Фарфор Ее Величества - Максим Андреевич Далин

лицо осунулось. Спит урывками, как мужчины-некроманты, главная работа — по ночам, обряды требуют крови и физических сил… Отчаянная, сильная, храбрая и лучшая на свете девочка…

Смотрела на меня со странным выражением. Нежности, укоризны и тоски. И Тяпка тыкала носом в стекло, лизала сухим замшевым языком.

— Спасибо, — сказал я. — Спасибо-спасибо. Ты у меня камень с души сняла.

— Я бы вообще запретила, — сказала Карла мрачно. — Просто к демону лысому запретила бы, потому что не выйдет из этого ничего хорошего. Чует моё сердце. Но… ну да, надо. И Вильма считает, что надо… И никто не подсказал другой выход.

— Надо, — сказал я. — Ничего не поделаешь. Но ты не огорчайся, это ерунда. В Синелесье было тяжелее, а справились же.

— Что тебе надо, скажи? — Карла не только ладонями, но и щекой прижалась к стеклу. — Для удачи, а? Всё будет. Всё, что в моих силах вообще… ну так-то я многое могу.

— Эх… нет, — сказал я. — Всё не получится. Потому что нужен мне Трикс. Будь он жив — я бы гарантировал, что пойдём и вернёмся.

Карла сердито стукнула по стеклу костяшками пальцев — мне по лбу, очевидно.

— Несёшь всякий вздор… — и вдруг в её глазах вспыхнул яркий свет. — Но ведь не вся же команда Трикса погибла в Синелесье! Парни ещё работали у Серого Брода, потом — в Гаванях… Хочешь, я наведу справки? И отправлю к тебе кого-нибудь потолковее? На границах сейчас потише… есть возможность.

— Так точно! — заорал я шёпотом, чтобы не разбудить наших спящих. — Карла, ты лучшая! Найди! Наведи! Отправь! Не обязательно потолковее, любого парня из группы Трикса, любого!

Карла просияла.

— Будет! — воскликнула она радостно. — Я найду! Подниму всех — и мы тебе найдём! — и снова прижала ладони. — Я всё сделаю, знай!

— Я знаю, — сказал я, гладя стекло. — Я тоже сделаю всё. И будь спокойна.

Глава 27

Под утро мне приснился Трикс… вернее, мне приснилось, как мы всей старой командой стоим и болтаем в роще у стрельбища. Солнце светило, блестела зелень… Трикс подкручивал роскошный ус, Этерли перебирал чётки огнепоклонников, на которые, вместо кисточки, подвесил пулю, что его убила, Герик приспособил в дырку для пуговицы на парадном мундире лесной цветок…

— Даже не сомневайтесь, мессир Клай, — говорил Ларн. — Плёвое дело. Не так же этот дурацкий замок защищён, как Синелесская база!

— Демоны меня беспокоят, — отвечал я. — Понимаете, парни, Нагберт — демонолог. И может оказаться, что у него там всякой адской твари…

— Я слышал, — фатовским тоном сказал Трикс, — что надёжнейшее дело — плюнуть демону на хвост, коль у него есть хвост, а нет хвоста — так и в морду.

— Средство хорошее, — сказал я, смеясь, — да вот плевать-то мы не можем.

— Попробуйте мысленно, — серьёзным тоном посоветовал Этерли. — Должно сработать.

— Не дрейфь, капитан Клай! — гоготнул Герик и врезал мне по спине. — Мы присмотрим.

И ушли они в летний полдень, растворились в солнечном мареве, а я проснулся — и душа у меня болела, как зуб. Мучительной тянущей болью.

Они были моими друзьями, особенно Трикс. Трикс, орёл наш, был кадровый, намного-намного образованнее в военном деле и опытнее меня. С ним было спокойно — и порой мне не хватало его остро.

— Барн, — окликнул я, — ты Око до сих пор носишь?

