Эпифания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

советник Тритон – новый член Аюнтамьенто; избран ПОТТО.

патера Тушкан – авгур мантейона на Кирпичной улице.

Улит – пилот пневмоглиссера, привезший ГИАЦИНТ в гостиницу «У Горностая», на свидание с ШЕЛКОМ.

патера Устрица – аколуф Тушкана.

Фельксиопа – третья по старшинству дочь Эхидны, богиня познания.

Фиалка – вторая по высоте роста среди девиц из заведения «У Орхидеи».

Фиона – одна из меньших богинь, покровительница гадателей по винному осадку.

Фэа – дочь ЭХИДНЫ, невероятно жирна.

майор Хадале – офицер, распорядившаяся арестовать САБУ.

Цингибер – девушка, потерявшая руку во время восстания.

кальд Чесуча – предшественник ШЕЛКА, считается жертвой убийства.

ЧИСТИК – пророк ТАРТАРА.

майтера Чубушник – в далеком прошлом наставница МЯТЫ.

кальд ШЕЛК – молодой авгур, выращенный из замороженного эмбриона, приобретенного Чесучой.

Шерсть – один из подчиненных МЯТЫ, старший над погонщиками волов, обрушившими Хлебную Биржу, ныне покойный.

Шилах – дочь рани Тривиганта.

рядовой Шихта – солдат из взвода Песка.

ШКИЕХААН – летун, захваченный в плен тривигантцами.

Шкура – один из сыновей-близнецов КРАПИВЫ.

патера Щука – престарелый авгур, чьим аколуфом стал ШЕЛК по завершении обучения в схоле, ныне покойный.

патера Щупик – легендарный, вошедший в поговорку придира и критикан.

Эр – возлюбленная ШКИЕХААНА, летунья.

ЭХИДНА – богиня, организовавшая убийство ПАСА, сосбственного супруга.

майтера Явор – младшая из сибилл в мантейоне Тушкана.

I

Воскресший из мертвых

Над разрушенной виллой нависла жутковатая тишина. Прислушавшись, не лязгнет ли где поблизости затвор пулевого ружья, майтера Мята услышала лишь стоны ветра да рваный, прерывистый треск флага перемирия над собственной головой.

– В фэалицу… мм… как говорится, пребывали «ин ситу», – неохотно признавая за собою оплошность, заметил патера Ремора. – Аюнтамьенто… э?

Оба поравнялись с убитым талосом. В жарком пламени краска на его стальных боках вздулась пузырями, почернела от копоти; ноздри, невзирая на ветер, защекотал явственный запах ворвани.

Ремора откинул назад прядь жидких черных волос, упавшую на глаза.

– В починку, и, может… э-э… еще послужит? Не то что мы, создания биохимические, а? Однако же мы… э-э… отправляем их духи в Майнфрейм. Хотя, возможно, оживленные, они… мм… вовсе не идентичны погибшим. Возможно, замена негодных деталей на новые влечет за собою и…

– А может, на самом деле духа в них попросту нет, – пробормотала майтера Мята.

Остановившись подождать Ремору, она не упустила возможности приглядеться к окнам принадлежавшего Крови особняка. Конечно, ее ремарка граничила с ересью, однако Ремора почел за благо, словно ничего не заметив, вернуться к предыдущей теме.

– А если их нет здесь, э? Лори и прочих… Дождется ли… э-э… Буйвол…

– Бизон, – оглянувшись, поправила его майтера Мята. Лицо ее заострилось, кончик изящного носа покраснел от холода. – Полковник Бизон.

– Мм… да, именно. Дождется ли полковник Бизон со своими… э-э… – В очередной раз замявшись, Ремора небрежно махнул рукой в сторону развалин стены. – Со своими бойцами нашего… мм… возвращения?

– Отданные мной указания Твое Высокопреосвященство слышал.

– Но что, если мы задержимся, э? Парадная дверь взломана… более того, разбита вдребезги.

Отметившая сие обстоятельство, проходя сквозь разрушенные ворота, майтера Мята кивнула.

– Стало быть, загвоздка не в стуке, э? Вовсе не в стуке! – просияв, воскликнул Ремора. – Постучать можно и о косяк, а? Постучать, подождать, как того требует… мм… учтивость.

