Человек, который любил детей - Кристина Стед

Сэм долго ворочался в постели, думая о Вань Ху, а на следующий день стал осторожно наводить о нем справки, но ничего достойного внимания не узнал. Несколько старших офицеров полиции, а также начальник полиции расспрашивали Сэма о поведении и политических взглядах Вань Ху, и он ответил: ему известно только то, что Вань Ху – китайский патриот, что в этом зазорного? В его понимании, каждый человек – патриот своей родины, равно как он, Поллит, патриот своей страны. Вань Ху был лучшим из секретарей, что жили на земле от сотворения мира. И когда полицейские высказали предположение, что Вань Ху загулял, Сэм возмутился, восприняв их слова как личное оскорбление.

Укладывая в чемодан последние документы и рукописи, Сэм получил от неизвестного лица маленький душистый, украшенный резьбой сундучок размером 7х5х4 дюймов, в который были помещены шесть изящных чайных чашек размером немногим больше пашотницы. Каждая чашка представляла собой соединенные между собой шесть сегментов из темной древесины и изнутри была выстлана чистым серебром, столь мягким, что на нем легко можно оставить отметины ногтем. Сундучок открывался как секретер, чашки располагались на двух полочках. На следующий день Сэм получил приглашение занять должность доцента и преподавать ихтиологию в университете Ханькоу[77]. И тогда он понял, что и подарок и приглашение исходят от брата Вань Ху, преподавателя университета Ханькоу и патриота своей страны, и что Вань Ху в безопасности. Радости Сэма не было предела, будто это сообщение прилетело к нему на серебряных крыльях прямо с небес. Но в ответном письме администрации университета казенным чиновничьим языком он написал следующее:

Уважаемые господа,

Я искренне польщен и благодарен вам за щедрое предложение, что вы изложили в своем письме от 20-го числа прошлого месяца. Спешу заверить вас, что я был бы счастлив принять его, ничто не порадовало бы меня больше, но я с глубоким сожалением вынужден ответить вам отказом. Будь у меня возможность занять предложенную должность, исполнилась бы мечта всей моей жизни изучать в непосредственном общении народ, которым я безмерно восхищаюсь, чья философия, по моему глубокому убеждению, во многих отношениях куда более возвышенная, чем наша собственная. Я с готовностью стал бы еще одним из немногочисленных связующих звеньев между нашими народами и попытался бы всеми силами способствовать развитию Сообщества народов Тихого океана. Ваша великая страна свободна, Малайя стала страной просвещенной, Соединенные Штаты более расположены к Тихоокеанскому региону, а образовавшаяся великая империя более четко осознает ту роль, что она обязана исполнять в своем регионе, – это то, ради чего я тружусь всю свою жизнь и что до сих пор надеюсь увидеть при жизни.

Какую вескую причину для отказа могу я назвать? Хочу верить, что вы меня поймете. Во-первых, я – отец шестерых маленьких детей, которых я очень люблю. Боюсь, что климат в здешних широтах подорвет их здоровье. Будь они постарше, я мог бы привезти их сюда, но в настоящее время решиться на такое я не осмелюсь. При всех моих надеждах на то, что они станут гражданами мира, я не хочу, чтобы они воспитывались вдали от родины, ибо желаю, чтобы они выросли столь же верными патриотами своей страны, какими является пылкая, достойная восхищения молодежь нового Китая. И это единственная причина, вынуждающая меня отклонить ваше щедрое предложение.

Со всем почтением и уважением

к вам, господа,

Сэмюэль К. Поллит

После того как Сэм отослал письмо, ему оставалось только уложить багаж, упаковать и отправить разные любопытные диковинки, что он приобретал на протяжении многих месяцев, каждый день умиротворять старика Уиллетса, а также спорить с ним и помогать со сбором вещей, попрощаться со «стрелком» Баргоном, сопровождавшим его на баркасе, со своим секретарем-индийцем Наденом, с чаошаньцем Тео Ма Сэуном, натуралистом-самоучкой, в лаборатории которого он задержался на несколько часов, так что на корабль прибыл перед самым отплытием.

– Черт возьми, я уж подумал, вы решили остаться здесь с узкоглазыми, – сказал Уиллетс. – Целый час слал вам сообщения. Приходила леди Модор. Вы ее не встретили? Она приезжала лишь для того, чтобы передать со мной письмо подруге. Про вас, Поллит, она не спрашивала.

– А я не спрашивал про нее,– парировал Сэм, задетый за живое.– У меня много друзей. Со всеми нужно было попрощаться, вручить им подарки и принять подарки от них. – Он озорно улыбнулся полковнику Уиллетсу. На что тот ответил:

– Не забудьте указать ваши подарки в отчете.

Сэм отвернулся, в последний раз глядя на Сингапур. Он надеялся, что навсегда запомнит эту открывавшуюся его взору панораму в одиннадцать часов утра. Холмы за городом с губернаторской резиденцией, длинная набережная, переполненные местные катера, пароходы и военные корабли в знаменитой дугообразной гавани. Еще дальше сверкающие зеленые островки и дамбы, окруженные водой, длинные покатые склоны, спускающиеся к городу и стоящим в воде хижинам на сваях. Подобно многим судам, курсирующим в тропиках, корабль, на котором они отправлялись домой, был роскошным: палубы, стенки, все блестит, искрится на солнце; женщины в цветастых полупрозрачных платьях или в белых одеяниях из тканей местной выработки; косынки прикрывают головы и обвивают талии. Суета, веселье, все рады, что пускаются в морское путешествие, взволнованы остановкой в Сингапуре.

– Я полюбил эту страну, – признался Сэм Брандерсу, одному из художников, входивших в состав экспедиции, – но больше я сюда ни ногой. Малайя – царица Савская, но для меня она слишком прекрасна.

– Да, красота здесь неописуемая. С одной стороны Сиамский залив, с другой – Бенгальский, все как на ладони, а нам приходится возвращаться домой, на блеклый Потомак. Жалко, да? Что ж, жизнь длинная. Может, когда-нибудь и вернемся сюда. Шанди[78] не желаешь?

– Я выпью лимонаду, – сказал Сэм.

Глава 7

1. Семейные ритуальные пляски

Джо прибыла в Тохога-Плейс позже остальных родственников. Поллиты, рассеявшиеся по всему дому и участку, теперь хлынули в светлую гостиную через двери и открытые французские окна, обступили Джо. Минут пять в комнате искрился фейерверк золотисто-соломенных волос.

– Где же Сэм? – воскликнула она, бросив на стол цветы, шоколад и шляпку. – Как я хочу его обнять! Где мой братик? Где же он, где, где? Скажите ему, что я приехала. Скажите, что приехала Джо! Скажите, что Джо Веселая Морячка привезла ему шоколадки! Да где же он?

С напористостью носорога Джо вырвалась от своих родных и пошла искать Сэма, не переставая звать его. Носилась всюду, как целая рать Золотой орды. Наконец, увидев брата возле клетки со змеями, она повисла