Гори - Анастасия Мандрова

– Мне иногда кажется, что ты очень рано вырос.

– Так и есть.

– И ты влюблен…

– Заметно? – спросил Ваня с теплой улыбкой, глядя на отца.

– Еще как! Аня мне понравилась. – Дмитрий сделал еще глоток. По телу равномерно распределилась теплота. – Очень красивая. И стыдливая. Это хорошее качество для девушки в двадцать первом веке.

– Уж тебе ли не знать?

– Что ты сейчас играл? – Дмитрий оставил без внимания подкол сына, хотя где-то в душе его кольнуло тысячами иголок, потому что когда-то он тоже знал такую девушку, пусть и не в двадцать первом веке, а в самом конце двадцатого.

– Это моя новая песня, точнее, ее часть. Слишком давно не сочинял. Я хочу опять создать группу.

– А фотография?

– Одно другому не мешает, ведь правда?

Дмитрий кивнул и с отцовской гордостью посмотрел на сына. В его семье мужчины всегда были очень сильными, как скала. Ваня тоже был скалой, твердой и неубиваемой. Хотя иногда Сотникову казалось, что случись еще одно землетрясение, и скала падет.

– Мне понравилось. Сыграй мне эту мелодию еще.

Ваня послушно взял гитару и взял первые несколько аккордов, мелодичных и негромких. Он прикрыл глаза, и Дмитрий несколько секунд, забыв про музыку, всматривался в его лицо, так напоминавшее ему ее лицо. Он допил остатки горького напитка и тоже прикрыл глаза. Теперь он жил музыкой. Теперь она была его любимой. И музыка из-под гитары врывалась в его сердце и душу слишком отчаянно и слишком яростно, чтобы не вспоминать… Они все втроем плавают в холодной речке посреди теплого, ярко зеленого мая; играют в догонялки в поле, покрытом ромашками и васильками; танцуют под Оззи Осборна на живом концерте (Ване тогда было лишь шесть или семь лет); рыбачат вместе на озере ранним утром; покоряют все три вершины Олимпа, усмиряя древних богов; плывут в янтарный закат на яхте… И они бегут, бегут, бегут сквозь время, втроем, потому что они не семь-я, а всего лишь три-я, но и этого было для них вполне достаточно.

– Это чудесно, сынок, – сказал хриплым голосом Сотников, тайком смахивая непрошенные слезы. – Это чудесно! Я расчувствовался, как чертов романтик. Сыграй мне что-нибудь еще…

Теплый свет от кухонной подсветки освещал отца и сына, так редко проводивших время вместе, и оттого ценивших его, как никто другой. Они просидели так почти до утра и могли не согласиться с тем, что самый темный час бывает перед рассветом. Им было светло.

Глава 17

С понедельником пришли долгожданные осенние каникулы, на которые у меня было запланировано столько дел, что я не знала, за что браться. Вчера мы с Ваней очень долго гуляли во дворе, потому что нам не хотелось прощаться. Кроме того, я не могла представить, как Ваня вернется в дом, где происходило такое распутство. Мы говорили о жизни, о своих целях и мечтах. И вернувшись домой после нашей долгой прогулки, я до поздней ночи думала о том, что бы хотела сделать к своему двадцатилетию. Потому что до своего восемнадцатилетия я, кажется, спала или, что еще более объяснимо, была в коме.

Я черкала на зеленом бархатном блокноте, подаренном бабушкой на день рождения, то, что хотела осуществить, а на моей груди покоился ангел, который должен был теперь охранять меня. Чего же я хотела? Во-первых, заняться сексом с Ваней (да, об этом я вчера думала в первую очередь, и честно говоря, жутко краснела, когда писала эти строчки). Во-вторых, путешествовать. В-третьих, перестать бояться темноты. Еще не мешало определиться с институтом и поступить туда, перекрасить стены в своей комнате и перестать быть моделью. Последний пункт я много раз зачеркивала и писала заново. При свете ночника, я все сидела и размышляла, насколько далеко я могу зайти в своем списке. И да, я зашла далеко, если все-таки написала это.

Ваня, услышав про мой список до двадцати, был даже удивлен тем, на что я решилась. Мы шли по дороге, шурша последними сухими листьями под ногами. День обещал быть теплым и солнечным, и мы всей нашей дружной компанией хотели покататься на роликах в парке последний раз в этом году. К моему большому счастью, мама не возражала против этого. И кажется, я знала причину. Завтра у меня должны были начаться съемки какой-то важной рекламы, поэтому, как всегда бывало, чтобы не испортить мой настрой, мама разрешала мне почти все, кроме еды. За день до съемок я должна была или пить сок, или есть сельдерей. Целый день. Неудивительно, что Ваня заметил мое упадническое настроение, когда мы шли к парку.

– Ты так печальна из-за того, что вчера ничего не получилось?

– Нет. Хотя… это действительно печально, – глубоко вздохнула я.

– Сегодня вечером у моего отца запланирована запись передачи. Так что, у нас целый вечер на то, чтобы сделать тебя счастливой.

– Правда? Это здорово! – не так уж восторженно сказала я.

Одно дело, когда вчера все было спонтанно, и другое дело, все спланировать. Теперь мне было страшно, сама не знаю почему. Но, наверное, бояться чего-то нового все же нормально.

– Эй, – Ваня нежно приобнял меня. – Мы можем отложить все это, если захочешь.

– Не нужно откладывать. Но я боюсь.

– Поверь, тебе нечего бояться. – Голос Вани стал таким тихим, что его могла слышать только я. – То, что было вчера, это лишь начало. Ничего страшного в этом нет. Тебе ведь было хорошо?

– Очень, – прошептала я, все равно чувствуя некоторую неловкость, разговаривая об этом. Как будто вчера была не я, снимающая белье и говорящая так откровенно обо всех вещах.

– Дальше еще больше и лучше.

– Да, но…

Ваня прервал мои протесты поцелуем, таким, что прогнал мои страхи куда-то далеко. Мы стояли посреди залитой мягким, осенним солнцем улицы. Мимо торопились люди, бежали куда-то по своим срочным делам. А я не понимала, зачем так суетиться, когда на свете есть такое чувство, как любовь, сильное, вечное. Неужели, все эти люди не испытывали сейчас то, что испытывала я? Неужели, они только и могли ходить, со стеклянными лицами, с наушниками в ушах и смартфоном перед своим лицом, когда существует такое абсолютное счастье?

Это ощущение счастья не покидало меня, когда мы катались на роликах вместе с Алексом, Лизой, Ритой и Костей. Мы соревновались на скорость, мы учились у Алекса, который когда-то занимался слаломом, змейке и катанию назад. Я даже не думала, что