Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

– Ну что там? Что-нибудь интересное?

– О-очень интересное, – он взял со стола тонкую серебряную спицу, аккуратно прикоснулся ею к одному из символов, тот на мгновение вспыхнул алым сиянием и тут же погас.

Магистр покачал головой и отложил спицу.

– И кто же на тебя эту красоту надел?

Я была не очень уверена в том, что артефактору можно знать о том, что у нас есть какие-то дела со старшим королевским дознавателем, так что ответила уклончиво:

– Один… человек.

И почему-то густо покраснела.

Хорвирет посмотрел на меня с улыбкой:

– Непростой, однако, у тебя человек.

Щеки загорелись еще жарче.

– Так что именно ты хочешь знать об этом украшении?

Я бы, конечно, хотела узнать о нем абсолютно все, но спросила только о самом важном

– Для чего он нужен и как его снять, если вдруг понадобится.

– Защита от магии. В первую очередь от ментального воздействия, хотя и от другой враждебной магии тоже защитит, конечно. Но основное назначение – не позволить вторгнуться в сознание.

Я нахмурилась, задумавшись. Ментальное воздействие… Получается, дознаватель что-то такое знает и не считает нужным мне об этом рассказывать. Значит, наше дело как-то связано с ментальной магией. И это его так пугает, что он решил защитить меня даже против моей воли.

Тем временем магистр с явным восхищением продолжал разглядывать браслет.

– Что касается «снять»… Тут все гораздо сложнее. Его может снять только тот, кто надел. И никто другой, никаким способом. Разве что вместе с рукой.

Я похолодела. Вместе с рукой? Рука мне вообще-то еще дорога, куда дороже, чем какой-то там браслет, пусть и самый магический в мире.

А магистр Хорвирет продолжал рассматривать артефакт так, словно не мог на него налюбоваться.

– Очень тонкая работа… удивительно искусная и ценная вещь. И, надо сказать, абсолютно уникальная. Я знаю только одного человека, который мог бы такое сотворить, – наконец сказал магистр.

– И кто же это? – спросила я.

– Граф Вирастольф. Лучший артефактор королевства и, к моей гордости, один из преподавателей моего факультета.

– Понятно… – протянула я. Это имя мне ни о чем не говорило, но судя по реакции декана, этот дядя и правда крут.

– Только вот он давно уже не делает артефактов собственноручно… Только обучает студентов да консультирует мастеров. Не представляю, что должен был сделать этот ваш человек, чтобы уговорить его взяться за работу.

О, а я вот очень представляла. Шантаж, угрозы и вообще все что угодно. Хорвирет был совершенно прав: человек этот точно «непростой». Говоря откровенно, я бы предпочла что-нибудь попроще.

Декан так и не выпустил мою руку. Похоже, на этот артефакт он был готов любоваться часами. Только вот я себе никак не могла этого позволить: чай уже был выпит, а у меня вот-вот начиналась следующая пара. Так что я аккуратно высвободила руку.

– Мне пора… Все-таки нужно учиться, хотя бы иногда.

Глава 30

Салахандер

Салахандер резко остановился посреди коридора и раздраженно выдохнул. Ну и куда он, собственно, бежит? И от кого? От Жанны? От собственных чувств? Стремглав вылететь из собственного кабинета – вот уж достойный и разумный поступок! Досадно старший королевский дознаватель, гроза преступников и все такое, ведет себя сейчас, как истеричная девчонка. Это никуда не годится.

Салахандер решительно повернулся, собираясь вернуться кабинет и тут же столкнулся нос к носу с графом Вирастольфом. Чертыхнулся про себя. Впрочем, дознаватель каждый раз внутренне вздрагивал, встречая графа. Дело было, конечно, не в нем. Сам по себе граф Вирастольф, хоть и отличался вздорным характером, вряд ли мог бы заставить дрогнуть такого человека, как Салахандер. И тяжелый нрав графа вовсе не мешал им приятельствовать на протяжении многих лет.

Проблема была в его внешности.

