Гиппогриф Его Величества - Lis-Bet

к месту дуэли в торжественном молчании и прошли по главным улицам столицы, заполненным людьми. Калеб сиял в новом обмундировании, и все взгляды устремлялись на него. Юного. Сильного. Стойкого. Парные клинки Эрика висели за спиной, молчаливой поддержкой и опорой, на поясе покоился кинжал, не раз спасавший жизнь, а тигилловые артефакты блестели в свете солнца. На седле Бланша закрепили ружье. Позади Калеба ехали Глед и Соул, которые держали знамена империи, ведя за собой остальных преданных воинов. Путь устлали лепестками цветов, но ни торжественного марша, ни гимна не было — только перешептывания народа.

Динар пригласил Калеба к полудню, когда солнце висело над головой, точно судья. Тучи, затягивавшие небо в последнее время, разошлись, но прохладный ветер обещал принести непогоду в ближайшие дни. Природа, словно зеркало, отражала настроения людей. Обманчиво спокойная, она затаилась, следя за претендентами на престол, и готовилась устроить бурю, когда один из них проиграет. Кто бы ни победил, избежать волнений и перетолков не удастся. Бланш глядел на небо, где на востоке начинало чернеть от предгрозовых облаков.

У стен столицы выстроились солдаты империи, напротив них встала армия Драцены. Все застыли в ожидании поединка, чтобы первыми узнать, кому достанется престол. Бланш почувствовал себя неуютно, но с достоинством поднял голову и вышел на положенное место. Калеб приосанился, оглядев людей, и кивнул некоторым в качестве приветствия. Амелия позволила себе короткую улыбку.

Специально для неё, Минервы и фрейлин выставили небольшой шатер, а также установили скамейки. Слуги суетились вокруг дам, предлагая напитки и заботясь об их удобстве, а Амелия продолжала прятать под рукавом палочку. Недалеко от нее нашлись и другие знакомые лица: тайный советник Грей, в полголоса приказывающий что-то своим людям, старшие братья Карда, почтительно склонившиеся при виде Калеба, ученики Эдгара, крепче сжавшие посохи и приготовившие магические книги, элитный отряд, вооруженный новенькими ружьями, вытянулся по стойке смирно, приветствуя Калеба. Сам он, удовлетворенно кивнув, перевел взгляд на противника, а затем направил Бланша перед рядами солдат, точно в начале сложной битвы.

— Храбрецы мои! — воззвал Калеб, и люди уставились на него, внимания. — Вы доказали свою мощь и силу, когда взяли Рипсалис и обратили в бегство три армии. Пришел мой черед пройти испытание. Как ваш император, я клянусь, что вернусь с победой. Я буду сражаться, храня в сердце вашу преданность и смелость. Поддержите же меня! — воскликнул Калеб, и Бланш встал на дыбы, распахнув крылья. — С вашей верой мне ни один враг не страшен! — прокричал он. — Ура!

И тысячи голосов подхватили в едином порыве:

— Ура!

Повинуясь молчаливой команде, Бланш обернулся к армии Драцены. Позади неистовствовала толпа, точно разбушевавшееся море, а впереди раскинулось бескрайнее полчище врагов. Страх покинул сердце. Вместо него в нем вспыхнула решимости, и Бланш уверился, что всё по плечу: и сложное сражение, и разоблачение ловушки Динара, и оправдание ожиданий народа. Не было в мире ничего, чего Калеб не смог бы. Бланш знал, что он справится, но не забывал и о своем плане. В случае, если что-то пойдет не так, он не даст ему умереть. Ни в коем случае.

— Глед, Соул, за мной, — скомандовал Калеб, почему-то бросив взгляд на Карда, который передал им загадочный сундучок, и они поскакали к центру поля, куда уже выдвинулся Динар с сопровождением. — Глядите в оба.

— Так точно! — отозвались они.

Бланш первым разглядел противников благодаря острому зрению и заметил, что Динар скакал на гиппогрифе — величественном создании, удивительно крупном и статном. В сравнении с ним, даже Бланш, усиленный магией, казался меньше. Однако это не задело, а, скорее, удивило. Бланш не думал, что Динар в изгнании забрал с собой гиппогрифа, ведь поговаривали, что Корнелиус выставил его из столицы практически голым. Едва ли он разрешил забрать символ своего рода. Как бы то ни было, Бланш впервые встретил другого гиппогрифа с тех пор, как пробудил человеческое сознание.

Несмотря на то, что фактически они принадлежали одному виду, воспринимать гиппогрифа всерьез не получалось. В его глазах сиял ум, но он и рядом не стоял с самосознанием Бланша. Это заметил не только он сам. Гиппогриф Динара затряс головой, всхрапнул, топнув лапой, и словно попытался вызвать на поединок, подобный тому, что устраивали наездники. Бланш не повелся на провокацию, ведь ни к чему было соревноваться с животным и доказывать, кто сильнее. Перед ним стояла куда более важная задача.

— Вот так чудо, — протянул Соул неприязненно. — И откуда он взял гиппогрифа?

— Теперь понятно, почему Драцена его приняла, — подхватил Глед. — Изгнанный наследник на ездовом звере императорского рода — это отличное вложение.

Бланш не мог не согласиться. Он перевел взгляд на Динара, невольно отмечая, насколько уверенно тот держался в седле и насколько твердо глядел перед собой. Бланш соврал бы, сказав, что он не производил впечатление. Динар был старше Калеба и куда больше подходил по возрасту для правителя империи. Кроме того, физически он выглядел сильней, ловчей и хитрей. Если Калеба хотелось сравнить с хищной птицей, набравшейся сил и научившейся защищаться, то Динар больше напоминал лиса. Он редко бил в открытую, предпочитая расправляться с врагами тихо, но если показывался на глаза, то не оставлял шансов на спасение.

Когда они встретились в центре поля, остановившись на расстоянии, немногим больше взмаха меча, Динар сказал:

— Рад видеть тебя, брат. Пришло время решить давний спор.

— Знал, что ты не упустишь возможность захватить трон, — ответил Калеб, вскинув подбородок. — Отец только отошел в иной мир, а ты уже подсыпа́л яд в мою еду.

Динар пожал плечами, ни капли не раскаиваясь.

— На войне все средства хороши, — сказал он. — Ты бы не отрекся от престола, попроси я. Так что мне оставалось? Ждать и твоей смерти?

— Вызвать на честный бой, — бросил Калеб, и Бланш приосанился, одарив презрительным взглядом гиппогрифа. Тот поднял крылья, низко заклекотав, и топнул лапой. — Очевидно, я напрасно надеялся, что в тебе осталась хоть капля достоинства. Не думал, что ты опустишься до того, чтобы атаковать наши земли и захватывать города.

Динар не ответил на выпад. Вместо этого он ухмыльнулся.

— А ты всё язвишь, дорогой брат, — уколол он. — Сразу видно неопытность и юность. Только дети бросаются обвинениями, пытаясь выставить себя в лучшем свете.

Калеб вспыхнул, но не позволил ярости отразиться на лице и лишь крепче сжал поводья, сцепив