Сесилия - Фанни Берни

тут же принялся выговаривать ей за то, что она сбежала от него летом и тем самым ввела его во многие траты, и жаловаться на мистера Делвила. Затем сообщил, что составил счета бывшей подопечной и готов отдать их. Он на все лады расхваливал Сесилию за то, что она порвала отношения со «старым доном», но посоветовал не распоряжаться своим состоянием самой, ибо сам желал заведовать им до ее замужества.

Сесилия, поблагодарив бывшего опекуна, сказала, что очень признательна ему за прежние хлопоты, но более не собирается его обременять. Он взялся спорить с нею, заявил, что ей ни за что не спастись от жуликов и воров. Девушка, хотя и настроенная против него мистером Монктоном, не знала, как отразить его доводы. Все же, понимая, что в действительности ей принадлежит лишь часть денег, о которых он толковал, она не могла ему уступить. Поэтому она не слишком опечалилась, когда прибытие нового гостя положило конец красноречию мистера Бриггса, хотя изумилась, увидев входящего в гостиную мистера Хобсона.

– Прощения просим, сударыня, ежели помешали, – воскликнул он, – только вот я осмелился заявиться насчет двух дам, которые ваши знакомые. Они, можно сказать, совсем помешались.

– Что с ними такое, сэр?

– Да ничего особенного, только ведь матери легко приходят в испуг, а если они раздражены, то с ними бесполезно об чем-нибудь толковать. Дело вот в чем. Мы ждали молодого сквайра, как я его называю, с утра, а он так и не явился. Миссис Белфилд, не зная, куда за ним послать, подумала, что он может быть здесь, памятуя о вашей к нему доброте.

– Вы пришли не туда, сэр, – промолвила Сесилия, весьма рассерженная скрытым смыслом, содержавшимся в его словах. – Если мистер Белфилд и впрямь в этом доме, его следует искать у мистера Монктона.

– Что такое? Что такое? – встрепенулся мистер Бриггс. – О ком речь? А? О ком? О вашем разлюбезном?

– Нет, нет, сэр, – воскликнула Сесилия.

– Не виляйте! Меня не обманешь! Кто он?

– Я скажу, сэр, – встрял мистер Хобсон. – Это очень приятный молодой джентльмен, собою красавец, обворожительный кавалер, да вдобавок изрядно одевается и всякое такое, любая дама засмотрится. Он не слишком годится для торговли, как мне говорили, только дамам это не важно, коль они сами в том ничего не смыслят.

– Денежки водятся? – нетерпеливо спросил мистер Бриггс. – За душой что-нибудь имеется, а?

Тут у входной двери раздался стук, очень обрадовавший Сесилию. Но когда дверь распахнулась, вместо мистера Делвила, которого она ожидала увидеть, на пороге возник мистер Олбани. Это немало огорчило Сесилию, ибо ей предстояло рассматривать с опекунами важные дела и сторонние вмешательства представлялись излишними, а Олбани был не тот человек, которому она отважилась бы намекнуть, что занята.

Новый гость с торжественным видом приблизился к Сесилии.

– Я пришел вновь, дабы испытать твою искренность. Пойдешь ли ты сейчас со мной туда, куда призывает тебя скорбь?

– Мне очень жаль, – собравшись с духом, ответила она, – но в настоящее время это совершенно невозможно. Мне предстоит одно очень важное дело!

– Что может быть важнее утешения ближних?

– Надеюсь, мне не придется отступить от этой цели, но я должна просить вас по крайней мере сегодня утром творить милосердие вместо меня.

Она вынула свой кошелек и спросила, сколько он желает получить.

– Полгинеи, – был ответ.

– Этого хватит?

– Для тех, у кого нет ничего, это много. Потом вы сможете дать им еще.

Мистер Бриггс, и впрямь заметив у девушки в пальцах полгинеи, больше не мог сдерживаться. Он потянул ее за рукав, схватил за руку и яростно прошипел:

– Не отдавайте! Каков старый мошенник!

– Простите меня, сэр, – тихо сказала Сесилия, – но я хорошо его знаю.

И, высвободив руку, отдала мистеру Олбани свое пожертвование.

Увидев это, Бриггс в гневе завопил:

– Разоритесь! Как пить дать! На паперть пойдете!

– Бесчеловечный скареда! – изрек Олбани. – Ты сожалеешь о малой толике богатств, отдаваемой тем, у кого совсем ничего нет? Если твое очерствевшее сердце противится мольбам о помощи, так позволь хотя бы этой чистой душе уделить от своих богатств щедрую лепту!

– Скажите, сударыня, – обратился мистер Хобсон к Сесилии, – этот господин когда-то был актером?

– Полагаю, нет.

– Мне подумалось, что он, должно быть, выучил свою речь наизусть.

Тут снова раздался стук в дверь: наконец пришел мистер Делвил.

Сесилия, и так неизбежно смущенная его появлением, вдвойне беспокоилась из-за присутствия незваных гостей, Олбани и Хобсона, и жалела, что здесь нет мистера Монктона, который запросто выставил бы их. Она не колеблясь дала бы понять мистеру Хобсону, что занята, но боялась обидеть мистера Олбани.

Мистер Делвил вошел в комнату с видом величественным и спесивым. Он снял шляпу, но не удостоил присутствующих даже слабым кивком и не извинился пред мистером Бриггсом за то, что опоздал к им самим назначенному часу. Ступив несколько шагов, он вымолвил:

– Поскольку я никогда не выполнял обязанностей опекуна, мое прибытие, вероятно, не является необходимостью. Однако имя мое вписано в завещание декана, я один-два раза встречался с другими душеприказчиками и полагаю своим долгом перед собственными наследниками в будущем предотвратить любые обращения к ним.

Сесилия из неприязни к подобному чванству ничего не ответила. Олбани отошел в угол; Хобсон начал догадываться, что ему пора уходить; а Бриггс, памятуя лишь о ссоре с мистером Делвилом, случившейся летом, наливался злобой и ждал подходящей минуты, чтобы ее излить. Мистер Делвил, вообразивший, что все молчат из благоговейного трепета перед ним, смягчился, но, обведя глазами комнату и увидев двух незнакомцев, явно был изумлен. Он взглянул на Сесилию, ожидая разъяснений. Та, желая поскорее со всем покончить, обратилась к мистеру Бриггсу со словами:

– Сэр, вот перо и чернила. Вы будете писать или я? Что надо делать?

– Нет, нет, – ответил тот с усмешкой, – погодите. Всему свой черед. Не перебивайте его светлость высокородного господина Оборванца.

– Кого, сэр? – переспросил мистер Делвил, краснея.

– Милорда дона Вельможу, – злорадно осклабился Бриггс.

Мистер Делвил покраснел еще пуще, но не удостоил Бриггса ответом. Тот, сочтя, что одержал победу, торжествующе сказал мистеру Хобсону:

– Чего стоите? Падайте ниц! Не видите – господин Зазнайка явился?

– Ради всего святого, мистер Бриггс, – перебила его Сесилия, заметившая, что мистер Делвил, дрожа от ярости, едва удерживается от того, чтобы пустить в ход свою трость. – Успокойтесь и давайте закончим наше дело!

Олбани, который уловил звучавшую в ее голосе тревогу, приблизился к ним и воскликнул:

– Зачем этот бессмысленный раздор? И для чего эта докучная брань?

– Должен признаться, – вставил мистер Хобсон, – я тоже не одобряю ссор.

Мистер Делвил, повернувшись к Сесилии, процедил,