Между мирами: Хроники забытого мага - Митя Воронин

Лечение простых болезней, перевод иностранных текстов, амулеты для защиты от сглаза. Не афиширую свое проклятое имя никогда. Совет до сих пор следит за мной внимательно. Если я сделаю хоть что-то подозрительное, повторю ошибку отца, то меня казнят без долгого суда.

— Мне искренне жаль, — говорю я, и слова звучат правдиво.

— Мне не нужна твоя дешевая жалость, — обрывает она резко, холодно. — Мне нужна твоя конкретная помощь.

— Какая именно помощь? — спрашиваю я прямо.

— Ты успешно расшифровал целую треть сложного манускрипта, — говорит Элиана, наклоняясь вперёд. — Значит, ты действительно умеешь профессионально работать с древними текстами. Понимаешь сложную структуру, символы, мёртвые языки. У меня есть ценные записи отца, оставшиеся после казни. Фрагменты древних текстов, разрозненные. Я пыталась их понять долгие годы упорно, но не могу. Слишком сложно для меня. Слишком запутанно. Но ты… ты профессиональный историк. Специалист по расшифровке древних языков.

Понимаю быстро, к чему она ведёт разговор.

— Ты хочешь, чтобы я помог тебе расшифровать записи твоего отца? — уточняю я.

— Да, именно так, — кивает она. — В обмен я помогу тебе. Научу местному языку, чтобы ты не зависел от временных заклинаний. Подробно объясню, как устроен этот сложный мир. Дам надежную крышу над головой, регулярную еду, нормальную одежду. И, может быть, найду реальный способ отправить тебя домой.

— Ты можешь это сделать? — спрашиваю я, и надежда вспыхивает ярко в груди, почти болезненно. — Открыть Разлом обратно?

— Не знаю точно, — отвечает она предельно честно. — Но в сохранившихся записях отца были подробные упоминания о Разломах. Как они возникают естественно, что их вызывает, какие условия нужны. Может быть, там есть практический способ открыть портал намеренно, управляемо. Может быть, нет ничего полезного. Но это единственный твой реальный шанс узнать правду.

Обдумываю предложение тщательно. Крыша над головой. Регулярная еда. Помощь в изучении чужого мира. Возможность, пусть призрачная, вернуться домой. В обмен на помощь с расшифровкой древних текстов то, что я умею делать лучше всего на свете.

Единственное разумное предложение, которое у меня есть сейчас.

— Согласен, — говорю я твердо, протягивая руку для рукопожатия.

Элиана смотрит на протянутую руку несколько секунд, словно оценивая, потом пожимает ее. Хватка крепкая, сухая, удивительно сильная, уверенная.

— Хорошо, отлично, — говорит она, отпуская руку. — Начнем работу сегодня же. Сейчас покажу тебе дом подробно. Дам нормальную одежду, а то в этой ты выглядишь как последний нищий с грязных окраин. Накормлю как следует. А завтра начнем серьезную работу. У меня есть комната на втором этаже, где хранятся все записи отца. Много текстов. Очень много разрозненных фрагментов. Надеюсь, что ты справишься с задачей.

— Постараюсь изо всех сил, — обещаю я.

Элиана встаёт решительно, идёт к полке быстрым шагом. Достает толстую книгу в потертом кожаном переплете.

— Полный словарь, — говорит она, кладя тяжелую книгу на стол передо мной. — Местный язык. Начинай учить немедленно. Заклинание перевода работает всего несколько часов, не больше четырех. Постоянно поддерживать его я физически не могу. Слишком затратно для моего тела, слишком опасно.

Открываю книгу осторожно. Текст на двух языках, на местном и ещё каком-то, с символами, которые выглядят смутно знакомо, но не совсем понятны.

— Это на торговом наречии написано, — объясняет Элиана терпеливо. — Международный язык, который используют купцы по всему огромному континенту для торговли. Ты знаешь его?

— Буквы выглядят отдаленно знакомо, — признаюсь я честно. — Похожи на греческие немного. Но конкретных слов не знаю вообще.

— Тогда будет значительно сложнее, — вздыхает Элиана с лёгким раздражением. — Но ты справишься обязательно. Ты привык к изучению древних языков, мертвых наречий. Это принципиально не сильно отличается от того, что ты делал раньше.

Она права, конечно. Я знаю латынь свободно, древнегреческий прилично, старославянский неплохо. Выучу и этот проклятый язык, несмотря ни на что. Элиана идёт к двери уверенно, открывает её широко.

— Пойдём со мной, — говорит она коротко. — Покажу тебе дом. Дам нормальную одежду, а то смотреть на тебя сейчас крайне неприятно. И накормлю как следует. Ты выглядишь как живой скелет, обтянутый серой кожей.

Встаю послушно, иду за ней, взяв тяжелый словарь. Поднимаемся на второй этаж по узкой деревянной лестнице, которая скрипит под ногами. Коридор с тремя дверями, простой и очень аккуратный.

— Моя личная комната, — показывает Элиана на первую дверь строго. — Не входи туда без стука никогда. Это комната для гостей, редких. Теперь твоя на время. А это был кабинет отца. Там хранятся все записи, вся его работа. Завтра покажу подробнее, когда начнём.

Открывает вторую дверь, и я вхожу в маленькую, но уютную комнату. Кровать у стены, выглядит мягкой, стол у окна, стул деревянный, простой шкаф. Окно выходит на тихую улицу. Скромно, но удивительно чисто, пахнет свежим бельём и травами.

— Здесь будешь жить, — говорит Элиана, быстро оглядывая комнату проверяющим взглядом. — Вода в кувшине на столе. Ночной горшок под кроватью. Еду принесу позже, через час. Отдохни пока, приди в себя.

— Спасибо большое, — говорю я, и слово звучит недостаточно для того, что она сделала, но другого не нахожу.

— Не благодари раньше времени, — говорит она холодно, отстраненно. — Ты ещё отработаешь каждую медную монету, что я на тебя потратила. Каждую.

Уходит, закрывая дверь за собой плотно. Остаюсь один в тишине комнаты. Сажусь на кровать осторожно, и она оказывается мягкой, невероятно мягкой после жёсткой деревянной скамьи в холодной тюрьме.

Смотрю в окно, вижу улицу внизу, дома напротив, людей, неторопливо идущих по своим делам. Обычную, спокойную жизнь, которая теперь стала моей новой реальностью.

В другом мире, на другой планете. Живу в доме незнакомой, холодной женщины, которая почему-то верит, что я могу помочь ей в чём-то важном. Должен расшифровывать древние тексты, надеясь найти хоть какой-то способ вернуться домой. Единственная призрачная надежда записи мёртвого человека, казненного за попытку вернуть в мир истинную магию.

Но есть и другая мысль, которая упорно не даёт покоя. Элиана говорила о чистой ауре, о том, что я не несу следов искажения, что это физически невозможно. Об истинной магии, которая существовала давным-давно, в незапамятные времена.

Манускрипт привёл меня сюда не просто так в этом я теперь абсолютно уверен. Голос в том странном сне назвал меня Связующим. Элиана тоже произнесла это слово, когда коснулась моего разума телепатически. Я здесь не случайно. Чувствую это каждой клеткой своего тела, каждым нервом.

Провожу рукой по гладкому столу, ощущая текстуру дерева. Пыли нет совершенно. Элиана тщательно следит за домом, несмотря на то, что живёт здесь совершенно одна. Аккуратная, педантичная до мелочей. Холодная снаружи, но справедливая, кажется. Так кажется, по крайней мере. Дверь открывается