– Я войду внутрь и поищу их, – твердо ответила майтера Мята, – а диктовать курс действий Твоему Высокомудрию не дерзну. Удастся мне установить контакт с Аюнтамьенто, попрошу их послать за тобой. Не удастся – возможно, сумею выяснить, где и как их найти. Что до полковника Бизона, он – лучший мой офицер и всецело мне предан. Тревожит меня одно: как бы он не отправил патруль искать нас, хотя я прямо сие запретила.

– Твоя позиция… мм… отнюдь не стала для меня неожиданностью, – заверил Ремора, поравнявшись с ней. – Не рассчитывающим на повиновение никто и… э-э… не повинуется. Это я, как и все мы, накрепко запомнил еще в схоле. Но все же что, если он решит… мм… отбыть? Сняться с лагеря. Тогда наше возвращение в город может стать предприятием… мм… весьма рискованным, э? И в той же степени затруднительным.

– Об этом тревожиться ни к чему, – отрезала майтера Мята, на минуту забыв, что Ремора – второй по старшинству из сановников Капитула. – Вопрос в другом: не вернулся ли враг. Как видишь, тел вокруг нет.

– А эти… э-э…

– Талосы? Полагаю, чтоб уволочь их, требуется не меньше десяти пар волов. А вот погибших био и хемов – ни одного.

– Однако ж армия… э-э… насколько я понимаю, с кальдом?

– Да, часть солдат приняла его сторону. Другие же, те, кто до сих пор не слышал о нем, по-прежнему бьются с собственными товарищами.

– Увы, – кивнув, согласился Ремора. – Сколь сие… мм… трагично!

– Узнав, что кальд Шелк убил хозяина этого дома, Кровь, некоторые из хозяйских телохранителей напали на него и его солдат. Тогда-то генералиссимо Оозик с генералом Сабой и взяли дом штурмом.

– А дом-то… чудесен, мм? – вздохнул Ремора, обычно скрывавший любовь к архитектуре подобно тому, как другие держат втайне порочные пристрастия. – Даже… э-э… разоренный. Жаль. Жаль. Хотя, возможно, так он еще прекраснее. Без претензий. Без вульгарного шика. Развалины куда… мм… романтичнее? Поэтичнее, а?

С этими словами он одарил истерзанные газоны Крови зубастой улыбкой.

Майтера Мята, плотней запахнув на груди перепачканное облачение, в сотый раз пожалела о потерянном куколе.

– Если мы, Твое Высокопреосвященство, пойдем немножко быстрее, то вскоре уберемся с этого ветра, вернулись ли сюда советники или же нет.

– Разумеется, разумеется.

– Вдобавок, хоть я и не допускаю, что Бизон…

– Кстати о… мм… о мертвых телах, генералиссима.

Догнав ее, Ремора зашагал рядом. На каждые пару шагов майтеры Мяты его костлявые, длинные ноги отмеряли по одному.

– Уж не собираешься ли ты… э-э… мм… предать их… э-э… погребению согласно священным обрядам? Боюсь, сейчас сие весьма неуместно. Несвоевременно!

– Согласна. Однако мертвые тела здесь должны быть, причем, на мой взгляд, немало. Очевидно, солдаты Аюнтамьенто и хозяйские телохранители отстреливались вон из тех окон…

Сделав паузу, майтера Мята призвала на помощь опыт последних дней, дабы мысленно реконструировать ход штурма.

– Пневмоглиссеры, видимо, устремились в атаку на ворота, а стражники с птероштурмовиками генерала Сабы хлынули к дому сквозь все проломы в стене. Как и мои бойцы, горожане, причем не одна тысяча. Думаю, из атаковавших погибло не менее сотни. Среди телохранителей с солдатами, защищавших дом, без потерь тоже обойтись никак не могло. Видишь те линии оспин? Это работа скорострелки. Башенное орудие пневмоглиссера изрешетило фасад сплошь.

– Я… э-э…

Однако майтера Мята в кои-то веки позволила себе его перебить:

– Думаю… то есть надеюсь, тела наших собраны и унесены уцелевшими. Но что же с их убитыми? Они отступали под огнем, бежали в подземелья, о которых рассказывал Песок… и потащили тела погибших с собой? С трудом верится, Твое Высокопреосвященство.

– Позволь, позволь… – Ремора откашлялся, прочищая горло. – Я полагал… э-э… что избавляться от тел погибших следовало вам, хотя, признаться, в делах военных… мм… мало что смыслю.

– Я также. Мне повелела возглавить восставших Эхидна, о чем ты, не сомневаюсь, слышал. Все мои невеликие знания приобретены