Бессмертная степь - Иса Капаев

Никому из воинов от реки беды не приключилось. Когда Бачмана привели к Менгу-каану, то он стал просить, чтобы тот удостоил убить его собственноручно. Тот приказал брату своему Бучеку разрубить его (Бачмана) на две части». Рашид-ад-дин, рассказывая эту историю, добавляет, что вместе с Бачманом был и предводитель асов Качир -укуль, которого также убили.

Бату-хан, захватив Чернигов и Киев, лишил Котен-хана основных союзников. Половецкий хан, поняв безнадежность положения своей орды, стал искать выход. Отступая на запад, он самолично посетил Венгрию и вошёл в сговор с тамошним королем Беллой IV. Король Венгрии согласился принять половцев, но поставил условие, чтобы кипчаки поменяли веру и вступили в лоно католической церкви...

Хотя в 1223 году в битве на Калке он из-за несогласованности военачальников кипчакско-русского войска проиграл сражение, но после этого, до 1236 года, он дважды сталкивался с восточными завоевателями и оба раза выигрывал сражения.

Котен Сутоевич был в преклонных годах, но оставался в седле. Отваги и мужества ему было не занимать. У него была знаменательная биография. Будучи молодым, ещё в 1204 году Котен-хан возглавлял болгаро-куманское (половецкое) войско и при Андрианаполе остановил крестоносцев, до этого захвативших Константинополь. Благодаря его боевым качествам европейское рыцарство было разгромлено, а сам Котен-хан взял в плен латинского императора Балдуина [1, 604]. Воины Котен-хана «особо неистовали перед латинянами и греками». Пленённый Балдуин был заключён в болгарскую крепость Тырново и там скончался. Котен Сутоевич находился в родстве с русскими князьями, его дочь была замужем за Мстиславом Удалым. Авторитет Котен-хана в народе был огромным и незыблемым. Поэтому неудивительно, что кипчаки послушались его в столь опрометчивом решении, как смена веры.

Итак, в 1239 году Котен-хану стало ясно, что война проиграна. Надеясь на то, что посредством союза с венгерским королём он опрокинет завоевателей, Котен-хан привёл в Венгрию 40 тысяч кипчаков — на условиях венгерского короля. Кочевники были расселены в окружении Пешта. К ним сразу отправились проповедники. Чтобы окончательно скрепить этот союз, король Белла IV женил сына Стефана на дочери кипчакского хана Элизабете (по крещению). Котен-хану был дан титул правителя Кумании.

Однако усиление венгерского короля не понравилось враждующим с ним магнатам. Знать всячески старалась расстроить отношения короля со степными пришельцами. И сами кипчаки, не привыкшие жить в стеснённых обстоятельствах (не все из них были согласны и с принятием другой веры), давали повод для таких разговоров. Они притесняли и подвергали грабежам местное население.

Упорно распространялся слух о том, что Котен-хан находится в сговоре с русскими и монголами. Даже гневное письмо Бату-хана к Белле IV не возымело действие на опроверже­ние этих слухов. «Узнал я сверх того, — писал командующий чингизидским войском, — что рабов моих куманов ты держишь под своим покровительством. Приказываю тебе впредь не держать их у себя, чтобы из-за них я не стал против тебя. Куманам ведь легче бежать, чем тебе, так как они, кочуя без домов, в шатрах, может быть, и в состоянии убежать; ты же живёшь в домах, имеешь земли и города. Как же тебе избежать моей руки» [32]. Это неучтивое письмо ясно говорит о том, что никакого сговора у половецкого хана с чингизидами нет и не может быть. Однако оно не подействовало на магнатов. Они вынудили короля посадить Котен-хана со всем его семейством в тюрьму.

Историк прошлого века П.В. Голубовский, хорошо изучивший историю половцев в Венгрии, приводит подробные детали разыгравшейся трагедии кипчакского хана. Котен-хан хотел объясниться с королем Беллой IV, но венгерские и немецкие рыцари, решив опередить такую возможность, ворвались в тюрьму и обезглавили всё семейство, а головы повыбрасывали через окна замка. Кипчаки, узнав о происшедшем, пришли в ярость и стали резать население, разрушать сёла и города. Убивая венгров и немцев, разъярённые всадники приговаривали: «Это тебе за Котен-хана!» Погубив множество людей, степняки вырвались из Венгрии в Болгарию, с правителями которой издавна находились в родстве их ханы. Оттуда устремились на Балканы и стали подданными Никейской империи.

О том, что наши древние предки оставили топонимическую память о себе на Балканах, недавно мы узнали из событий в Македонии. Когда там накалилась обстановка по албанскому вопросу, телевидение каждый день показывало пограничное селение под названием Куманы.

Но не все половцы ушли из Венгрии в 1241 году. После смерти Беллы IV вместе с его сыном Стефаном V престол заняла королева Элизабета, дочь Котен-хана. Она продолжала принимать своих земляков, и вскоре двор её был окружен половцами и асами. В Венгрии долгое время сохранялись топонимические названия Большая и Малая Кумания, а некоторые кипчакские топонимы сохранились по сей день.

Любопытно, что мы, ногаи, сохранили имя Котен-хана в эпосе. Правда, ногайцы не сохранили в памяти его доблестных дел, может быть, потому что роковая ошибка затмевала их. Его имя упоминается в списке ханов, возглавлявших в древности ногайский народ.

«Сыбыра-йырау так рассказывал родословную Эдиге Тотамыс-хану:

— Я стар и сед, и на своём веку

Я много видел, многое изведал.

И много ханов, славных и бесславных,

Я пережил и песнь о них сложил.

Был первым среди ханов хан Баслык, И я родился в год его правления.

На трон вознесся гордый Алак-хан —

Я юношею стал и оперился.

Я видел всемогущего Чингиза — И не было ему на свете равных. Он лук держал двенадцати обхватов, И стрелы во все стороны летели, Его рукою посланные метко.

Я, старец, видел все его победы.

Пришел хан Суюндук, что минарет

Святой построил в тысячу локтей — Я, старец, видел свет его святыни. Хан Динибек садился на коня, Украсив золотыми стременами, Я, старец, видел спесь его и силу. Озбека видел, давшего нам веру И славного своими соколами.

Джанибек-хана видел также я.

Ещё я видел хана Бердибека,

Одним ударом он сосну срезал.

Когда предавший землю Котен-хан

Гяуром стал и так бесславно сгинул,

Я, старец, видел миг его паденья.

И тридцать ханов после Чингиз-хана, И девять ханов после Алак-хана Я, старец, видел их в сиянье славы, И в низости, и в нищете душевной ...»

В разных вариантах песни называется разное количество известных ханов, причём певцы не придерживаются хронологической последовательности в перечислении имён. Бывает, что перечисление идёт не от древних к более поздним, а наоборот, от поздних — к древним. Упоминание имени легендарного Котен-хана — это единственное упоминание в фольклоре ногаев о трагедии западных кипчаков.

Степняки всегда верили в бога, но всегда были свободны в своей вере. В отличие от приверженцев мировых религий тенгрианцы своего бога никому