Блуждающий нерв. Руководство по избавлению от тревоги и восстановлению нервной системы - Стэнли Розенберг

Одна из многих функций VII черепного нерва – иннервация стременной мышцы. Когда стременная мышца работает нормально, она снижает громкость звуков, которые находятся за пределами нормального частотного диапазона женского человеческого голоса, чтобы младенец мог услышать голос матери. Ребенок с хорошо работающими стременными мышцами легко распознает мамин голос среди фонового шума, с ее помощью изучает язык и общается с ней и другими людьми.

VII черепной нерв, иннервирующий стременную мышцу, имеет и другие ветви, одна из которых контролирует мышцы лица (их называют «органами эмоционального выражения»). Когда этот нерв работает плохо, лицо часто лишено всякого выражения. Одна из характерных черт и детей, и взрослых с диагностированным аутизмом – отсутствие естественных выражений лица; их бесстрастное выражение затрудняет считывание эмоций во время разговора. Из-за этого часто думают, что у аутистов нет эмпатии.

Существует неврологическая связь между хорошим слухом и мышцами, которые открывают глаза. Круговая мышца глаза иннервируется седьмым черепным нервом, и при проблемах со слухом часто обвисают веки. Приподнимая брови, когда нам говорят что-то «открывающее глаза», мы в прямом смысле можем лучше понять, что нам говорят. Все эти факторы указывают на то, что слух важен для нормального функционирования седьмого черепного нерва.

Одна из ветвей V черепного нерва регулирует натяжение мышцы, напрягающей барабанную перепонку, – она управляет евстахиевой трубой, соединяющейся с горлом. Мышца, напрягающая барабанную перепонку, похожа на стременную мышцу: она регулирует жесткость слуховых косточек (небольших костей среднего уха). Напряжение слуховых косточек увеличивает натяжение барабанной перепонки, уменьшая громкость низкочастотных фоновых звуков.

Одна из ролей, которую играют стременная мышца и мышца, напрягающая барабанную перепонку, – приглушение звуков вроде тех, что мы издаем во время жевания. Если мышцы среднего уха сокращаются недостаточно, воспринимаемая громкость низкочастотных звуков может стать очень высокой и даже заглушать звуки человеческого голоса. Это состояние называется гиперакузия. При гиперакузии звуки могут доставлять неудобство и даже боль. Некоторые дети-аутисты затыкают уши пальцами, чтобы отгородиться от звуков, особенно низкочастотных.

В таком состоянии ребенок получает звуковую информацию только из ограниченного набора частот, так что звуки, входящие в частотный диапазон человеческого голоса, могут растворяться в общем шуме, а вот низкие звуки усиливаются. Дети со сверхчувствительностью к звуку могут избыточно реагировать на чужие голоса, особенно на низкие голоса мужчин. А когда дети зажимают уши, со стороны может показаться, что они не хотят слушать, что им говорят, хотя на самом деле они просто пытаются защитить уши от боли.

Повседневные шумы с низкочастотными компонентами (производимые, например, пылесосами, автомобилями или эскалаторами) кажутся при гиперакузии невыносимо громкими. Они не могут понять, что им говорят, из-за фоновых шумов, которые доставляют сильнейшее беспокойство, даже если эти шумы никак не беспокоят других.

Один из моих пациентов, 11-летний мальчик, совал в уши пальцы, чтобы защититься от шума, когда далеко за окном моей клиники проезжали поезда. Я вообще не замечал звуков от проезжающего поезда, и никто из других моих пациентов на это не реагировал.

Другой вид дисфункции нервов и мышц может вызвать противоположную проблему со слухом и пониманием сказанного. Если мышечного тонуса не хватает, чтобы нормально усилить звук, то звук просто не доходит до внутреннего уха, и кажется, что ребенок не слышит, что ему говорят. Часто это неверно истолковывается как отсутствие интереса к общению и социальной активности, нежелание отвечать или делать то, о чем попросили.

Иногда дети с такими проблемами очень хорошо учатся читать по губам и интерпретировать невербальные сигналы. Они могут даже поддерживать разговор и кажутся общительными, но у них начинаются проблемы, если собеседник не стоит прямо перед ними и они не могут читать по губам.

Некоторым взрослым тоже трудно понять, что им говорят, если они не видят лица собеседника. Люди, читающие по губам, внимательно смотрят на рот собеседника, в отличие от людей с нормальным слухом, которые либо смотрят собеседнику в глаза, либо отводят взгляд. Взрослые, которым трудно понять речь, если говорят сразу несколько человек одновременно, обычно избегают вечеринок или многолюдных ресторанов, предпочитая встречаться один на один. Или же они пользуются другой стратегией – постоянно говорят, чтобы скрыть, что они не понимают других.

Дети с расстройством аутистического спектра с большим трудом могут функционировать в шумном классе. Если ребенок слишком чувствителен к звукам, то громкий фоновый шум может причинять боль притом, что детям с нормально функционирующим внутренним ухом этот шум кажется совершенно нормальным.

Окружающие звуки вызывают у детей с гиперакузией вспышки боли, от которой невозможно спастись. Находясь среди шумов, привычных для повседневной жизни, они чувствуют себя, словно крысы в клетке, которых с непредсказуемым интервалом бьют током. Дети, возможно, даже не понимают, что у них какая-то проблема: если они родились с гиперакузией, то не могут знать, что их внезапные слуховые травмы – это что-то ненормальное, и вполне могут предполагать, что «такова жизнь».

Представьте, что вы смотрите кино, в котором звуковую дорожку включили на полную громкость: актеры орут на вас, музыка грохочет, и вы не можете дождаться, когда вас, наконец, выпустят из кинотеатра. Выходя на улицу, вы зажимаете уши. А теперь представьте, что вы ребенок-аутист и вообще не можете выйти из этого кинотеатра…

Чтобы исследовать последствия нарушения работы черепных нервов и доказать верность поливагусной теории, Стивен Порджес разработал свой протокол «Проект Слушание», для участия в котором пригласил людей с расстройствами аутистического спектра{83}. В статье для рецензируемого журнала он описывает эмпирические данные, полученные в работе «Проекта Слушание» с детьми-аутистами (см. ниже).

Исследования и научные стати Порджеса в последние 20 лет открыли новые просторы для лечения аутистических состояний. Обнаружение физиологической основы для части моделей поведения, наблюдаемых при аутизме, – уже само по себе большой прорыв. Метод Порджеса уже помог многим людям улучшить свои навыки общения и социальное поведение.

Порджес выдвинул гипотезу, что многие дети с расстройствами аутистического спектра испытывают затруднение с речевым общением из-за нарушений нервного регулирования мышц среднего уха, описанных выше. V и VII черепные нервы, необходимые для социальной вовлеченности, начинаются в стволе мозга, и их ответвления уходят в том числе и к этим мышцам.

Порджес лечил большую группу детей, у которых диагностировали аутизм, с помощью изобретательской методики. В исследовании «Проекта Слушание», проведенном Порджесом, все дети имели диагноз «аутизм», и многие из них страдали от гиперакузии. Все дети прошли тщательное тестирование слуха, а затем в течение пяти дней пять раз в день посещали сеансы терапии.

В одной публикации Порджес и его группа показали, что специальная, обработанная на компьютере музыка улучшает навык обработки слуховой информации и регулирование сердца со стороны вентрального вагального комплекса{84}.