Сесилия - Фанни Берни

Мистеру Монктону же предстояло сыграть еще одну роль. Чтобы воспрепятствовать пересудам относительно его помощи Сесилии, он начал готовить леди Маргарет к тому, что ей придется ехать с ними. Для этого он использовал мисс Беннет: та возбудила ревность его супруги, тайно нашептав ей о его намерении ехать в столицу в то же самое время, что и Сесилия, собиравшаяся встретиться с опекунами. Компаньонка посоветовала леди Маргарет также поехать в Лондон. Дряхлой старухе этот совет не показался заманчивым, но мисс Беннет, следуя полученным ею расчетливым указаниям, привела неотразимые доводы. Не подозревая о том, как навредит она себе, подзуживаемая леди Маргарет пригласила Сесилию остановиться в ее доме.

Мистер Монктон, в котором за долгие годы коварство стало второй натурой, притворился, будто разочарован предложением супруги, а Сесилия, вовсе не считавшая нужным подвергать свою покладистость подобному наказанию, тут же отклонила приглашение. Леди Маргарет сочла, что план провалился, и с угрюмым, разочарованным видом замолчала. Ее супруг с восторгом приметил, как разозлило жену это препятствие, однако, улучив момент, чтобы поговорить с Сесилией наедине, постарался его устранить. Он растолковал ей, что она еще слишком молода, чтобы находиться в Лондоне одной, и намекнул, что, если она поедет туда лишь в сопровождении прислуги, начнут воображать, будто она приехала с совсем иными целями, чем те, о которых было объявлено. Сесилия поняла, что́ он имел в виду: возникнут подозрения, что она намерена встретиться с Делвилом. Намек заставил ее покраснеть, она испугалась и согласилась на план мистера Монктона.

Через несколько дней все было улажено. Мистер Монктон выехал на день раньше дам, хотя страстно желал присоединиться к ним; но, поскольку прежде никогда не ездил в столицу в одном экипаже с леди Маргарет, не рискнул подарить соседям и прислуге столь опасную тему для пересудов. Для Сесилии, вынужденной, таким образом, путешествовать в обществе ее милости и мисс Беннет, поездка получилась пренеприятнейшая, и она решила, если удастся, пробыть в Лондоне всего два дня.

Леди Маргарет же находилась в необычайно благодушном настроении. Мысль о том, что она расстроила планы мужа и помешала ему веселиться, привела ее в восторг. А этот виртуозный лицемер еще потрафил ей, уехав из дому с разочарованным видом. Леди Маргарет и не догадывалась, что все это время способствовала его замыслам, играя роль, назначенную ей им самим.

Глава II. Изумление

Лондонский дом леди Маргарет находился на Сохо-сквер. Желая как можно скорее покинуть столицу, Сесилия сразу же послала обоим опекунам записки, сообщая о своем прибытии и прося повидаться с ней завтра. Вскоре она получила два ответа.

Адресовано мисс Сесилии Беверли

8 ноября 1779 года

Мисс, письмо получил. Прийти не смогу. Буду в среду, 10-го.

Остаюсь и проч.

Дж. Бриггс

Адресовано мисс Беверли

Мистер Делвил в данный момент слишком занят, чтобы назначать встречи, не обдумав прежде, как уладить дела. Мистер Делвил даст знать мисс Беверли, когда у него появится возможность увидеться с нею.

Сент-Джеймс-сквер, 8 ноября.

Эти послания, которые в другое время позабавили бы Сесилию, ныне только раздосадовали ее. Ей очень хотелось, чтобы встреча с мистером Делвилом наконец состоялась. Желая, однако, увидеться с обоими опекунами разом и уладить дела, она снова написала мистеру Бриггсу, сообщая, что мистер Делвил откладывает совещание, и прося, чтобы до этого он не утруждал себя визитом к ней.

Прошло два дня, но известий от опекунов не поступало. Сесилия большей частью проводила время в одиночестве. Мистер Монктон мало виделся с нею, зная, что кроме него она ни с кем не встречается. На третий день, устав от собственных мыслей, недобрых взглядов леди Маргарет и навязчивой болтовни мисс Беннет, девушка решила посетить книжную лавку, где застала книгопродавца за беседой с каким-то бедно одетым и усердно кутавшимся от чужих глаз человеком. Когда она приблизилась, то услышала, как незнакомец говорит:

– Условия мне безразличны, ведь я пишу не ради заработка. Для меня это главная радость в жизни, ради нее я и желаю сделать писательство своей профессией.

Этот голос поразил Сесилию: то был голос Белфилда! Она остановилась как вкопанная, не обращая внимания на подскочившего к ней приказчика. Тут сам хозяин заметил ее и подошел, а Белфилд, обернувшись, чтобы узнать, кто им помешал, вздрогнул, будто увидал призрака, надвинул шляпу на лицо и выбежал из лавки. Сесилия же наконец вспомнила, зачем явилась, и занялась просмотром новых книг.

Внезапная перемена в положении этого молодого человека и признание в тяге к писательству, столь противоположное прежним его суждениям, удивили ее, и ей стало любопытно, что с ним теперь. Отложив и попросив упаковать несколько книг, она поинтересовалась: если только что вышедший из лавки джентльмен – писатель, насколько было понятно из его слов, то выходили ли уже под его именем какие-либо книги?

– Нет, сударыня, – отвечал книгопродавец, – пока ничего значительного. Известно, что он сочинил несколько вещей, изданных анонимно; но вскоре, сдается мне, мы увидим кое-что интересное.

– Значит, он работает над большой книгой?

– Не совсем, по крайней мере сейчас. Но он настоящий гений и несомненно создаст что-нибудь выдающееся.

– Что бы он ни сочинил, я буду рада получить от вас его книгу.

– Разумеется, сударыня, но вы получите его сочинение под псевдонимом: этот господин не хочет обнародовать свое имя. Сейчас он на мели и приходит ко мне не покупать, а продавать книги. Впрочем, писательство – правильный путь, чтобы избавиться от денежных затруднений, мы ведь недурно платим за стоящие сочинения, особенно если они ловко сработаны.

Сесилия не стала вдаваться в дальнейшие расспросы. Она села в портшез и вернулась в дом леди Маргарет. Повстречав Белфилда, она вспомнила не только о нем самом; милая Генриетта снова заняла место в ее сердце. Интерес к славной девушке, забытый на время пережитых горестей, возродился с новой силой и вызвал желание возродить прерванные отношения. Теперь уже не было нужды бояться тягостного соперничества из-за Делвила, и Сесилия решила разыскать Генриетту. В конце дня она сообщила леди Маргарет, что хочет отлучиться на час-другой, и снова послала за портшезом, который доставил ее на Портленд-стрит. Там она спросила мисс Белфилд, и ее проводили в гостиную, где Генриетта чаевничала с матерью и мистером Хобсоном, их домовладельцем.

Завидев мисс Беверли, Генриетта бросилась к ней и с ликованием заключила