Человек, который любил детей - Кристина Стед

– Газ, газ, газом пахнет! Лулу, Бонифация, ГАЗ! Эрни, предупреди этих дур. ГАЗ! Быстро все подальше от дома.

Поднявшийся ветерок, неспешно гулявший по дому, словно больная женщина в длинном халате, задул конфорку, на которой варилась овсяная каша. Небо имело зеленоватый оттенок. Дети бросили свою игру и бродили по газону, поросшему бизоновой травой. У них сложилось впечатление, что возвращение отца из командировки и появление на свет новорожденного освободило их от посещения школы. Завтракать они будут на траве во дворе, чтобы не нарушать покой в доме. Тем временем близнецы пошли навестить маму, но в комнату их не пустили, сказали, что мама слишком утомлена и пока принять никого не может. Взявшись за руки, они вернулись во двор. Оба были расстроены, потому что им так и не удалось увидеть маленького братика.

– Про такой ветер мама моя говорила, что он дует из-за пазухи Господа, – произнес Сэм, имитируя шотландский выговор. Дети за свою короткую жизнь слышали это, наверное, уже тысячу раз. – А бабушка звала меня: «Малыш Соми, иди в дом», а потом говорила: «У твоей мамы, у моей красавицы Мэри, уйма детей, но, думаю, особенно она любит моего малыша Соми!»

Улегшись на траву у заднего крыльца, Сэм продолжал сентиментальным тоном вспоминать свое раннее детство на наречии, что он перенял у бабушки – дородной красивой женщины, которая не пасовала перед мужчинами. Его мама тоже была рослой и красивой, хотя и немного сухопарой, а еще она была очень добродетельной и набожной – «не шибко любезной, но сердобольной». Это утро напомнило Сэму рассвет его жизни, когда дом был полон ужасных братьев и сестер, и он, любимчик хворой матери, всюду бегал один, скакал, все разглядывал, рассматривал, изучал, постигая загадки, таинства Природы, подолгу размышляя над своими открытиями. Вот тогда-то, рассказывал он, едва очнувшись от благословенного детского неведения, он и полюбил Мать-Природу и дал себе слово никогда не расставаться с ней. И надеется, что они, его дети, тоже ее полюбят, равно как и маленький Чарльз-Франклин (так его нарекут), когда научится ходить.

– Чем раньше ребенок начинает говорить и думать, тем лучше,– произнес Сэм, пускаясь в свои причудливые рассуждения.– Мало найдется родителей, которое отдают должное детям – вдумчивым детям то есть – и считаются с их мнением. А кто есть надежда человечества, как не любознательный ребенок? Дети, будьте всегда любознательны! Некогда ребенком был Лавуазье. И Ньютон когда-то был младенцем. Джозеф Генри[106] когда-то был не старше Чарльза-Франклина. Томас Эдисон, величайший из людей, тоже когда-то лежал в колыбели и срыгивал.

На небе появилось несколько белых облаков.

– Возможно, у нас родился новый Агассис![107] – воскликнул Сэм.

– У нас новый газ? – переспросил Эрни.

– С запада подует легкий ветерок, – заметил Сэм.

Дети запрыгали-забегали, радуясь перемене погоды. Из кухни доносилось клацанье крышек и чашек. В небо взметнулась стая птиц.

– Трупиалы садовые! – крикнул Эрни со склона. – Сэмулум! Сэм Смелый!

– Ох, мальчики, мои мальчики, – громко вздохнул Сэм. – Я дома. Какое счастье! Вы не представляете, что это значит для меня. Да, я люблю большой мир, но как же я рад, что снова дома, в кругу семьи. Этого никто никогда не поймет. – Он вытянулся на земле во весь рост и обеими руками схватил по пучку мягкой весенней травы. – В Сингапуре много свиней. Домой, домой, скорей, скорей. – Внезапно он повернулся на бок, принюхался и завопил: – Газ, газ! Эрнест Непоседа, газ! Сол-Сэм, бегом в дом! Газ утекает, скажите Луи!

Эрнест помчался к кухне, крича:

– Лулу, газ! Агассис, папа говорит!

Запах газа ощущался сильнее. Сэм сам подошел к кухонному окну, вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что там происходит.

– Газ, газ в кухне. Скажите Бонни. Дети, скажите нашим дамочкам, что в кухне утекает газ.

Четверо мальчиков устремились за отцом.

– Газ, газ! – со смехом кричали они.

Внезапно в кухонном окне показалась голова Луизы:

– Чай готов.

– У нас утечка газа, – указал ей Сэм. – Решила побить все рекорды по расходу газа, да? Чтоб нам счета большие приносили? Ходишь в друзьях у газовой компании, а?

– Каша варилась на медленном огне, – рассмеялась Луи. – Вот его постоянно и задувало.

– Расточительство до добра не доведет,– сказал Сэм.– Дети, чай готов. Леди Малютка (теперь Леди Большая), завтракать! Бой, бой, неси чай!– Он стал изворачиваться, озираться, высматривая несуществующего мальчика-слугу, затем ответил «голосом» этого слуги: – Слушаюсь, туан.– А потом опять отдал ему приказ: – Бой, тех-паджи-паджи! [утренний чай]. Слушаюсь, туан!– Сэм улыбался детям, которые только-только начинали привыкать к тому, что их старший товарищ и командир снова с ними, и внезапно изрек: – Хантар-кау баранг баранг сайя ка-Раффлз отель [Отправьте мои вещи в отель «Раффлз»]. – Дети смотрели на отца со скучным выражением на лице, поскольку не поняли ни слова из того, что он сказал.– Знаете, я нередко наведывался в какую-нибудь деревню и каждый раз обязательно произносил несколько фраз на местном языке, чтобы подружиться с мальчиками и девочками,– объяснил Сэм.– Другие белые господа даже не старались сказать что-нибудь на их наречии, посему восточные дети проникались ко мне симпатией за мои потуги освоить их язык. Увидев какой-нибудь небольшой водоем, я спрашивал: «Там крокодилы водятся?» А потом говорил: «Панас-нья сангат терек» [Жара ужасная]. Все дети бежали за мной по пятам. Вот подождите, я еще разберу свои чемоданы. Сэму Смелому девять месяцев понадобится на то, чтобы поведать обо всем, что с ним произошло; по чуть-чуть рассказывать не имеет смысла. Но это неважно, вы сейчас все здесь, смотрите во все глаза, слушаете внимательно, раскрыв рты, и я, слава Богу (которого не существует), могу говорить с вами.

Затем Сэм принялся самолично подавать всем чай, считая по-малайски: сату, дуа, тига, ампат… И заодно учил детей считать по-малайски.

– Вот теперь я снова дома с моими маленькими малайскими друзьями и снова дома в Тохоге,– произнес Сэм, широко улыбаясь. Все должно было иметь малайское именование, и он уже начал изливать на детей свои новые познания – тараторил, брызгая слюной, захлебываясь словами, лишь бы побыстрее выложить им все, с чем он познакомился. После завтрака он велел детям встать и построиться по возрасту, а затем повел их по саду, чтобы они вместе с ним произвели осмотр животных.– Эрми Непоседа [Эрни], Олененок [Эви], Чудаки [близнецы], Бычок [Томми], – приговаривал он,– шагом марш за туаном Поллитом. Мы идем смотреть животных. Левой – правой, левой – правой! Сено – солома, сено –