Танец Клинков: Академия убийц - kv23 Иван

и перед её внутренним взором сцена разворачивалась заново. — Он сказал: «Я подставлю Теневого. Совет давно хочет избавиться от его независимой Гильдии. Они слишком много знают, слишком много видят. Я дам Совету повод, и они уничтожат его своими руками».

Алексей сжал кулак, его костяшки побелели.

— Волконский стоял у окна, — продолжила Анна. — Он спросил: «А если что-то пойдёт не так? Если ты решишь меня предать, когда получишь место Директора? Я знаю твои амбиции, Громов».

Анна сделала паузу, переводя дыхание. Говорить было трудно, каждое слово требовало усилий.

— И Громов рассмеялся. Это был смех человека, который уверен, что держит бога за бороду. Он открыл ящик стола и достал небольшой чёрный кристалл. Он положил его на стол, между собой и князем. Он сказал: «Не решу. Потому что весь наш разговор я записываю на этот кристалл. Моя страховка. Если со мной что-то случится, если ты попытаешься меня убрать, кристалл будет обнародован. И ты пойдёшь на дно вместе со мной. Я спрячу его там, где не найдёт никто, кроме меня».

В комнате повисла тишина. Плотная, осязаемая. Слышно было только дыхание людей и далёкий звук капающей воды.

— Кристалл, — медленно, словно пробуя слово на вкус, произнесла Ирина. — Запись их признания. Их голоса.

— Да, — Анна открыла глаза. В них, несмотря на слабость, загорелся холодный, жёсткий огонь. Огонь, который не грел, но освещал путь. — Охота за «Теневым протоколом» была ловушкой. Громов знал, что мы будем искать бумаги. Леонид вёл нас по ложному следу, чтобы заманить в кабинет. Но настоящее доказательство — это не бумага, которую можно сжечь. Это магический кристалл-рекордер. Личная страховка Громова, о которой не знал даже Леонид.

— Это меняет всё, — Алексей выпрямился, боль в руке, казалось, отступила на второй план перед лицом этой новости. — Если у нас будет эта запись… Это не косвенные улики. Это прямое признание.

— Мы сможем уничтожить их обоих, — закончила за него Ирина, и на её губах появилась злая, хищная улыбка. — Не физически. Политически. Мы уничтожим их репутацию, их власть, их жизнь. Они станут изгоями, за которыми будут охотиться все — и Совет, и Император.

Надежда, хрупкая и робкая, начала заполнять сырую пещеру, вытесняя запах отчаяния и лекарств. У них появилась цель. Не призрачная месть, которая привела их к катастрофе, а конкретный, чёткий план.

— Но где он может быть? — голос Эллады прозвучал отрезвляюще. — Громов параноик. Он не стал бы носить такую вещь в кармане или хранить в прикроватной тумбочке.

— В личном кабинете? — предположил Алексей, начав расхаживать по пещере. — Мы были там. Там было пусто, кроме засады.

— В особняке? — предложила Ирина. — Но там охраны больше, чем в императорском дворце. И он мог перепрятать его тысячу раз за двадцать лет.

— Нет, — Анна покачала головой. Движение вызвало вспышку головокружения, но она справилась с ним. — Это должен быть не просто сейф. Кристаллы-рекордеры такого типа… они старые. Технология двадцатилетней давности. Им нужна постоянная подпитка энергией Потока, иначе запись начнёт деградировать, искажаться и исчезнет через несколько лет. Он не может просто лежать в ящике.

Она посмотрела на Ирину.

— Ты разбираешься в магитехнологиях лучше нас всех. Где в Академии есть источник энергии, достаточно мощный и стабильный, чтобы питать кристалл десятилетиями, не вызывая подозрений, и при этом скрытый от посторонних глаз?

Ирина задумалась, покусывая губу. Её пальцы машинально перебирали бахрому на одеяле, взгляд устремился в пустоту, перебирая схемы и чертежи.

— Источник… — бормотала она. — Главный генератор? Нет, там слишком много техников, постоянные проверки. Лаборатории? Слишком нестабильный фон, эксперименты могут повредить запись. Нужен чистый, концентрированный поток, изолированный от общей сети…

В этот момент в дверях появился Семён. Старый маг, который всё это время был тенью, молчаливым помощником, держал в руках поднос с какими-то дымящимися настойками. Услышав последние слова, он застыл, словно наткнулся на невидимую стену. Его лицо, и без того бледное и изрезанное морщинами, стало цвета старого, выцветшего полотна. Поднос в его руках предательски звякнул.

— Я знаю такое место, — его голос дрогнул, сорвавшись на шёпот. — Одно-единственное во всём городе.

Все повернулись к нему. В глазах старика плескался страх — древний, глубоко укоренившийся страх человека, который знает слишком много секретов.

— Личная сокровищница Громова, — произнёс Семён, ставя поднос на стол с таким звоном, словно это был приговор судьи. — Она находится не в башне. Она под его кабинетом, в самом фундаменте Академии. Громов построил её на пересечении лей-линий древнего города, ещё до того, как стал Директором. Там энергия настолько плотная, что её можно резать ножом. Она питает защитные контуры Академии, но ядро… ядро принадлежит только ему.

— Сокровищница? — переспросил Алексей, щурясь. — Я слышал слухи, но думал, это байки для студентов. Легенда о золоте древних королей.

— Это не байки, — покачал головой Семён, и его седая борода затряслась. — Это реальность. Самое защищённое место после императорской казны. Там хранятся артефакты, конфискованные у «врагов системы», которые Громов решил оставить себе. Запрещённые книги, опасные реликвии. И, видимо, этот кристалл.

— Как туда попасть? — спросила Анна. Она попыталась сесть, упираясь локтями в матрас. Эллада хотела помочь, но Анна жестом остановила её. Ей нужно было почувствовать свою силу, пусть даже такую ничтожную.

Семён посмотрел на неё с жалостью, смешанной с ужасом.

— Туда нельзя попасть, девочка. Просто нельзя. Вход защищён замками, которые меняют код каждую минуту, синхронизируясь с биением сердца Громова. Стены экранированы от любой магии — ни телепортация, ни проход сквозь стены не сработают. А внутри… — он сглотнул. — Внутри стоит «Страж». Голем, созданный ещё до основания Империи. Механизм убийства, который не знает жалости, усталости или сомнений. Он убивает всё, что не имеет ауры Громова.

Он замолчал, обводя взглядом их израненную, побитую команду. Калеку, раненого, истощённую целительницу и лидера, потерявшего силу.

— Проникнуть туда… невозможно. Это самоубийство. Даже в лучшие времена, с полной силой, у вас был бы один шанс на миллион. Сейчас… у вас нет и этого.

Анна медленно, с трудом, но всё же села на кровати. Её голова кружилась, перед глазами плыли цветные пятна, руки дрожали от напряжения. Но она выпрямила спину. В этом движении была вся её суть — сломанная, но не согнувшаяся.

— Невозможно? — она горько усмехнулась, и эта улыбка была страшнее слёз. — Мы уже мертвы, Семён. Посмотри на нас. Максим мёртв. Мы все умерли в том кабинете неделю назад. То, что осталось… это просто призраки. Тени, у которых есть одно незаконченное дело.

Она посмотрела на своих друзей. На Алексея, потерявшего веру в семью и идеалы, ради