Стратагема несгораемой пешки - Андрей Евгеньевич Фролов

Киллиан замер, рассматривая гудящие кулаки.

Винтовка сбилась на бок, стоячий воротник душил.

Под руками рыжеволосого уже пали ни в чем не повинный шкаф, несколько обезьяньих клетей, стол и была проломлена дверная створка. Противник, если его буйство и заметил, никак на это отреагировать не поспешил.

Он снова вспомнил, как презрительно-метко и демонстративно предатель Байн отстрелил его видеощуп… Нет, Данст не позволит ликвидировать вражеского командира только ради своей прихоти. Он не таков, он не допускает лишней крови. Значит, можно не опасаться ни забрасывания гранатами, ни попытки штурма…

Финукейн еще раз осмотрелся — на этот раз вдумчиво, почти лишившись эмоций. Волна гнева схлынула, оставляя разум если не в первозданной чистоте блестящего аналитического ума, то хотя бы лишив безумного багрового марева.

Блок, куда Киллиан сам себя загнал, с недавних пор стал тупиковым. Похожий на брошенную библиотеку или старый чулан, он стал прибежищем всему ненужному или устаревшему хламу, стащенному с этажа в момент развертывания проекта «Летаргия». Впрочем, если пенс решит отступить из лаборатории, замкнутость не станет проблемой — пара «Громобоев» на заблокированных дверях аварийных лестничных клеток вернут ему свободу.

Но это лишь на крайний случай. Или если снаружи к нему в гости попросятся бойцы службы безопасности «Конро». А пока нужно собраться. Духовно, физически, морально…

Ирландец проверил вооружение.

Пистолет, до сих пор не задействованный. Магазин к «Кел-Теку» заполнен на 34 %, еще один — сотка. «МР-9» с единственной обоймой, также еще не использованный в бою. Пара светошумовых гранат, пара «Громобоев» с ограниченным радиусом поражения. Исходя из плана финального удара, на который решился Киллиан, куда лучше подошли бы мощные термобарические заряды, но выбирать не приходилось. Разве что оставалось добраться до кухонных зон, где держал свою точку Зентек, да воспользоваться его гранатометом… Еще где-то в центральном зале лежит винтовка Пороха. Пулями «Перуна» бронекостюмы пешек Данста брать будет многим легче, чем из пистолета.

Впрочем, еще был пулемет, найденный в коридоре. «Брен АС», совсем новая модель. Без патронных коробов — оба валялись неподалеку. Один оказался опустошенным, индикатор второго показывал 8 %. Не особое богатство, но хоть что-то. Совершив вылазку, Финукейн втянул пулемет в комнату и пристегнул магазин.

Опустившись на пол и привалившись спиной к двери заброшенного карцера, Киллиан позволил себе несколько секунд бессмысленного созерцания пустоты. Он перестанет сетовать на провал хорошо проработанного плана. На то, что не смог сжечь Данста в воздухораспределительных узлах. И о том, что не смог остановить и отбросить фронтовую группу Доппельгангера, тоже горевать не станет. Не позволит себе впасть в ступор… просто недолго посидит вот так, окончательно перекрывая поток самобичующей жалости…

И если через полминуты на связь с ним не выйдут тупоголовые безопасники, колонной бегущие по аварийным лестницам на 66-й этаж «Фоертурма», он попробует завершить дело сам. Пальцы наемника невольно поглаживали прохладный циферблат дорогого подарочного хронографа, надетого на левую руку.

Байн сорвался с места, исчезая в коридоре, и через секунду они с Сантейро втащили в медицинский блок тело Кольта. Парень был совсем плох и оставлял за собой широкий красный след. Фаусто одним взмахом расчистил тактический стол, за которым еще час назад располагалось рабочее место самого Финукейна, и они с Леандро осторожно уложили на него раненого пешку.

Где-то в ночи к небоскребу сейчас спешил «Зульфикар» аль-Арманда…

Джастин Кольт снова захрипел, и лишь когда гаитянин начал осторожно расстегивать пластины «Кирасира» на его груди, наконец-то потерял сознание.

Он видел свет.

Он раньше много слышал о подобном, но никогда не верил, что когда-нибудь лично прикоснется к этой загадке. Да еще и сможет это осознать. Свет в конце. Черное жерло аэродинамической трубы, по которой его сознание влекло вперед, словно Дороти Гейл в порыве урагана. Свет разгорался, а скорость, с которой он стремился наружу, стала нестерпимо-поглощающей.

Там, снаружи, ждали.

И нужно было вернуться.

Потому что это было важно.

Свет вспыхнул, превращаясь в мерцание лабораторных ламп, и Найджел Карим открыл глаза.

Он сохранил. Донес пакет. Выполнил задачу. У него все-таки получилось.

Несмотря на стрельбу, взрывы и риск потерять голову.

Привычный мир вокруг оказался насыщен, широкоформатен и отчасти нереален.

Карим посмотрел на свою правую руку.

Его не покидало чувство, что погружение прошло не совсем так, как он это планировал…

Заметив, как обмякло в кресле тело его имплицитора, Мартин облегченно вздохнул и направился к стеклянной полусфере. Вошел внутрь, сдвигая винтовку на живот. Убедившись, что Байн все еще занимает позицию на входе, Доппельгангер приготовил аптечку. Просто на всякий случай, мало ли что там сейчас творилось с головой молодого пенса…

Теперь действовать нужно предельно быстро.

Унес ли Карим то, за чем они приходили в «Фоертурм», или же не смог ничего добыть — стало неважно. Пришло время отступать, пока этаж не заполнили десятки пустоголовых, но неплохо вооруженных гвардейцев небоскреба.

Дверь первого шлюза послушно отворилась перед Данстом, а на стенах тут же замерцали датчики. Электроника била тревогу — внутрь опять пытался попасть объект, не прошедший карантин и многоступенчатую очистку. Пользуясь ключ-браслетом Байна, Мартин уже приготовился открыть створки второго шлюза, но тут же замер.

Имплицитор, сидящий в кресле, вел себя странно.

Старший пенс тяжело вздохнул. Он слышал про такое, и даже видел. И детишек, излишне долго провисевших в недрах инфоспатиума, и матерых неохумов, решившихся на покорение высот, с которыми не справились. В обоих случаях итог был безрадостным. Аутизм и нитки слюны, стекающие на грудь вчерашних контрабандистов и асов цифровой реальности.

Однако с Каримом все было как-то иначе…

Вот он осмотрелся, словно пробудившись от долгого сна. Задумчиво, не до конца понимая, что делает, снял с пальцев кольца управления. Ощупал себя, будто выбрался из-под шквального огня и пытался оценить степень ранений. Поднес к глазам рукав серого комбинезона, провел ладонью по ошейнику и многочисленным проводам. А потом взглянул на раненого азиата в лежачей запененной капсуле, и затравленно вскочил, распахнув рот в немом крике.

Отшатнулся, обрывая провода и до крови ободрав затылочные порты. Снес стеклянный стол с инструментами, несколько медицинских терминалов, запнулся и упал на колено. Губы его шевелились, глаза бешено вращались. Сев за перевернутым столом, Карим притянул к себе колени, застыл и уставился в одну точку. Его трясло.

Мартин снова вздохнул и вошел в кабину. Вероятно, Клуб только что потерял еще одного сотрудника. Это было печально. Но если в голове Найджела остались хотя бы крохи информации,