Когда-то душа графа была заключена в плюшевого медведя, и, как ни странно, его это вполне устраивало. Ровно тех пор, пока у него не появилась дама сердца, ради которой стоило вернуться в человеческий облик. И тело для возвращения тоже подвернулось весьма подходящее. Преступник, темный маг и негодяй, за которым дознаватель долго охотился… Высокая тощая фигура, угловатые черты лица, глубоко посаженные глаза… Слишком уж долго в свое время он всматривался в портрет, нарисованный ее величеством. Впрочем, тогда она еще была не величеством, а обычной студенткой…

Граф смерил дознавателя недовольным взглядом и проговорил с подчеркнутым достоинством:

– Я требую сатисфакции!

Дознаватель нахмурился, не сразу сообразив, о чем вообще идет речь. Но граф явно не собирался тянуть с объяснениями.

– Я абсолютно уверен, что вы жульничали! – заявил он с возмущением. – Шулерствовали!

Ах вот он о чем! Вообще-то, то, что сказал граф, можно было воспринять как оскорбление, но дознавателю было не до того, чтобы выяснять отношения или устраивать ссоры на ровном месте. Поэтому он лишь пожал плечами и спокойно сказал:

– Просто мне везло в тот день.

На самом деле, конечно, дело было не в везении, а в том, что граф Вирастольф играл в карты из рук вон плохо. Обычно Салахандер, щадя самолюбие старого друга, время от времени ему поддавался. Но в этот раз он этого делать не стал.

Во-первых, это была его маленькая месть за то, что граф вместе с магистром Хорвиретом притащили в этот мир Жанну, и даже не подумали посоветоваться или хотя бы поставить в известность.

Во-вторых, дознавателю кое-что было нужно от старого приятеля. Тот самый артефакт, которым можно было бы эту самую Жанну защитить.

Но граф никак не мог угомониться:

– Везло? Десять раз подряд?! Такого не бывает!

Дознаватель слегка усмехнулся. Конечно, не бывает. По крайней мере, он всегда очень старался, чтобы этого не случалось.

– Но вы ведь уже рассчитались по долгу. Браслет у меня, деньги за браслет у вас, значит, вопрос исчерпан…

– Не исчерпан! Я желаю отыграться, сегодня же!

Ох, как же не вовремя…

– Сегодня же не получится, я занят одним очень сложным расследованием. Но обещаю, до конца недели…

– Сложное расследование? Без меня?! – граф возмутился еще больше.

Салахандер снова чертыхнулся про себя. Еще и проболтался случайно. Раньше с ним такого никогда не случалось. А всему виной эти смутные душевные порывы. Чем скорее он избавится от этой напасти, тем лучше будет для дела.

Каждый раз, когда Салахандер видел Жанну, он все больше попадал под ее очарование. И при этом все отчетливее понимал, что она стала юной не только внешне. В ней бурлила энергия, ее глаза сияли энтузиазмом, и казалось, она была готова в любой момент сорваться с места, лететь, нестись навстречу жизни со всей страстью и безрассудством юности. И рядом с ней он чувствовал себя циничным усталым стариком, слишком много видевшим и слишком мало верящим в лучшее. Ей рядом с ним точно не место.

Но сейчас не время об этом размышлять. Он сделал над собой усилие и ответил графу:

– Пока занимаюсь скучной рутиной, как только разберусь с этим и понадобится ваш острый ум – сразу же обращусь.

Такой ответ вполне удовлетворил Вирастольфа, он наконец отпустил Салахандера и отправился по своим делам.

Салахандер вернулся в кабинет и остановился на пороге. Жанны уже не было, зато на его столе лежала тетрадка. Похоже, кое-кто серьезно отнесся к его заданию.

Он уселся за стол, раскрыл тетрадь и принялся изучать записи, все больше удивляясь. Не ожидал, что она подойдет к вопросу настолько скрупулезно!

Слухи были аккуратно пронумерованы, снабжены краткими пометками и комментариями о степени достоверности и потенциальной полезности. Впрочем, большинство из них вряд ли могло помочь расследованию, а некоторые выглядели откровенно абсурдными.

Добравшись до самого конца, он обнаружил и собственное имя в сочетании со слухами. Конечно, ничего нового – он слышал о себе