Янтарная гавань - Виолетта Орлова

– Вероятно, капитан сидел здесь перед тем, как его… Лишили жизни, – нахмурился Инк.

– Варвары! – возмущенно вскричал Кирим. – Эти гераклионцы еще хуже армутов! Так подло напасть на своего капитана! Пусть он тысячу раз непорядочная свинья, но нельзя же так бесчестно, подло, низко! – благородный юноша, казалось, захлебывался собственными словами.

Инк, однако же, смерил его презрительным взглядом.

– Ты как будто обитал на самой отдаленной и дикой ветке в Беру. Неужели не знаешь, что люди, где бы они ни жили – в Беру, Мире чудес, Полидексе или же Гераклионе, – везде одни и те же?

Кирим тут же вскинулся и непримиримо посмотрел на Инка.

– Просто я всегда стараюсь думать о людях лучше, в отличие от тебя!

– По-моему, ты просто наивный и совсем не знаешь жизни! – с особой учительской ноткой в голосе произнес заносчивый Инк.

– Можно подумать, ты знаешь?

– О, я знаю, да. И поверь, этого знания мне хватит до конца моих дней, – с печальной усмешкой промолвил сероглазый юноша.

– Ребята, пожалуйста, – уставшим голосом попросил Артур. – Я знаю, ситуация, в которой мы оказались, не из самых простых, но я все же прошу вас немного больше думать друг о друге, а не препираться из-за пустяков. И так очевидно, что мы попали в передрягу… По всей видимости, матросы, как и обещали, избавились от капитана, однако где же они сами?

– Без них мы погибнем, – безапелляционно заявил вечно язвительный беловолосый юноша. При этих его словах, сказанных ужасно будничным тоном, Кирим и Тин сильно вздрогнули, в красках представив, как оказываются в желудке морских тварей.

– Спасибо за поддержку, Инк. В чем-то ты прав: рано или поздно это произойдет со всеми нами, но не сейчас. И даже не завтра, – твердо возразил ему Артур, и, покуда он это говорил, от всего его лица исходила такая уверенность и отвага, что никто не посмел более возражать. – Пойдемте, мы еще не все здесь осмотрели.

Ребята облазили весь корабль. Они побывали в спальных каютах, рубке, кубрике, нижней и верхней палубе, гальюне, камбузе, прошлись по тамбуру, и чем более они ходили, тем тягостнее становилось у них на сердце.

Когда они вновь вышли на палубу, Артур резким шагом подошел к бортику и посмотрел вниз. Черные волны, казалось, были наполнены чернилами; они, подобно умелому писателю, творили на водной глади таинственные письмена, расшифровать которые, увы, оказалось не под силу невезучим путешественникам, в силу злого рока оказавшимся на палубе именно того судна, которое потеряло команду в самый неподходящий момент.

Юноша с острой тоской подумал о том, что Инк, скорее всего, прав. Вряд ли обычные жители равнин и дерева, без знания морского дела и соответствующих навыков, смогут добраться до какой-нибудь гостеприимной гавани. В лучшем случае течением их прибьет на сушу, однако не стоит забывать про рифы, подводные камни, миграционный период и еще много всяких досадных деталей. Если бы Артур был один, он бы не так переживал, но теперь… Разумеется, Инк был неправ, когда обвинял его в легкомысленности по отношению к друзьям. Как раз таки о них он и заботился в первую очередь.

Мысль о том, что кто-то может сильно пострадать, без преувеличений сводила его с ума. Именно на нем лежала ответственность за благополучие их маленького отряда, а он снова и снова вел свою команду по самой тонкой ветке, с которой так легко свалиться в пропасть. Разве смог бы он перенести, если бы что-то случилось, например, с добродушным и веселым Тином, который всегда так доверчиво смотрел на него и верил каждому его слову? Или с отважным Даниелом, который еще не до конца узнал об этом своем качестве? Или с храброй и преданной Дианой, девушкой, которая в духовном смысле стала неотъемлемой частью его самого? А добрый Кирим, мужественно решивший однажды измениться в лучшую сторону и так и не сошедший с этого пути? Тиллита – человек, который вроде бы по определению не мог пополнить ряды его друзей, но тем не менее стал им. Даже Инк, который постоянно обвиняет его во всех неудачах и ошибках – этот холодный, немного наглый и презрительный юноша тоже стал ему дорог!

Артур бессознательно сжал деревянные поручни, ограждавшие его от стихии, бушевавшей внизу. Он даже не чувствовал, как грубо отшлифованное дерево безжалостно царапает ему ладони. Что ему делать, как поступить? Вновь и вновь он задавал себе один и тот же вопрос.

В первую очередь, он обязан не показывать своего волнения другим. Он должен быть твердым и мужественным, чтобы никто не подозревал, что дело обстоит настолько плохо. Ему нужно самому поверить во спасение, уверовать всем сердцем и заразить этой верой других. Только вместе, поддерживая друг друга, они смогут справиться с бедой!

Вдруг Артур почувствовал на своем плече чью-то руку. Обернувшись, он встретился с серыми глазами Инка.

– Мы, полагаю, все умрем… – тихо начал он. – Но я помогу тебе, чем смогу. Не стоит, конечно, особенно уповать на мои способности, поверь, они крайне ограничены, но рассчитывать на меня, как на любого члена своей команды, ты все-таки можешь. Да, и я, кстати, принял к сведению твои извинения.

– Значит, друзья? – широко улыбнулся Артур.

– Я бы не был так категоричен. Но не враги, по крайней мере, – так же улыбнулся Инк, и эта его робкая и немного неумелая улыбка вдруг так изменила все его лицо, что оно буквально осветилось изнутри, будто в нем зажегся ночник, наполненный светлячками.

– Я всегда на это надеялся, – хмыкнул Артур, почувствовав, словно кто-то своей доброй рукой убирает всю тяжесть с его сердца. – Давайте осмотрим еще трюм. Я, конечно, не питаю особых надежд, но…

– Глянем, какие крохи оставила нам команда… Надеюсь, мы найдем кое-что получше рыбной требухи, – унылым голосом поддержал его Тин, впрочем, немного оживившись при мысли, что они идут осматривать провизию.

Ребята спустились на нижнюю палубу. Здесь как-то еще больше ощущалась близость моря. Неровные удары волн о просмоленное днище судна вызывали неприятные эмоции: они словно предупреждали, что путешественники остались совсем одни, без поддержки бывалых моряков.

Артур открыл крышку и бесстрашно ступил на лестницу, ведущую в затхлое помещение, из которого доносились неприятные запахи рыбы и крысиной отравы.

– Кирим, дай мне фонарь, тут так темно, что хоть глаз выколи! – попросил он, спустившись еще на одну ступеньку. Лестница противно скрипела в такт шагам. Артур, не