— Помолиться хочешь, ваш-бродь? — ухмыльнулся Барн. — А вон!

Нет уж, Око в золотой оправе, которое стояло на столе в кабинете принца, мне категорически не подходило. И Барн, кажется, сам понимал, что не подходило, — вытащил своё, на затёртом шнурке, самый простецкий вариант: уже позеленевшая бронза и синее стёклышко.

И я чуть позавидовал, что он может носить: не совершает таких обрядов, в которых мешает чистый свет. Но тут ничего не поделаешь.

— Помоги, Господи, святым душам наших боевых друзей и Твоих воинов, — сказал я. — Триксу, Ларну, Герику, Этерли…

— Ойгру, — добавил Барн. — Шелки, Айрису рыжему, Дэнгу, Соуру…

— Стерлу, — кивнул я. — Инноли, Уорту…

— Вейлу, — Барн всхлипнул. — Пел-то Вейл как здорово, ваш-бродь, да?

— И Тинки, — сказал я. — Как-Никак Тинки, помнишь?

— Не умел Тинки без этого «как-никак» говорить, ага, — сказал Барн, улыбаясь сквозь слёзы. — Дай им всем солнца и любви, Господи, сколько им захочется… А вы к чему вспомнили, ваш-бродь? К завтрему, да?

— Снились, — сказал я. — Тревожатся, такое ощущение. Дома в храм сходим, здесь не выйдет.

— Все погибли в Синелесье? — спросил Индар.

Не подошёл близко, но встал с кресла.

— Почти все, — сказал я. — Дэнг сгорел ещё зимой, когда шли бои за побережье. Инноли поймал осколок в конце весны, мы тогда пытались отбить Бурую Гриву. А так — да, в Синелесье. Это как раз ребята из диверсионной группы, мои товарищи.

— А они все были фарфоровые? — спросил Рэдерик, подходя.

— В моей группе — да, — сказал я. — А остальные — живые.

— Как же фарфоровые умерли? — спросил Рэдерик печально. — Скажите, мессир Клай, ведь если в вас даже и из ружья попасть, вы ведь не умрёте?

— Нет, мессир, — сказал я. — Но попадать не стоит, будет больно. А взрывы и огонь действуют на нас, фарфор, так же, как и на живых людей.

— Я вас вылечу, если вас ранят, — заявил Рэдерик. — Хоть вы и фарфоровый.

— А если с нами будут другие фарфоровые солдаты? — спросил я.

— А будут? — Рэдерик пришёл в восторг. — Тогда конечно! Мне так нравятся фарфоровые люди! Вот бы у меня тоже была фарфоровая гвардия! И много друзей!

— Вы себе ещё заведёте гвардию, — сказал я. — А пока к вам придут диверсанты из Особого Её Величества Отряда. Череп со змеёй, мои друзья, нам на помощь. Примете?

Рэдерик от избытка чувств захлопал в ладоши, даже щенок залаял.

— Серьёзно? — спросил Индар. — Подкрепление?

— Да, — сказал я. — Я уже под утро разговаривал с Карлой, она предложила.

— Вот это дело! — восхитился Барн. — Распрекрасное! У меня, ваш-бродь, прямо камень свалился с души.

— Лишь бы нашли, — сказал я. — Очень надеюсь, что хоть кто-то из наших парней, с кем я вместе учился, уцелел. Ты ведь знаешь, какая у нас работа, а ребята отработали около Серого Брода, с какими-то схронами Хаэлы или Нагберта, демон их разберёт…

— Нагберта, — сказал Индар. — То, что готовила Хаэла, было намного ближе к Чащобью, по дороге на вашу столицу. А про Серый Брод я слышал краем уха, но не участвовал… А ребята — некроманты?

— Не то чтобы, — сказал я. — Большей частью — со смутной тенью Дара, как Барн, чтобы не замёрзнуть и не рассыпаться на Зыбких Дорогах.

— А что там, на