданин мог приобрести радиоприемник, чтобы слушать речи фюрера и его министров и принять участие во всеобщем ликовании по поводу непрерывных побед немецкого вермахта.

Тот, у кого было достаточно денег, не покупал маленький народный приемник, он покупал большое радио, и чем больше, тем считалось почетней, большое радио было знаком высокого уровня благосостояния.

Ты слышишь, как поют моторы? Вперед на врага! Ты слышишь, как звенит в ушах? Вперед на врага! Пусть падают на Англию бомбы, бомбы, бомбы! Это звучало по радио, эти слова пели хоры солдат, дети насвистывали эту мелодию на улице, ее напевали служанки, помешивая еду на плите, санитарка Генриха заливисто распевала ее, когда мыла ординаторскую.

Победа в Польше не означала конца войны.

Я пытаюсь разобраться в своих воспоминаниях и уяснить себе, понимала ли Анни что-нибудь в тех событиях, ведь ей было тогда десять лет, но мне лишь с трудом удается отделить то, что она узнала позже, от того, что она осознала тогда.

Польша — это была какая-то непонятная страна где-то на севере или северо-востоке, во время урока географии на черной школьной доске на железном крюке висела большая географическая карта, учитель указкой показывал основные населенные пункты. Радом, Рава-Руска, Брест-Литовск, реки Зан и Буг, Варшава.

Привычка Анни соединять звучание слов с каким-нибудь цветом. Польша — это было что-то темнокрасное, почти черное, мягкое, таинственное, но и грозное. Уже поступили первые сообщения о героических смертях большого числа отцов и братьев, на улицах появились женщины, одетые в черное. В то время, как учитель показывал на карту указкой, Анни смотрела в окно и воображала темно-красную страну под темно-красным небом, плыла по темно-красной воде, качалась на темно-красных волнах.

Данциг — это было что-то острое и голубое.

В атласе издательства «Вельхаген и Клазинг», выпущенном в Билефельде и Лейпциге, сразу после политической обзорной карты Европы шла карта Народы, лишенные пространства; безлюдные пространства в Европе. Немецкий народ был народом без пространства, он начал борьбу за свое право жить, она была ему навязана, он должен был победить или погибнуть, причем вторая из названных возможностей исключалась.

Сразу после обзора народов в европейском пространстве длиной в полстраницы шла карта разделения Германии на округа НСДАП. Округ 36, округ ожидания, Анни прозвала его так потому, что, по сообщениям, там все ждали, когда фюрер их освободит. (География всегда была у Анни слабым местом!)

Темно-красные мечты принесли Анни выговор учителя и наказание. В дневнике, в правом углу, где выставляют отметки, аккуратным учительским почерком было написано: желательна более активная работа на уроке.

Географическое название Скапа Флоу осталось в памяти из-за своего странного звучания (оно напоминало темно-синее волнующееся море с красным отливом): Скапа Флоу, да и кстати, с этим словом неразрывно связано имя одного героя, это был капитан-лейтенант Прин.

Фюрер принимает капитан-лейтенанта Прина и лично вручает ему орденскую «дубовую ветвь» к Железному кресту рыцарской степени. Фото: Пресса Хофман.

Прин: среднего роста, молодое круглое лицо, руки опущены вниз и немного в стороны, кажущийся беспомощным мужчина стоит на цветастом ковре в рейхсканцелярии, и отчетливо заметно, что, несмотря на высокую честь, чувствует он себя не слишком привольно, он смущенно смотрит в камеру.

Вообще лица почитаемых многими героев тех лет примечательны, я нахожу их, листая старые газеты, и удивляюсь их молодости, это, видимо, происходит из-за того, что я сама сегодня намного старше, чем они были тогда.

Фюрер лично вручает самому результативному летчику-истребителю военно-воздушных сил, майору Мельдерсу, орденскую «дубовую ветвь» к Железному кресту рыцарской степени, присвоенную ему по случаю его сороковой воздушной победы.

Мельдерс: худощавый молодой летчик сидит на скамье, обтянутой бархатом, волосы коротко острижены и гладко зачесаны назад, безупречный мундир, форменная фуражка лежит на коленях.

Перед бархатной скамьей круглый стол, на нем лежит круглая салфетка, по-видимому, связанная крючком, на ней широкая вазочка с обычными садовыми гвоздиками. Помещение рейхсканцелярии, но не исключено, что это какая-то гостиная, по-обывательски теплая, почти уютная, любого из его современников можно себе представить в этой комнате вечером,